Михаил Шуваев - По ту сторону пространства [СИ]

— Ну, что, задумался?

— Вот же вцепилась! Да, задумался. Я вот что подумал, Лу…

Внимательно выслушав Алексея, Лу, немного поразмыслив, согласилась, и они начали подготовку к моделированию того самого дня на компьютере.

Идея Ненарокова была проста — поминутно, а если возможно, то посекундно, восстановить последний день Стана Коваля. Для этого им придется внимательно изучить досье ФДОБ, копия которого у них теперь имелась, и все материалы, собранные агентами сектора Бета, работавшими здесь до них. Придется наведаться и в квартиры, где жил Коваль. Времени на это, конечно, уйдет немало. «А Емельяныч вцепится и будет висеть на нас, как фокстерьер» — подумал Ненароков.

Словно услышав его слова, аппарат субпространственной связи (СП-связь) ожил и завибрировал вызовом. Алексей обреченно вздохнул и взял трубку:

— На связи.

— Что на связи, кто на связи, на какой связи? — раздался трескучий голос коротышки. — Пользуетесь тем, что не успели установить трехмерную видеосвязь СП!

— Ненароков на связи, Порфирий Емельянович, — смущенно кашлянув, поправился Леша.

В течение следующих трех минут ему пришлось выслушивать нотации относительно необходимости соблюдения секретности, скрытности и элементарной осторожности во время проведения тайной боевой операции. Наконец, выдохшись, Порфирий Емельянович, или Оператор, так называлась его должность, потребовал отчет о проделанной работе.

Услышав, что агенты раздобыли копию досье ФДОБ на Коваля, Оператор немедленно затребовал себе копию:

— Я сейчас вышлю к вам Ермолая и Пантелея, встречайте!

— Подождите, Порфирий Емельянович, подождите. А зачем они нам здесь. Мы вам просто перешлем досье и… — попытался его остановить Алексей.

— Все! — трубка булькнула и отключилась.

— А, может, это и к лучшему, Лу? — отключил аппарат Алексей и сунул его в специальный паз в стене. — Давай подумаем, смогут ли они нам помочь…

Зеленоватые глаза Лу внимательно и цепко следили за Ненароковым.

Стан Коваль, советник Правителя Восточной Федерации спустился на лифте и вышел из подъезда элитного жилого дома к ожидавшей его машине c зализанными округлыми формами. Водитель услужливо распахнул дверь:

— Доброе утро, господин Коваль.

— Привет, Руул, — привычно ответил Стан и уселся на мягком сидении. — Давай в Белый айсберг.

Коваль в совершенстве владел местным языком и не столько потому, что в свое время прошел на Станции глубокий курс мнемообучения, а, скорее, оттого, что вот уже не первый десяток лет живет и работает здесь, на Зее, среди местных жителей. Иногда он ловил себя на том, что уже не видит разницы во владении языками — и родной и местный были ему одинаково близки и понятны.

— Уже едем, господин советник, — отозвался Руул, садясь за баранку и мягко трогая машину с места.

Белым айсбергом неофициально называли дом, где располагалось Правительство Восточной Федерации. Здание было сложено из белого бетона и мрамора и имело несимметричную, ломаную форму. Кроме этого, ходили упорные слухи, что если снаружи здание имело высоту в двадцать этажей, то подземных уровней насчитывалось больше тридцати. Как известно, верхняя часть айсберга составляла едва ли треть от всей его высоты, и его большая часть скрыта под водой.

Стан, конечно, знал, что насчет тридцати — это сильное преувеличение, но имел абсолютно достоверную информацию, что восемь уровней вниз от нулевого этажа существовали.

Первый отрицательный уровень — гараж для сотрудников Секретариата Правительства, второй — служебный гараж, на третьем дислоцировалось спецподразделение «Патриот» со своей спецтехникой, на четвертом — вспомогательные и технические службы. Дальше — сложнее и информации на этот счет имелось предельно мало. Более того, не было уверенности в ее точности. Стан не исключал возможности и специальных утечек дезы. Но, как бы там ни было, вполне резонно предположить, что ниже находятся атомные убежища и станция спецподземки для эвакуации «особо ценных» членов общества в дальние бункеры и на аэродромы.

Коваль в свое время поручал надежному агенту собрать информацию относительно самых нижних уровней айсберга, но опытный сотрудник, от которого он получил всего один короткий отчет, через какое-то время бесследно исчез. Тот, кому Стан поручил осторожно выяснить, что произошло, вскоре был выловлен из обводного канала реки. После этого Коваль оставил попытки выяснить архитектурное строение здания Правительства, но у него до сих пор хранилась запись первого и единственного отчета пропавшего агента.

Пленку он получил в условленном месте в лесу, неподалеку от своего загородного дома. Аппаратура слежения и безопасности, которой его снабжала Станция, а конкретно Ствол Бета, позволяла делать подобные выемки, не опасаясь, что тебя внезапно схватят за руку. К сожалению, ничего подобного он не мог передать своим агентам. Исчезнувший был добровольным его помощником, идейным, так сказать, оппозиционером существующего режима. Работал хорошо, грамотно а, главное, тихо и осторожно. Оплаты никогда не просил, однако, когда Стан оставлял в условленных местах деньги, он их забирал. Его исчезновение стало для Коваля полной и очень неприятной неожиданностью. Стан отдавал себе отчет в том, что тот стопроцентно мертв, иначе его самого уже давно бы арестовали — в камерах ФДОБ и ФАПУ умели развязывать любые языки…

В единственном донесении агента, кроме перечисления таких известных Ковалю спецобъектов, как Депо, Санаторий и Элеватор, был упомянут объект Ковчег. Но что это за объект и где он находится, агент не успел выяснить. Известные Ковалю спецобъекты предназначались для укрытия членов правительства и военной верхушки, для обеспечения руководства войсками и самыми главными стратегическими предприятиями. Объект Санаторий представлял собой автоматизированный, насколько это было возможно, подземный город, располагавшийся на глубине двухсот метров и способный поддерживать жизнедеятельность нескольких тысяч человек в течение полутора-двух лет, а то и дольше. Но что такое Ковчег? Ответа не было.

Кабинет Стана Коваля находился в здании Аппарата Правителя в центре столицы, городе Мока, там, где располагалось большинство отделов и служб этого гигантского и насквозь коррумпированного чиновничьего муравейника.

Машина, проскочив перед самым носом городского трамвая, неистово зазвеневшего своим колокольчиком, остановилась перед шлагбаумом у КПП перед въездом на территорию Белого айсберга, и ее сразу окружили четверо спецназовцев в камуфляже. Несмотря на то, что они прекрасно знали наизусть все номера мало-мальски значимых чиновников, а их самих и водителей в лицо, в салон каждый раз просовывал бритую голову дежурный офицер охраны и недобро осматривал пассажира. Здороваться в их обязанности, конечно же, не входило.