Дмитрий Ермаков - Ладога [litres]

– Вот что, детка. Прогуляемся-ка до наших саночек, – произнес он с улыбкой.

– У тебя что, глюки? – отозвалась измученная девушка. – Как вовремя! Единственный мужик-защитник словил галлюцинацию. Теперь все, конец…

Вместо ответа сталкер схватил Чайку за плечи, поднял и повернул лицом в ту сторону, где лежала разбитая машина.

– Ух, ты! Точно. Сани! Наши. – Алиса оживилась, полусонное состояние, в котором она пребывала, улетучилось.

– Или первого отряда. Не важно. Там сможем покемарить. Пошли скорее.

– Постой! А вдруг там кто-то есть?

– Вот и отлично, – Игнат криво ухмыльнулся. – Этот кто-то нам ответит на пару вопросов.

Когда до аэросаней, лежащих на боку, осталось несколько шагов, Пес остановился и взял ружье на изготовку.

– Жди здесь, я пойду проверю, – произнес он тоном, не терпящим возражений.

– А вдруг… – жена попыталась возразить, но сталкер не дал ей договорить:

– Тогда ты сбежишь и спасешься, – огрызнулся он. – Не парься, я еще не из таких переделок выходил живым и невредимым. Все, я пошел.

«Невредимый, угу. Своими руками штопала дурака», – в памяти Алисы всплыла их первая встреча.

Игнат лежал тогда на больничной койке, весь забинтованный. Во время рейда по улицам Петербурга Псарев и его друзья столкнулись с какими-то мутировавшими червями, которые плевались ядовитой слизью. Изрядную порцию этой гадости он и получил. Потом лучшие медики станции «Площадь Ленина» едва спасли жизнь Псарева. Но даже тогда, еле живой, он находил в себе силы хохмить.

«Ты не бойся, сестренка. Я не трону. Нечем трогать», – сказал тогда сталкер и показал девушке забинтованные руки.

– Эх! Ну как, как на него сердиться?! – Алиса через силу улыбнулась. Она с волнением следила, как Пес осматривает поврежденное транспортное средство.

Сталкер обошел сани по дуге, держа ружье наготове. Пока ничего подозрительного заметно не было. Все следы замело, да и полозья саней давно скрылись под слоем свежего снега. Игнат заглянул в кабину. Внутри царил бардак. Сиденья выломаны, руль выдернут и валяется на полу. Приборы разбиты и покорежены. Видимо, угонщики, кто бы они ни были, решили напоследок нанести чужому добру максимальный урон. А потом покинули сани и удалились в неизвестном направлении. Дверцу они тоже сломали и бросили на снег.

– Не доставайся ж ты никому, – проворчал сталкер.

О том, чтобы починить сани, не стоило и мечтать. Но их вполне можно было использовать как место для короткого привала.

– Давай сюда, чисто, – Игнат поманил Алису.

Чайка подошла к аэросаням и заглянула внутрь.

– Ек-макарек! – Девушка присвистнула. – Кто это сделал? Кто?

– Надо посмотреть. Может, там написано: «Вася и Серега были здесь», – сказал Пес и сам прыснул в кулак от своей шутки.

Чайка фыркнула.

– Нашел, блин, время хохмить.

– Это всегда вовремя, – парировал сталкер и первым полез в кабину саней. Алиса принялась карабкаться следом.

В этот момент с заднего сиденья раздался сдавленный стон, и скрюченная рука показалась над спинками передних сидений.

Игнат чертыхнулся и вскинул ружье.

– Не двигаться, стрелять буду! – зарычал сталкер.

– Стреляй! – прошипела Алиса на ухо мужу. Но Пес не решился надавить на спусковой крючок. Палить из ружья в таком тесном пространстве было опасно. К тому же сталкера давно мучил вопрос, кто же все-таки угнал их транспорт и зачем.

Лежавший на заднем сиденье, перестал стонать и замер. Игнат протиснулся между передними креслами и оказался лицом к лицу с неизвестным.

Это, без сомнения, был человек. Явные мутации в глаза не бросались. Дикарь был одет в звериные шкуры, лицо его заросло густой щетиной, волосы были растрепаны и всклокочены. Когда он открыл рот, Игнат увидел кривые, желтые зубы. Незнакомец выглядел так же, как все лесные обитатели, которых сталкеру доводилось видеть.

– Ну, и кто ты такой, урод? И че забыл в наших санях? – Игнат навел ружье на дикаря, но палец со спускового крючка убрал, чтобы не выстрелить случайно.

Тот хотел что-то сказать, но не смог: зашелся надсадным кашлем. Он кашлял несколько минут без остановки. В кабине саней было так же холодно, как и снаружи. Дикарь страшно замерз. Алисе даже стало жаль лесного жителя.

– Может, дать ему попить? – Во фляжке Игната оставалось немного воды.

– Перебьется, – процедил сталкер сквозь зубы.

– Знач, так. Или ты говоришь, или свинцом подавишься. – Он направил ствол ружья прямо в рот дикарю. И незнакомец заговорил.

Себя дикарь назвал Тумаком. Игнат не стал уточнять, имя это или прозвище.

«Да хоть Дубак», – подумал он про себя.

Речь Тумака была ужасно косноязычна, время от времени скатывалась на междометия, но общий смысл был понятен. Что в питерском метро, что в бункере «Кирпичного завода» Цицероны не водились. В новом суровом мире изящная литературная речь встречалась так же редко, как исправные компьютеры, так что к примитивным идиомам Игнат был привычен. Пес внимательно слушал, время от времени перебивал бессвязный монолог, задавал вопросы.

Ни о какой крупной общине дикарей в районе Свирской губы лесной обитатель никогда не слышал. В этих краях вообще почти никто не жил, кое-где попадались небольшие поселения, жители которых едва отбивались от диких зверей. О нашествии на Всеволожск Тумак тоже не знал.

– Это не мы. Нет, это не мы! – повторил он несколько раз.

– Но ведь пленный дикарь… Тот, которого захватили после битвы… Он же говорил, что у них там мощная база… – промолвила Алиса, которая тоже внимательно слушала рассказ.

– Мы его не допрашивали, – заметил на это Игнат. – А Вилков тот еще ублюдок, мог и соврать…

– Господи… – простонала Чайка и закрыла лицо руками.

Появление аэросаней местные жители заметили почти сразу. Они дождались, когда Игнат, Алиса и Павел уйдут, подкрались к саням и завладели транспортным средством, даже смогли его завести.

– И куда ж вы ехали? – Пса больше всего интересовало, какое место являлось целью дикарей.

Вместо ответа Тумак пожал плечами.

– Ясно. Решили мотать, куда глаза глядят, от этого проклятого купола, – проворчал Игнат. – Дружки-то твои где?

– Поругались. Бросили. Избили, – отозвался дикарь.

«Видать, его поэтому так и зовут. Часто тумаки получает», – подумал сталкер.

Тумак снова зашелся кашлем. Игнат убрал ружье. Опасности дикарь не представлял, да и спрашивать у него еще что-то смысла не имело.

– Че будем с ним делать? – обратился Пес к Алисе. Они выбрались из кабины на улицу, чтобы Тумак не услышал их разговор.

Девушка ответила не сразу. Пока они шли через озеро и отбивались от песцов, Чайка не раз помянула недобрым словом угонщиков, которые лишили их простого и удобного транспорта. Но сейчас, выслушав рассказ Тумака, Алиса прониклась к дикарю сочувствием. Жизнь в бункере на этом фоне казалась ей раем. А если учесть, что под боком возникла зловещая аномалия… Тумака и его сородичей можно было понять.