Роберт Уилсон - Звездная жатва

Дни переходили в долгие летние вечера.

Тем вечером Мэтт Уилер задумался о кладбище Бруксайд, поразмышлял немного и забыл об этом. Он поужинал поджаренной на сковороде отбивной и принялся обдумывать более насущную проблему: тревожный звонок Джима Бикса. Кладбище Бруксайд напрочь вылетело из его головы.

Зато оно занимало заметное место в головах других людей.

Например, Мириам Флетт.

А также Бет Портер и Джоуи Коммонера.

«АНОНСИРОВАНО ОБРАЩЕНИЕ ПО ПОВОДУ КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ», – гласил заголовок газеты «Бьюкенен обсервер».

Мириам Флетт разложила передовицу на кухонном столе и накинулась на нее с карманной бритвой, купленной утром в канцелярском магазине Делайла внутри торгового центра «Ферри-Парк».

Мириам нравилось пользоваться этими сменными карманными лезвиями. Нажимаешь кнопку, и из округлого пластмассового корпуса выдвигается язычок из нержавейки. У Делайла они продавались прямо на кассе по пятьдесят девять центов и были разноцветными. Мириам покупала по штуке каждую неделю. В этот раз она выбрала успокаивающую – голубенькую.

Лезвие же было вовсе не успокаивающим, а блестящим и острым, как коготь хищной птицы.

Мириам атаковала газету. Четыре аккуратных разреза отделили «АНОНСИРОВАНО ОБРАЩЕНИЕ» от шедших ниже заголовков «ОТРАВЛЕНИЕ ЯДОМ МЕДУЗЫ?» и «ЛЕСОЗАГОТОВИТЕЛЬНУЮ ОТРАСЛЬ ОЖИДАЕТ СПАД».

Она поискала в нижнем правом углу статьи слова «продолжение на с. 6» или что-нибудь в этом духе, но их там не оказалось. «Продолжения» всегда раздражали ее.

«Вот и славно», – подумала Мириам. Доброе предзнаменование.

Мириам толком не понимала, что за труд взяла на себя, но ясно сознавала две вещи. Во-первых, этот труд важен. Во-вторых, нужно быть аккуратной.

Если бы Бет Портер и Джоуи Коммонер с ревом пронеслись на «ямахе» Джоуи по Беллфонтен-авеню сейчас, а не позже, то могли бы заметить Мириам в окне ее маленького бунгало. В лучах заходящего солнца она делала вырезки из газет – маленькая седовласая фигурка, согнувшаяся над исцарапанным кухонным столом.

Все свои пятьдесят шесть лет Мириам прожила в Бьюкенене. Почти половину этого времени она была секретарем директора в общественной школе имени Джеймса Бьюкенена. В прошлом году ей сделали выговор за раздачу религиозных листовок школьникам, вызванным к директору Клею. Директор Клей (чье первое имя было Марион, и страшно подумать, что бы случилось, если бы, упаси господи, дети узнали, что скрывается за подписью «М. Джонатан Клей») намекнул, что Мириам стоит задуматься о досрочном выходе на пенсию. Повторять дважды ему не пришлось.

Некогда Мириам держалась бы за эту работу обеими руками, вцепилась бы в нее так, что если и оторвут, то с ногтями. Мириам не любила перемен в жизни, но в прошлом году, когда в небесах появилось Око Божье, та, прежняя Мириам умерла.

В ее понимании смысл этого явления был совершенно ясен.

Города меняются. Люди умирают. Любовь не вечна. Мир со временем становится почти невыносимо чужим.

Вера все терпит.

Она редко ходила в церковь. По ее мнению, местные церкви, даже Истинная Баптистская, считавшаяся фундаменталистской, неверно истолковывали Библию. Мириам верила в Бога, но не была с Ним в «близких отношениях», как телевизионные проповедники. Сама мысль об этом ее пугала. Церкви делали упор на прощении и отпущении грехов, но Мириам прочла Библию трижды и так и не нашла доказательств тому, что Бог добр. Милосерден – пожалуй. Изредка. Мириам глубоко верила в грозного Бога Авраама и Исаака, требовавшего кровавых жертвоприношений; Бога, готового уничтожить человечество, если оно прогневает Его, подобно фермеру, опрыскивающему свои посевы карбофосом, чтобы избавиться от нашествия вредителей.

С этими мыслями, смутно бродившими в голове, Мириам присмотрелась к вырезке.

Белый дом объявил, что президент выступит с обращением к гражданам на фоне слухов о прорыве в коммуникации с так называемым инопланетным космическим кораблем на земной орбите.

С похожими заявлениями выступили также лидеры других ведущих мировых держав, в том числе президент России Юденич и премьер-министр Великобритании Уокер.

Эти заявления привели к обвинениям в сокрытии информации. Выступая перед конгрессом, республиканский партийный организатор Роберт Мэйхью обвинил президента в…

Мириам вздохнула и отложила клочок газеты. В этот день новости, особенно политические, не доставляли ей удовольствия. Положив очки на стол, она протерла глаза.

Кухонный стол серьезно пострадал от ее работы. Вырезая ту или иную заметку, она порой чересчур усердствовала, и ее бритвы кромсали пластмассу, иногда сдирая целые куски. Стол напоминал разделочную доску мясника, о чем Мириам жалела. В остальном кухня была весьма чистой. Мириам всегда считала, что кухня должна быть чистой.

Она снова надела очки и поднесла к глазам альбом для вырезок.

Текущий том был десятым. Остальные девять были сложены в буфете у стола. На верхней полке хранились поваренные книги и баночки со специями, на нижней – ее труды.

После ухода из школы – Око Божье появилось вскоре после этого – Мириам не потребовалось много времени, чтобы понять: в мире она одинока. В Бьюкенене у нее не было друзей, и даже в церкви ее считали чудаковатой. Из родни остался лишь отец, да и тот доживал свои дни в доме престарелых «Маунт бейливик». Он говорил несвязно и страдал недержанием, но Мириам навещала его каждый день и говорила с ним, хотя его глаза всегда были подернуты пеленой безразличия. Рассказала она и о своем проекте.

– Я начала делать вырезки из газет, – сообщила она, изо всех сил стараясь обнаружить на отцовском лице удивление или неодобрение. Ничего подобного. Небритый, он сидел на кровати и смотрел на Мириам тем же пустым взглядом, что и на телевизор, будь то до ее прихода или после.

– Мне кажется, это мое призвание, – осмелев, продолжила она. – Не могу объяснить почему. Меня никто не заставлял этим заниматься. Я собираю все газетные заметки об Оке Божьем и наклеиваю в альбом. Кто-нибудь найдет их и поймет, что произошло. Не знаю, чем все это закончится и кому нужно будет об этом напоминать. Но я должна это делать.

Раньше папа отвечал ей, высказывая своей мнение по поводу «проектов» Мириам – почти всегда пренебрежительное. Мириам очень редко соответствовала папиным ожиданиям.

Но инсульт отбил у него все ожидания. Мириам могла говорить и делать все, что пожелает, прямо у него на виду.

Ей захотелось уволиться, когда директор Клей обвинил ее в фанатизме. Она уволилась. Ей захотелось завести альбом для вырезок. Она его завела.

Она сняла с полки первый том. Ему было чуть больше года, но газетная бумага внутри уже пожелтела и стала хрупкой.