Иван Лебедин - Хроники Пальмирро. Миссия «Гекта»

Друг был много старше Курта, но его истинного возраста оперативник не знал. Впрочем, на Пальмирро истинный возраст давно перестал быть таким уж ключевым фактором. Главными критериями для оценки возможностей человека были: опыт, успешность и авторитет в глазах Старших Вершителей.

Еще раз окинув взглядом столовую, удивленный Курт обратился к матери:

– А где отец?

– Он задерживается в башне Вершителей, – ответила Мидея. – Тебе рагу или спагетти? – уточнила она, указав на робота, услужливо державшего перед собой блюда с едой.

– Мама, скажи мне честно, он задерживается из-за Карины? – тихо попросил Курт.

– С Кариной все в порядке, сынок. Пожалуй, сегодня ты будешь спагетти, – она дала знак роботу. И тот, вооружившись дополнительной парой рук, ловко снабдил Курта широкой тарелкой, наполненной тонкими, ароматными макаронами.

– Если вопрос не касается Карины, почему тогда он задерживается? Он никогда раньше не задерживался, – настаивал на ответе сын.

– Задерживался, сынок. Просто ты всегда приходил еще позже. Ничего необычного.

– Может, ты все-таки ошибаешься? Карина не стала бы отправлять такое сообщение мне просто так! – уверенно заявил он.

– Для твоей сестры все внове. Она могла запаниковать. Такое бывает. Я, например, на ранних заданиях так часто истерила, что вся группа хотела меня придушить. Так что не бери в голову.

– Ты никогда не говорила мне ранее, что у тебя были проблемы на миссиях.

– Потому что здесь нечем гордиться. Потом я, конечно, привыкла и даже заслужила множество регалий и наград, – мать указала на, занимавший целую стены столовой, прозрачный, стеклянный шкаф сплошь заставленный кубками, призами и медалями. – Ни о чем не беспокойся. Карина вернется и ей будет смешно и стыдно за свое послание тебе. Возьми побольше сыра и расскажи, что нового непосредственно у тебя, – Мидея непринужденно перевела тему разговора.

– У меня? – пробормотал Курт. Слова матери звучали более, чем убедительно. Тем не менее, он не мог расслабиться и переключиться на другие темы. Оперативник был слишком обеспокоен сообщением и надеялся, что Груму удастся узнать намного больше о судьбе его сводной сестры, чем ему.

*

Алоис вернулся домой после полуночи. Курт уже успел к тому моменту уснуть. Но тяжелые шаги отчима в гостиной мгновенно согнали с него сон. Курт замер в нерешительности. Он не знал, какое его поведение окажется более результативным: вскочить с кровати и потребовать желаемых ответов от усталого отца или дождаться утра и тогда уж… Тем более, что есть шанс получить информацию от Грума.

В конце концов, решив, что дождаться ответа друга целесообразнее, Курт собрался вновь погрузиться в сон. Однако, до его уха донесся голос матери. Мидея, что было для нее нетипичным, в столь позднее время не спала. И, судя по тону разговора, была крайне взволнована.

Планы Курта мгновенно поменялись и он, бесшумно отворив дверь своей спальни, прокрался к гостиной, откуда доносились голоса. Родители явно старались говорить, как можно тише, но эмоции то и дело возвращали их на повышенные тона.

– Не пытайся его втравить! Это был твой выбор! Ты захотел быстрой славы! Ты рискнул! Я предупреждала! Я останавливала! Помнишь, ты мне сказал, что Карина – твоя дочь, и я не имею права ей ничего запрещать! Так вот, напомню: Курт – мой сын и не нужно лезть к нему со своими идеями! Я не хочу его потерять! Мне и так было кого оплакивать!

– Я уже говорил тебе, что слава тут не причем! Я вообще ничего не решал. А теперь, пойми, все вышло из-под контроля! Карина…

– Сделала свой выбор, – сухо заключила Мидея. – Да, под воздействием своих личных убеждений, но лично я ее не заставляла. Напротив, пыталась переубедить, в отличие от тебя. Привык оставаться в стороне? Быть добреньким папочкой?! Больше не выйдет! Хочешь ее вытащить, ты – Вершитель! Отправь корабли! Собери команду оперативников! А сына моего не трогай! В любом случае, работа в излишне стрессовых условиях – не для него!

– Ты плохо знаешь своего сына, Мидея.

– Неужели? – в голосе матери слышалось ехидство.

– Курт – оперативник очень высокого уровня. Он с легкостью мог бы вести операции в самых сложных местах. Его итоговые баллы на экзаменах выделяли его на фоне остальных аспирантов. Нестандартный подход к решению проблем выдавал в нем сильного лидера группы. В будущем он мог стать одним из тех, кому доверяют самые сложные и почетные задачи…

– Если он так хорош, почему тогда он никуда не отправился, а остался на обслуживании застойных планет? – с вызовом парировала супруга.

– Потому что он сам меня об этом попросил. А я не мог отказать сыну.

– Почему тогда я об этом ничего не знаю?

– Потому что он так пожелал.

– Пусть так. В любом случае, у него нет нужного опыта.

– Я знаю, что подготовка оперативников для такой работы ведется десятки лет. Он просто еще не прожил столько времени, чтобы регламентировано стать членом оперативной группы такого типа. Но…

– Не нужно одевать маску участливого понимания! Курт все равно не отправится выручать твою Карину. Если вы с Кариной переоценили свои силы, мой сын тут ни причем!

– Ты знаешь, что дело не в карьере. И я совершенно не поддерживал ее идею. Она все сделала сама.

– То, что ты не можешь управлять своей дочерью, меня не касается! Скажу больше: мне на это плевать! Но лично моего сына ты не получишь!!!

– Может, спросим его?

– Я запрещаю тебе это!

– Потому что он захочет помочь?

– Все. Тема закрыта! Хочешь, лети сам!

– Я бы полетел, но ты прекрасно знаешь, что не могу.

– Я больше не хочу это обсуждать. Решай вопрос сам.

– Мидея, я признаю, что был не прав, а ты права, но Курт… Я верю, что он поможет Карине.

– Я все сказала! И еще: если я узнаю, что ты все-таки попытался втравить моего сына, мы расстанемся. А ты знаешь, чем тебе грозит наш разрыв!

Разговор был закончен, и Курт постарался вернуться к себе в спальню до того, как мимо него промчатся гневные шаги матери.

Подслушанная ссора была странной и совсем не вязалась с тем образом родителей, который был привычен Курту за все годы их совместной жизни.

Ему было о чем подумать. И чем поделиться с Грумом. А после он был просто обязан обсудить услышанное с Алоисом. В том числе и угрозы матери. Особенно угрозы матери!

Курту вообще трудно было представить, чтобы кто-то осмелился угрожать Вершителю, причем столь уверенным голосом. Мидея явно не блефовала. И это порождало в голове Курта еще больше вопросов.

Считая мать мягкой, хрупкой и покладистой, он терялся в догадках о том, что именно происходит. Мысли настойчиво роились в голове. А настигший его сон был отрывистым, беспокойным и состоял из хаоса сумбурных картинок с участием Карины и родителей.