Алексей Банный - Эпоха одиночества

Вот только взять на руки опять отключившуюся девушку никак не получалось. Крылья расползлись в стороны, и потому пришлось закинуть ее на спину и придерживать за руки спереди. И всю дорогу до лазарета удивляться тому, какая холодная у нее кожа. От двери до двери он шел вполне легко, а вот протискиваться в проемы и не поломать при этом растопыренные крылья оказалось сущим испытанием. Двенадцать дверей, около километра расстояния по коридорам и почти два часа убитого времени. Пару раз Ахита приходила в себя, говорила что-то на своей тарабарщине и снова отключалась, только кожа ее становилась немного теплее.

До следующего дня девушка провалялась в лазарете в забытьи, а Иван с Джейком и капитаном Рамитолли пытались понять, что с ней делать. Ни до чего не договорились. Самой разумной мыслью стало дождаться прибытия и сдать ее в местное отделение Комитета по контактам. И пусть разбираются, это их работа. Вот только до Илкоса оставалось четыре дня пути, а девушка пришла в себя, и у персонала круизного лайнера начались сложности.

– Хочешь? – Иван протянул инопланетянке яблоко.

Наверно, каждая третья девушка, выросшая на старушке Земле, в условиях жесточайшей экономии ресурсов, отдалась бы за этот фрукт, не задумываясь. Или убила. Но девушка-саат лишь равнодушно скользнула по нему взглядом и в который уже раз повторила:

– Тао ит`тер…

Штатный корабельный ПУ-100 оказался бесполезен, речь расы Саат он не понимал, повторяя за девушкой неизменное: «Лингвистическая ошибка. Уточните исходную фразу». Ему сразу вспомнилось, что в армии этот прибор прозвали «пустышкой», и, видно, не просто так.

– Чем же тебя накормить…– Иван прошел по капсуле медицинского изолятора, в котором поселили пришелицу, из стороны в сторону и вызвал повара по внутренней связи. – Франсуа, яблоко не прокатило. Что мы еще не пробовали?

– Ванья… – у Франсуа Гиутона, двухметрового темнокожего уроженца Парижа, был весьма забавный акцент. – Мнье осталос токо поджарит свою лубовнитсу или вскрыт ясчик с мородженой тсвининой…

– Сделай девочке стейк, дружище, и еще один кусок принеси сырым, – Иван устало потер виски и посмотрел на свое отражение в непрозрачном стекле.

Оттуда смотрел довольно высокий мужчина, не старше тридцати. Крепкий, но без лишнего веса. Да и где ему было взяться за полгода гражданской жизни. Коротко стриженные светлые волосы, бледно-голубые глаза, светлая, почти белая кожа. Ничего особенного, типичный солдафон-северянин родом из Мурманска. Рядом на кровати лежала одетая только в легкую алую накидку, похожую чем-то на старинную тунику, и маленькие сандалии девушка-саат.

– Хоротшо, Ванья, но под твою отвьетстность.

«Хорошо, что его пустышка не слышит,– подумал Иван. – А то бы переводить начала». Повар ресторана для отдыхающих и кок для команды по совместительству, Франсуа происходил из одичалых предместий Парижа. И русский ему не давался ну никак. Впрочем, уже тот факт, что он сумел дожить до подходящего возраста, чтобы записаться в армию, говорит о многом. И, кроме самого Ивана, он был единственным членом команды, прошедшим безумие войны с клоентами.

– Под мою, Франсуа. Только ты уж поторопись. Наша красотка очень слаба. Пес его знает, сколько она без еды, а хотелось бы довести ее живой.

Кок отключил связь, и Иван вновь потер виски, голова болела немилосердно. Промелькнула мысль спросить у медиков каких-нибудь таблеток, но они все разбежались из медблока, едва он дотащил сюда гостью. А до этого охранники покинули стыковочный шлюз… Но разобраться с этими странностями он решил после. Сначала Ахиту надо накормить. Хоть чем-нибудь.

– Чем же тебя накормить…

– Тао ит`тер… Т`оаллар… Оаххан кут ит`тер…

– Лингвистическая ошибка. Уточните исходную фразу…

– Да твою ж мать…

ПУ-100 врезался в стену и разлетелся на пластиковые осколки. Саат дернулась, села в кровати и немигающе уставилась на человека. Молчаливые гляделки продолжались около пяти минут, после чего девушка медленно моргнула, легла на бок, сложив крылья за спиной, и опять уставилась в стену. А Иван с удивлением отметил, что головная боль стала тише.

Он с сожалением посмотрел на разбитый прибор… Можно было просто выключить, а он запустил его в стену. «Это уже раздражительность. На фоне усталости. Надо поспать…» Вот только пришелица вела себя спокойно, исключительно пока он был рядом с ней. Стоило Ивану выйти из капсулы дольше, чем на десять минут, как Ахита поднимала самую настоящую истерику, начиная истошно выть. А капитан строжайше запретил пугать пассажиров.

– Кат`тун вир ках Са`ат, Ван`ниа.

Тихий, чуть хрипловатый, будто простуженный, голос вывел его из размышлений.

– Что?

– Кату… Дек`кату ак`куан Са`ат маол… Мар таол`лан… Дек`кату ферон нави фат`хаар…Дек`кату феррат… —голос девушки упал почти до шепота, и мужчине пришлось придвинуться вплотную. От пришелицы пахло чем-то неуловимо знакомым.– Кат`тун вир ках Са`ат…

Уже в следующую секунду Ахита резко встала и с силой ударила в мутную стеклянную перегородку. Бронированное стекло жалобно задребезжало, но выдержало.

– Беар`кат арт`туар кант фиор,– ее голос окреп, стал звонким. – Кат`тун вир ках Са`ат. Кат`тун вир ках… Ван`ниа. Кат`тун вир ках…Т`оаллар!

Ахита расправила крылья и тут же сложила их обратно с громким хлопком, резко развернулась к двери, которая через несколько секунд открылась, и в проеме показался Франсуа.

– Стейк…

От рванувшей к нему девушки здоровяк шарахнулся, как черт от ладана, но Ахита оказалась быстрее. Буквально втащив кока, который весил раз в пять больше, в капсулу, саат взяла с сервировочного столика стейк и протянула его замершему повару. При этом девушка опустилась на колени и слегка расправила крылья…

– Мат коар арх`аор т`оаллар. Вер коар арх`аор т`оаллар. Мат аро ак`таал.

Рефлексы, приобретенные за десять лет службы, оказались быстрее, и Иван успел крикнуть «Стой!», прежде чем стейк упал на пол, а аккуратные коготки четырехпалых рук Ахиты разорвали Франсуа горло.

– Если ты не будешь мясо, то я его съем. Оно, знаешь ли, слишком дорогое, чтобы его на пол бросать…

– Вер коар арх`аор т`оаллар.

Она отошла от повара, взяла со стола сырой кусок и впилась в него зубами. И от того, что зубы у нее шли в два ряда, Ивану стало не по себе. Франсуа внимания на анатомические особенности гостьи не обратил. Шепча молитвы, он по стене пробирался к выходу, стараясь при этом не делать резких движений.

– Т`оаллар… Санарол т`оаллар, —мясо закончилось, и Ахита снова повернулась к повару.

– Ванья… Чего ей надо?

Читать дальше