Степан Кирнос - Восхождение к власти: Новый порядок

– У Рафаэля, когда он восходил к власти были свои рычаги пропаганды и манипуляции. Да и он был Лорд-Магистрариусом из Имперор Магистратос. А мы? Всего лишь кучка людей, которым небезразлична жизнь страны.

– Будем же уповать на Господа, что бы он либо образумил Рафаэля светом Истины Нового завета, либо чтобы наш план удался. Поверьте, не очень хочу, чтобы мы стали участниками бунта, но страна всё больше погружается во мрак.

– Когда я начинал работу с полк-орденом, – зазвучала холодная речь, – мы участвовали в операции против революционеров-либералов в Мадриде. Они пытались подкупить местного главу полиции, чтобы он перешёл на их сторону, но мы вовремя спохватились и указали Инспекции на беззаконие. Это было спустя год после «Часа предательства ангелов».

– К чему ты клонишь, Данте? – нервно спросил Морс.

– Для нас самое главное – отстранить от власти Рафаэля. Есть несколько методов это сделать – его ликвидировать, его объявить недееспособным либо поднимать всеобщую гражданскую войну, – Данте на секунду примолк, чтобы кинуть взгляд на часы и тут же продолжил. – Те из Мадрида хотели переманить на свою сторону силовую структуру, мы же можем сделать тоже самое.

– Ты говоришь о том, чтобы подкупить все военные чины? – усмехнулся Сантьяго. – Да ты оболдел что ли? Это же начиная от министра дел политических, глав службы обороны, службы нападения, службы внутренних дел и их внутренних управлений. Да ещё и тайных агентов нужно отыскивать. Или вы забыли про то, что все разведывательные и шпионские шарашки решили собрать воедино? Теперь у нас Единая Разведывательная Служба.

– Понимаем, – холодно вымолвил Данте, – поэтому нашей второй задачей становится установление полного паралича этих структур возле Императорского Дворца. Никто не должен будет узнать, что случится с Архиканцлером.

– В конце концов народ станет задаваться вопросами о том, почему Рафаэль столь скоропостижно покинул свой пост, – не унимается Морс.

– Люд будет слушать то, что ему внемлет те, кто несёт Слово Божие. Я поговорю с кардиналами, дабы они понесли весть о том, что устранение Рафаэля от власти есть необходимость, если он не образумится, – заверил Флорентин.

Среди заговорщиков наступил короткий момент молчания. Каждый понимает, что они тут обсуждают не поход в магазин и каждый их шаг внимательно отслеживается Архиканцлером. Но в то же время «око» Рафаэля притуплено его собственным безумием, ибо чем больше он заботится о сохранении власти, тем больше людей от него отворачивается и вскоре даже разведка может счесть, что новая власть куда предпочтительней безумного диктата этого узурпатора. Четверо решили сыграть в последнюю партию за судьбу Рейха. Всё началось давным-давно – когда ещё только Лорд-Магистрариус начал собирать вокруг себя заговорщиков и пришло к тому, что он сам стал целью заговора. Вероломно убив второго Канцлера, объявив охоту за верными Империи людьми и сделав заботу о власти единственным смыслом существования, Рафаэль сам себя обрёк на заговор у трона. Каждый из здесь сидящих не просто рядовой гражданин. Флорентин Антинори – глава Империал Экклессиас – церкви, имеющей свои военные силы; Данте Валерон – магистр ордена «Ангельской Стражем» – суверенной организации, которая любую разведку или войска Рейха превзойдёт в подготовке, мастерстве и технике; Сантьяго Морс – Генеральный инспектор Государственной Инспекции Расследования Преступлений; и Яго Валерон, поставленный над специальным разведывательно-гвардейским подразделением. Все они немало прошли, выстояли в десятках войнах и готовы встретиться с последним врагом благоденствия Империи Рейх.

– Кстати, что у нас по внешнеполитической обстановке? – спросил Морс. – Вы можете что-нибудь рассказать? Правление Рафаэля повлияло на что-нибудь?

– Ещё как, – стал отвечать Данте. – На границе с Директорией Коммун было недавно снято большинство войск, а вот с обратной стороны коммунисты стали наращивать военные силы. Может быть, готовятся оккупировать новые территории. По моим данным, Либеральная Капиталистическая Республика не собирается просто так прощать обман Рафаэля.

– О каком обмане речь?

– Он в своё время для нужд «революции» попросил у либералов немного боеприпасов. Но вот когда пришёл к власти, не захотел ничего им платить. Концентрация армии на границе с Рейхом в области у старой Франции ясно говорит, что они собираются возместить убытки.

– То есть несколько дней власти Архиканцлера для нас уже могут обернуться потерей территорий и войной, – голос Морса отразил иронию. – Что ж, хорошее начало для правителя.

– Теперь ты понимаешь, почему его нужно как можно скорее отстранять от управления страной? – заговорил Яго. – Если этот идиот ещё чуть дольше посидит на троне, то нас ждёт тотальный капец.

– Помимо этого мы можем растерять всех наших союзников, – продолжает Данте, бесстрастно смотря на Морса, отчего инспектору становится не по себе. – Император всероссийский и Султан Турецкого Султаната, вместе со шляхтой и королём Великой Речи Посполитой отказываются сотрудничать с тем, кто потребовал от них доказательство верности ему.

– Что? Нет, ладно тут устраивать безумие, так он решил дерзить монархам трёх стран?

– Это было позавчера на переговорах по совместной обороне от Директории Коммун и Либеральной Капиталистической Республики. Он пытался принудить их к проведению церемонии, где они бы выразили почтенно ему заверение в вечной верности Рейху, – Данте снова посмотрел на часы и в тот момент, когда большая стрелка соединилась с маленькой на числе «двенадцать», он опустил руку во внутренний карман камзола и вынул оттуда квадратную бедую таблетку; спустя секунду она скрылась за губами.

– Данте, ты сам в порядке? – обеспокоился Морс. – А то нам помимо Рафаэля ещё придётся работать и с тобой. Знаешь, как не хотелось бы.

– Понимаю. Моему здоровью ничего не угрожает, – заверил без единой эмоции Данте. – Продолжим обсуждение планов, – магистр перевёл взгляд на Морса. – Наша беда в том, что большинство людей хоть и не оценивает Архиканцлера положительно, но идеология сделала из них фанатично преданных шестерней единого механизма.

– Ой, а попроще.

– Они ни при любом раскладе к нам не перейдут. Имперор Магистратос, Трибунал Рейха и прочие – все люди, там заседающие по рукам и ногам повязаны слежкой и верностью.

– Как нам тогда действовать? Не можем же мы просто так постучаться к Рафаэлю в дверь и сказать, чтобы он уходил с трона.

– Именно это мы и сделаем, – хлопнув в ладоши, бодро ответил Яго.

– Вы что – рехнулись тут? – смутился Сантьяго. – Ваше Святейшество, образумьте их, прошу вас. Они же замыслили безумный шаг, чистое самоубийство.