Никита Ловлин - Повесть о капитане Муромском. Начала первых городов

Зайдя, я сел на свободное и, к моему счастью, моё любимое место – у правого угла, лицом к улице. За этим столиком вообще сидел только один человек, на месте у стены. Персона странная, но это не моё дело, а вот свободное хорошее место – уже моё. Поэтому я просто оставил свою куртку на вешалке, молча прошёл и сел на место. Вскоре ко мне подошла хорошо известная, прекрасная, но неприступная официантка Лена.

Лена: Добрый день, товарищ капитан, вот ваше меню.

Я: Леночка, вы же знаете, что оно мне не нужно – я всегда заказываю одно и то же. Картофельное пюре с котлетой по-киевски и чай со сдобной булочкой.

Лена: Хорошо, товарищ капитан, как скажете. Кстати, должна сказать, что к нам завезли сегодня прекрасную слабосольную сельдь, не желаете купить, сами знаете, её не много сейчас.

Я: Как и всего остального, тем более скоро. Ладно… Она же в вакуумной упаковке?

Лена: Да.

Я: Хорошо. Возьму упаковку, только закрытую, прозапас.

Лена: Хорошо, скоро всё будет.

И в чём в чём, а вот в этом она полностью права – из-за постоянного наличия посетителей, готовят здесь постоянно и с некоторым запасом, из-за чего не приходится подолгу ждать еду из под ножа.

Пока мне принесут еду, я решил потратить время с некоторой пользой и украдкой осмотреть своего соседа. Персона любопытная и таинственная. В кожаном длинном плаще, который он решил оставить при себе, а под ним – пиджак, на голове широкополая шляпа и жёсткие сапоги на ногах. Никто так не одевается, да и где он раздобыл эти вещи? Дело, конечно, не моё, но очень уж любопытное оно. Только вот я переборщил со своим интересом – мой сосед заметил мой изучающий взгляд. Он оторвал взгляд от чашки чая, стоящей перед ним, и поднял его на меня.

Незнакомец: Знаете, не очень вежливо вот так скрытно и пристально рассматривать людей.

Я: Прошу прощения, просто больно странно вы одеты, а расспрашивать – так вопрос одежды – чисто ваше дело, но любопытству этого не скажешь.

Незнакомец: Понимаю, сам руковожусь этим великим чувством, потому я не обижен и не оскорблён. Судя по тому, что мне посчастливилось слышать, видеть и читать, вы местная знаменитость – капитан Алексей Муромский?

Я: Верно, правда «знаменитость» – очень громко сказано. Просто мою историю раздули, чтобы вселять людям уверенность, что этот мир – далеко не ад, каковым его многие видят.

Незнакомец: О, что вы, какой же это ад? Конечно, раем это тоже назвать нельзя, однако это вполне славный мир. Поверьте, существуют куда более жуткие места, чем это.

Я: Учитывая то, что мне удалось повидать на своём веку – вполне соглашусь с этим. Видел я мёртвые, разрушенные города, опустошённые Гигантами – жутко даже сейчас, не представляю каково тем, кто видит их каждый день, когда перевозит людей сюда.

Незнакомец: Согласен, зрелище не из приятных, но далеко не то, что можно увидеть среди миров. Должен сказать, вас ожидает много интересного в этом мире, да и приключений не мало. Конечно, если сделаете правильный выбор, но в этом я не сомневаюсь.

Я: Вы странно одеты, но ещё более странно говорите.

Незнакомец: Знали бы вы, сколько раз мне это говорили. Однако, моя роль в этом эпизоде вашей истории подходит к концу. Уверен, мы ещё встретимся. Потому до встречи, капитан Муромский.

Я: Как скажете, только вот моё имя вы знаете, а ваше мне не известно.

Незнакомец: О, поверьте мне, сейчас это ни к чему, да и имя моё вызовет лишь слишком много вопросов, а еду вам уже несут, а я предпочитаю не мешать людям, да и не только, есть. Так что приятного аппетита, и удачи.

Я: До свидания, загадочный незнакомец.

Персонаж лишь ухмыльнулся и стремительным шагом вышел из заведения. Самое любопытное то, что через несколько секунд появилась Лена с подносом. Как он мог знать о её приходе, если этого нельзя было ни услышать, ни увидеть. Но этот вопрос я решил оставить на потом.

Лена: Вот ваш заказ.

Я: Спасибо, Леночка. Любопытный персонаж тут сидел… А он точно заплатил? Как-то странно и стремительно он вышел, да и одет не по сезону…

Лена: Какой персонаж? Ах… да, прошу прощения, он вылетел из головы. Нет, он заплатил, даже с хорошими чаевыми, незадолго до вашего прихода.

Я: Разве платят не в конце обслуживания?

Лена: А какое обслуживание? Он пришёл, попросил чашку чая, сразу заплатил и просто сидел.

Я: Ясно. Ладно, приступлю к вашей прекраснейшей еде и не буду отвлекать тебя от гостей.

Лена: Приятно аппетита!

Я: Спасибо.

Лена ушла к столику на противоположном конце столовой, а я приступил к трапезе. Не знаю, что они добавляют, или как готовят, но всегда получается просто превосходно. Учитывая то, что я тут окажусь вновь ещё не скоро, и мне придётся лакомиться опять питательными батончиками, или пищей из полевой кухонки, которая основана на консервах, что хорошо, но в большей степени на местных продуктах, что не очень хорошо, поскольку я ещё не привык к вкусовым качествам здешних обитателей. Ну так вот, учитывая всё это, я наслаждался каждым моментом, из-за чего растянул трапезу минут на тридцать-сорок, не знаю точно.

Пока мои вкусовые рецепторы старались на более долгое время запомнить эти великолепные вкусы, мой мозг не покидал этот человек. Его приятный, «гладкий», но твёрдый голос завораживал, а глаза… Говорят глаза – зеркало души. Так вот, эти глаза – нечто особенное – я никогда не видел таких глаз. Такое чувство, будто они довольно старые, но этот огонь в них… Это точно огонь молодого разума. Человек может быть стар телом, но молод душой, но не в такой степени. Как молодое тело может казаться старым? И это чувство… Не могу понять, что это было… Словно какое-то едва осязаемое поле его окружало, которое можно лишь почувствовать, но никак нельзя потрогать. Это точно какой-то максимально странный персонаж. Надо будет как-нибудь поспрашивать – быть может, кто-нибудь знает его, хотя что-то мне подсказывает, что это бессмысленно.

Так или иначе, я прикончил свой обед, забрал селёдку, заплатил и оставил Леночке, напоследок, хорошие чаевые, на что она ответила благодарностью и улыбкой, после чего надел куртку и вышел из помещения.

Теперь появилась другая проблема: а что мне делать-то? По сути, я свободен, но дел особо нет. Так или иначе, задачу перед мной поставила селёдка – её надо положить в холодильник. Соответственно, я направился домой.

Эта дорога была самой долгой из сегодняшних, ведь дом, в который меня заселили, находится в наибольшем отдалении от столовой. Кроме продолжительности, эта дорога оказалась ещё и самой скучной: мысли для обдумывания всё не шли, да и вокруг ничего особого не происходило, так что мне остаётся просто так идти, скучая. Ходьба говорят, развеивает, но только не в случае, когда твоя единственная цель – дойти до определённого места назначения. В общем, не о чем думать, надо просто идти.