Леонид Самошенко - Время перемен в 2096

В эту секунду всеобщего оцепенения Прохор схватил находившийся над его головой дрон и зарядил им в одного из бандитов. Лиза схватила бутылку, лежавшую неподалеку, и кинула её прямо в лицо второго бандита.

– Стоп! Я убегу, хорошо? Только не убивай! – сказал бандит и вырвался из моих объятий.

Вот он пробежал уже пять метров, семь, десять.

«Если я его не убью, он может запомнить нас. Будет ли он благодарен нам? Отпустить или убить? Прохор сказал, что здесь много фанатиков, но не значит же это, что он тоже».

– Виктор, быстрее. Прикончи его. Если оставишь, он ударит нам в спину, но позже. Поверь мне, – сказал Прохор.

Секунды молчания. Я почувствовал такую ненависть, такой заряд, будто молния ударила в меня.

«Я никогда не убивал человека в реальной жизни. Он знал, на что идет. Бандит и сам мог нас убить» – пронеслось в голове у меня.

Я видел, как бандит убегает. Уже двадцать метров.

«Надо стрелять!» – сказал я себе и нажал на курок. Два, три выстрела. Попадание в спину. Бандит упал, будто споткнувшись, и лёг ничком на асфальт. Перед смертью он издал протяжный хриплый вздох, который услышали все окружающие.

«Труп» – подумал я и почувствовал страшный звон в ушах. Меня тут же начали хлопать по плечу.

– Эй, Виктор, я говорю… Или ты, или тебя, – сказал Прохор, похлопывая меня по плечу, – Правильно сделал. Ты всё понимаешь.

А я слышал его лишь наполовину. Звон в ушах меня пленил.

– Ты молодец! – подбежала Лиза ко мне и обняла меня, вытирая кровь с моего плеча, – Какой ты смелый!

– Я и сам не думал, что сделаю это… Как мало у меня было времени, чтобы решить.

– Да брось ты. Это война. Здесь всегда так, – сказала Лиза.

Запах девушки вскружил мне голову после поцелуя в губы. Две секунды страсти закончили тем, что она отошла от него на несколько метров. Похоже, абсурдность любовной сцены стала очевидной для всех её участников и наблюдателей.

– Ладно, нам надо идти дальше, – сказал Прохор.

«Как же легко это вышло – убить человека. И, что ужасно, мне это понравилось. Как это возможно? Когда я его держал, будто огромную куклу, я чувствовал его безумный страх, как он затрясся, и меня это не остановило. Я и сам боялся, но мне что-то ударило в голову. Может, я – жестокий человек? Или в этом мало жестокости?».

– Закуришь? – сказал Прохор.

– Давай, – ответил я, – Не могу забыть эти секунды.

– Всегда что-то делаем впервые. Он бы потом нас догнал и выстрелил сам бы нам в спины, Виктор, повторяю. Расслабься. Проблема в том, что они могли нас в плен взять, и продать, как рабов, тут такое тоже встречалось. В любом случае, ты сделал то, что считал правильным.

– Других путей-то не было? Только через плохой район?

– Нет, здесь почти все районы – плохие.

Мы нашли более длинный, но безопасный путь, где теплодатчик на мобильном устройстве Прохора засёк большее количество людей. Это была одна из центральных улиц, обставленной столбами со сломанными техническими устройствами Комитета, которые еще совсем недавно фотографировали горожан и передавали их мысли нужным людям, в виртуальное пространство. Колонны военных в камуфляже, шедшие навстречу нам, пели песню: «Комитет нам не помеха, мы шагаем лишь к успеху!».

Мы подошли к Главному зданию в городе. Постройка в стиле неоклассицизма с изображением библейской истории на панно выделялась на фоне серых построек. Столбы, почти упавшие, внушали надежду на перемены, на уничтожение плохого и сохранения хорошего.

– Почему ты, робот, наш учитель? Железяка, ха-ха! У тебя на щеке оскорбление? – запустил бумажный самолётик ученик шестого класса.

– Дети, вы должны знать вот что, – сказал андроид и прикрыл рукой татуировку «РОБОТ. СОЦИАЛЬНЫЙ» на своей щеке, – Большинство людей не умеет в должной мере ставить себя на место другого существа, будь то собака, андроид, другой человек.

– Кое-кто умеет ставить себя на место собаки. Да, дурак?! Гы-гы! – посмеялся задира над слабым мальчиком.

– А ну перестань! – ударил кулаком мужчина-андроид лет тридцати, – Еще одно оскорбление – вызову директора! – сказал он, и как понял, что все замолчали, продолжил, – Запущенная в меня бумажка – это мелочь. Неразвитая эмпатия – один из корней ваших страданий. Корка вашей души бывает слишком тверда – это первопричина таких явлений, как рабство, изощренные способы убийства, предрассудки. Рабство съедало судьбы людей почти повсеместно: ацтеки, Африка, история США, Римская империя, Российская империя, и многие другие. Вы, человечество, хотите слишком многого. Ваш развитый разум порождает проклятия. А теперь перейдем как раз-таки к истории России, – сказал андроид и повернулся к голограмме школьной доски.

Запись этой невероятной речи учителя-андроида увидели миллионы людей. Начались массовые проверки роботов на девиации и сверхразумность. В конце концов, система сдерживания роста интеллекта андроидов дала свои плоды – больше не было металлических учителей, которые решились бы бросать вызов людям на уроках истории. Но как долго это будет продолжаться?

– Здесь у них центр командования. Вы последний? – сказал Прохор.

– Огромная очередь, – сказал Александр, – Мы не одни. Нас много.

– Ладно, дай отдохнуть, давай не будем трепаться.

После того, как открылась большая дверь, у них появились спутники. Двое военных ростом в два метра, одетые в синюю обтягивающую форму, были готовы в случае резких движений вызвать подкрепление.

– Это для безопасности, – сказал один из них.

– Я слышал, здесь набирают людей для операции, – ответил Прохор.

– Да, прочтите виртуальную надпись, – сказал второй военный.

Перед глазами людей появилась объёмная виртуальная табличка, на которой написано: «Приём граждан-оппозиционеров на 3 этаже. Кабинет 315». Четверо приятелей поднялись на третий этаж и уткнулись в спину молодого мужчины, который замыкал очередь, стоя у лестничного проёма.

Наконец они зашли в тот самый кабинет и увидели трёх солидных мужчин, сидящих за большим белым столом. Синие стены, создающие впечатление свежести, тут же поднимали настроение гостям.

– Добровольцы, верно? – прервал молчание один из мужчин в погонах, – Оппозиционеры?

– Да – ответил Прохор и посмотрел на стену, – Кто это?

– Разве вы не знаете? – удивился самый интеллигентный с виду человек, – Перед вами портреты Куранда Бронша, изобретателя полноценной виртуальной реальности, и Михаила Сурыкина, борца с авторитаризмом на Евразийском континенте.

– Видимо, со зрением плохо у всех великих людей, – ответил Прохор, рассматривая очки на тощих лицах нарисованных людей.