Виталий Останин - Функция. Часть 2

– Чем планируешь заниматься?

Увлеченный переглядками с девушками за соседним столиком, я не сразу сообразил, что вопрос Дарта адресован мне. Не зная, что отвечать – сам-то не особенно над этим задумывался, – я неопределенно пожал плечами.

– Сейчас или вообще?

Теперь уже он дернул плечами. Развалился на кресле, блаженно щурясь и напоминая выползшую на солнце ящерку. Мелкую, обманчиво неподвижную, готовую юркнуть в щель между нагретыми камнями в случае опасности.

– Наверное, вообще. Каким ветром тебя занесло в наше болото?

– Сбежал от проблем. А почему болото? Новосиб вроде крупный город.

– Ага. Только правят тут старики, молодежи ловить нечего.

– Везде так.

– Не скажи! Вот Москва, Питер или Краснодар, там по-другому все!

– Хорошо там, где нас нет.

– В том-то и дело, что наши там есть!

При всем том, что говорить с Дартом было легко, словно мы сто лет друг друга знали, некая неправильность выбранной темы все же чувствовалась. С одной стороны, ну что такого? Молодежь обсуждает отсутствие возможности карьерного роста, происходящей из-за обилия стариков. А с другой – вот так сразу? С незнакомым, по сути, человеком, тьфу, новусом! Это же как на батю в старших классах школы жаловаться – не по понятиям.

Ну, ему-то как раз четырнадцать лет!

– Слушай, я не знаю, как тут у вас все устроено, но в одном уверен: если ничего не делать, то ничего и не будет.

Во выдал! В сенсеи решил записаться и поучить школоту уму-разуму?

– А вы что делаете? Сидите тут и пьете коктейли?

Але, Лях! Тебя куда понесло? Это наркота в напитке, сто пудов наркота! Развязала язык…

– Ты пойми, если чего-то хочешь, это надо делать. Даже если не уверен в том, что получится! Более того, если не уверен, обязательно надо делать!

Вот, уже книжная мудрость полезла! Блин, что делать? Как себе рот зашить?

Самое смешное, разумом я отчетливо понимал странность происходящего, но язык словно действовал по собственной воле. Выбросил флаг мятежа, заявив, что телу более не подчиняется и планирует образовать автономию.

– Делать что? – Дарт с серьезным лицом склонился ко мне. – Захватывать мир?

– Ну а что? По крайней мере, это прикольно!

Парень взмахнул рукой, отметая мой шутливый довод. Я практически без удивления увидел, как она разделилась на десяток копий и превратилась в своеобразный веер. От этого зрелища мне стало смешно, и я хихикнул. По-девчоночьи, довольно дурацким образом. Но настроение от этого, как ни странно, только улучшилось.

– И что с ним потом делать? Старичье спит и видит, как бы свое влияние расширить, а я тебе так скажу – хрень это!

– А что не хрень?

– Дарт просто бесится, что у них в клане три Дипломата, и он до старости на посылках будет. – Я даже не заметил, как к нашей беседе присоединился еще один человек. Чуть постарше Димы, парень лет шестнадцати. – Так что ему только и остается сидеть на веществах и на девок пялиться! Я Антон, кстати. Гольдман.

– Иван. Можно Лях. – Я протянул вновь прибывшему персонажу руку через стол. Заворожено глядя, как она удлиняется.

– Это из-за фамилии?

– Что? – Рука удлиняется из-за фамилии? С чего бы? – А, ну да! С детства прозвище. А чего он на них пялится? На девок? Не дают?

В голове мелькнула мысль, что было бы странно, кабы давали – пацан только-только в пубертат вошел. Не, ну вот по-честному – какой может быть секс в его возрасте? Смех один, а не секс!

Это умозаключение показалось очень смешным, и некоторое время я с удовольствием рассматривал его с разных сторон. Придя в итоге к выводу, что мысль достойна стать крылатой фразой и войти в какие-нибудь книжки с цитатами известных людей.

– Да кому они нужны, телки стельные! – Дарт отмахнулся, совершенно не обидевшись. – Напридумывали себе всякой фигни, обязательства перед кланами, до официального разрешения ни-ни! Ничего, без них обойдемся!

– Правою рукой? – хохотнул Антон.

– Девочки есть не только в кланах. Никаких вопросов, никаких последствий.

Гольдман картинно закатил глаза.

– Дарт, ты о чем-то еще можешь думать?

– Отвали!

– О чем секретничаете, мальчики?

Рядом с Димой уселась красотка. Я внутренне подобрался при виде прямых черных волос, кукольного личика, невинного взгляда и чертовски привлекательной груди под тонкой тканью футболки. И ведь ей наверняка есть восемнадцать! Пусть ей будет восемнадцать, пожалуйста!

Молодой при ее появлении сразу притих, видимо, боясь спугнуть момент – нечасто его тут такими знаками внимания баловали. Он, вероятно, и стал моим гидом, чтобы поймать отблеск славы таинственного Ликвидатора.

– Да-а-рт, познакомь со своим другом!

Голос у девушки был чарующим, словно звон сотканных из чистого солнечного света колокольчиков.

– Кать, тут все знают, кто он такой, чего ты дуру врубаешь?! – грубость Антона разрушила сказку, и я посмотрел на него неприязненно. Даже задумался о том, чтобы встать и поколотить наглеца. Нельзя же так с девушками! Тем более – с такими.

Но взгляд на Катю – волшебное имя! – заставил меня забыть об агрессии. Пусть их всех, смотрит-то она на меня! И как смотрит!

Я решил повторить трюк с растягивающейся рукой, но он почему-то не сработал. Пришлось встать и лезть через стол полностью. Слыша будто через толстый слой ваты:

– Лях, ты же коктейль первый раз попробовал?

Коктейль? Какой коктейль? Он что, пытается разговор в сторону увести? Я сейчас ему устрою такой коктейль – из крови с фаршем! Кровавое смузи! Мажор, мать его!

Стоя на столе, я вперил в него яростный взгляд, но Гольдман его словно не заметил. Сильно храбрый, да? А ты кто по типу, вообще?!

– Кать, вали, – глядя мне прямо в глаза, произнес Антон. – Дарт, дебил, его «Ильмом» первый раз угостил. У него минут через десять такой стояк будет, что тебя все Воины в баре не спасут.

Девушка покраснела, побледнела и прыснула куда-то с невероятной скоростью. При этом – клянусь! – одарила напоследок таким обещающим взглядом, что я едва за ней не бросился. Но остановился, услышав, как Антон злым голосом выговаривает несовершеннолетнему Дипломату.

– Ты больной? У него же иммунитет еще не выработался! Дарт, ты реально клоун! Что нам с ним делать сейчас? Его сейчас на девок поведет, а он дикий совсем!

Сквозь глухое раздражение на Антона и печаль от ухода красавицы Катерины, пробилась еще одна эмоция – беспокойство. Что-то внутри меня стучалось и требовало внимания. Настойчиво так требовало.

Я сосредоточился на этом стуке и словно увидел себя со стороны. Стоящего ногами на столе, сжимающего и разжимающего кулаки, готового броситься на… Да все равно на кого, лишь бы у того была глотка, в которую можно вцепиться. И остатки здравого смысла, почти смытого коктейлем с наркотой, завопили одно – бежать! Бежать, пока то, что было намешано в бокале, не превратило меня в животное. В того самого зверя, который гадил в квартире и убивал людей только за то, что они перешли ему дорогу.