Хейк Кёниг - К югу от Рая

Сознание возвращалось нехотя, со скрипом, пробуждая в голове разрозненные цветные образы, выхватывая рваными кусочками обрывки воспоминаний. Чувство осязания, уколами тысячи невидимых иголочек, наполняло моё бренное тело, растекаясь по его закоулкам, от макушки до кончиков пальцев рук и ног. Слух с трудом улавливал неясные, ускользающие звуки едва уловимого, где-то там за порогом сознания, монотонного гула и мерного попискивания. Мои веки казались неподъёмными, будто налились свинцом или намертво склеились между собой. В голове зароились мысли: «Где я? Что со мной? И, чёрт побери, кто я?!»

Память восстанавливалась, лениво собирая обрывистые лоскуты прошедших событий. Она упорно противилась построению в логическую, простую для восприятия, цепочку. В мозгу калейдоскопом вспыхивали и тут же рассыпались в прах сонмы эмоциональных переживаний и оптических образов. Но вот первые ясные обрывки воспоминаний начинают выстраиваться в более-менее понятный порядок. Мне начинает казаться, или нет? Мне не кажется… Я вспомнил… Меня зовут Егор. Да, теперь я точно помню! Я Егор Ермаков. Нахожусь в служебной командировке на Кавказе…

Здесь идёт война, а я капитан, командир роты материального обеспечения 152-го гвардейского парашютно-десантного полка. И в данный момент мы возвращаемся с железнодорожной станции колонной машин доверху набитой запасами «горючки», боеприпасов и иного барахла. Я сижу под брезентовым тентом в кузове военного ГАЗ-66. Здесь же расположились и мои бойцы. Ребята сидят по периметру, ближе к прикрытому пологом заднему борту, а между нами, вдоль всего кузова, стоят ровно сложенные друг на друга ящики с ремонтным комплектом и мелкими автозапчастями.

Полог тента, словно ожившее неведомое существо, свободно колыхается на апрельском ветру, а его громкое шуршание не может перекрыть даже надрывный рёв работающего двигателя. Справа от меня сидит Славка Клименко, мой старшина роты. Но это по службе, а по жизни хороший товарищ и давний друг. Он поглядывает то на меня, то в щель между пологом и тентом. Смотрит с любопытством, будто едет этим маршрутом впервые. Потом снова оглядывается на меня. Улыбается…

‒ Сержень-Юрт проскочили, командир! – он говорит громко, пытаясь перекричать шум мотора и шуршание полога, ‒ за ним Беной-Хутор, а там недалеко и дом!

‒ Не дом, Слава, а расположение воинской части! – поправляю его я, ‒ дом твой не здесь!

‒ Ну, это как посмотреть! ‒ отвечает он, а его улыбка становится ещё шире, ‒ я, сам-то, родом из Ставрополья!

Далеко впереди что-то громко ухает, а в следующее мгновение раздаётся сильный взрыв где-то совсем близко, но уже позади. Машину ощутимо качает и ведёт резко вправо. От неожиданности я не успеваю сгруппироваться и грудью с силой прикладываюсь о верхний ряд ящиков. Мой организм тут же напоминает о себе, обозначая болью место ушиба.

«ГАЗон» встаёт как вкопанный. Движок в последний раз надрывисто рыкает и глохнет, а через полог автомобильного тента пробивается шум разгорающегося снаружи боя.

‒ Засада, командир! – неистово кричит Славка и, словно в подтверждение его слов, в ткани брезентового борта появляется неровный ряд аккуратных дырочек, сопровождаемых глухой дробью стучащих по деревянным стенкам ящиков пуль.

‒ Все из машины, немедленно! – кричу я изо всех сил, – короткими перебежками, под защиту брони! Головы под пули не подставлять!

Бойцы покидают машину организованно, без суеты, максимально пригнувшись к полу и не подставляясь под пули. Следом за ними за пологом пропадает и спина старшины, а я переваливаюсь через борт кузова уже последним. Едва коснувшись земли ногами, с силой отталкиваюсь и одним рывком преодолеваю несколько метров до обочины, где укрываюсь за первым попавшимся валуном…

И опять провал в памяти. Снова цветные пятна вокруг, то сливающиеся, то распадающиеся на отдельные фрагменты. В пылающем сознании всплывают чьи-то лица. Одни выражают веселье, другие грусть… то радость, то гнев… знакомые лица и одновременно пугающе чужие…

А в следующее мгновение я снова слышу дробные звуки выстрелов и резкий, режущий свист рикошета. Вижу взметнувшиеся вверх мелкие гранитные осколки от впивающихся в камни пуль менее чем в полуметре от меня. Судорожно оглядываюсь вокруг и вижу удручающую картину. Вереница машин стальной змеёй растянулась по дороге прямо посреди ущелья. Далеко впереди дымится, шедший первым в ряду, БТР-80А. Следом, аккурат в его заднюю часть, упёрся ЗиЛ-151 с деформированной от взрыва кабиной. В хвосте автоколонны, сразу за покинутым нами «ГАЗоном», чадя черным дымом, занимается алым пламенем армейский бензовоз. Бойцы роты сопровождения, рассредоточившись вдоль всей колонны, ведут бой с засевшими в камнях ущелья боевиками. Каждый из бойцов самостоятельно выбирает сектор обороны, поливая вершины скал по обе стороны дороги градом пуль. Только вот позиция у обороняющихся больно уж неудобная. Кто-то уже лежит, не подавая признаков жизни, уткнувшись лицом в придорожный гравий, а кто-то взывает о помощи криком наполненным болью и отчаянием…

Совсем рядом, в валун, с глухим звуком ударяет несколько пуль, выбивая фонтанчики мелкой каменной крошки. Не мешкая ни секунды, я перекатываюсь в обратную сторону, подальше от опасного места и плотно прижимаюсь к валуну, словно собираюсь слиться с ним воедино и скрыться от пылающего ада вокруг …

В нескольких метрах от меня на боку лежит Славка Клименко. Он, укрывшись за соседним валуном, судорожно пытается отстегнуть от автомата пустой магазин и заменить его на полный. И, когда это ему всё же удаётся сделать, он оборачивается и на секунду останавливает свой взгляд на мне. Затем вдруг переваливается на спину, перехватывает автомат в левую руку, а правой тычет в мою сторону и громко кричит. Но из-за шума боя его слов не разобрать, зато в широко раскрытых глазах ясно читается испуг.

Над головой о камень что-то глухо «бумкает» и сверху, к моим ногам, скатывается зелёная, шипастая шишка. Она мягко утыкается в подошву моего берца, ложится на ребро и едва заметно покачивается.

«Господи, граната! Ну вот и всё…» ‒ проносится в мозгу пугающая до колик мысль.

Время вдруг замедляется, растягивая секунды в часы, и я отчётливо вижу, как «шишка» мерно покачивается: раз ‒ на один бок, два – на другой. В следующее мгновение набухает, рассыпаясь фонтаном рваных, металлических брызг, а оглушительный хлопок парализует сознание звоном в ушах. Ужасающая неведомая волна подхватывает меня, грубой силой отрывая от валуна, подбрасывает вверх, словно пушинку и с размаху впечатывает в землю!