Николай Захаров - Жулики. Книга 1

Через неделю Мишка – Жук уже держал в руках красиво оформленные дипломы. Из которых доподлинно следовало, что обладатель их Маг-Целитель и Магистр оккультных наук г-н Соболев Михаил Петрович, является потомственным Мастером и прочее, и прочее, и прочее. Мастерски поработал «Рука». Молодец. Дипломы на удивление легко «проканали» при регистрации индивидуальной трудовой деятельности.

Назвал салон свой Мишка просто – «Моменту Мора»– «Помни о смерти», если по-русски.

Через месяц он уже сидел в конуренке, задрапированной черным шелком и жег свечки стеариновые.

Перцепция прошла быстро и безболезненно. А стоила денег смешных – в 2-е тысячи долларов уложился. Вместе с рекламой, размещенной в десятке бульварных газетенок.

И пошел клиент-лох, как и ожидал Мишка, свежеиспеченный «потомственный – Маг оккультных наук».

Он даже «погоняло» себе магическое придумал – Михаил Светозарный. Вот так… Ни больше, ни меньше.

А в рекламках Мишка пообещал, что такие чудеса сотворит для любого желающего и совсем недорого, что счастье прямо повалит со всех сторон к заказчику и все проблемы рассосутся сами собой. Ну, а враги захворают и передохнут. Так и написал.– «Наведу порчу на недоброжелателей ваших, не снимаемую и неотвратимую. От кирпича нечаянного с крыши, до обрыва жизненной нити и помещения врага в ад кромешный, туда, где нет ничего окромя лязга зубовного». Особенно Мишке про «лязг зубовный» нравилось. Каков слог! Впечатляло! И клиент-лох, понес денежку, да так интенсивно, что Мишка не успевал подсчитывать. С нуждами шли разными. В основном с бытовыми. Заговор на удачу, на снятие порчи и сглаза, ну и врагов своих не забывали. У когож их нет? А нагадить врагу – это же святое дело. Для спасения души его ежели.

Бизнес такой Мишке очень понравился:– «Сидишь, а денежки сами к тебе бегут». И еще спасибо говорят, когда соглашаешься взять. А с помощью корешей из группировки, которым «в прикол» устроить кому-нибудь жизнь веселую, авторитет «Михаила Светозарного» рос, как на дрожжах.

От заказов на «мокруху» – «до скрежета зубовного», Мишка, правда, уклонялся, хотя и такие пожелания у клиентов были. Не отказывался, а именно что уклонялся. Цену называл такую, что «лошара» ртом воздух начинал хватать.

– А Вы, думали как, любезный Игорь Станиславович? Жизнь человеческая бесценна. И этой-то суммы мало за нее. Так что Вы, если это Вам не по средствам, что-нибудь попроще попросите. Хотите, врагу Вашему неприятности бытовые наворожу? Трубы у него отопления лопнут или канализация засорится. Могу мордобой ему наколдовать качественный – стопроцентный. Или чтобы ограбили его в темном переулке. Это и дешевле гораздо и грех на душу не возьмете,– отшивал очередного жаждущего крови клиента Светозарный и тот – почесав «репу лошарскую», соглашался на мордобой с ограблением. Через полгода трудовой деятельности, Мишка уже на джипе «Чероки» на работу ездил. Нанял пару девиц смазливых – на все готовых и способных. Котяру черного завел – перса. Здоровенного, пушистого и ленивого. По причине отсутствия либидо кошачьего. Назвал его в честь «крестного» – Васькой. Впечатление Васька, своей мордой, производил на «лошар» неизгладимое. А еще «Михаил Светозарный» на «Птичьем рынке» попугая приобрел у какого-то старичка академической внешности.

– Вы, молодой человек, его берегите, он в нашем семействе 40-к лет прожил. Членом семьи можно сказать стал. Я конспектик набросал, как его кормить, ну и прочие мелочи,– протянул ему тетрадку дед.

– Так что ж вы, папаша, члена семьи продаете? Может, передумаете?– Мишка взглянул на сидящую, нахохлившись, птицу и ему стало жаль старика. Дед слезинку клетчатым платочком промокнул:

– Не могу, молодой человек. Сколько мне жить осталось? Год, другой, а потом все равно наследники мои его продадут. И к кому он попадет? Вот я и решил сам судьбу Кирюши устроить. Вижу я людей, молодой человек. До Вас я шестерым желающим отказал. Глаза не понравились. А у Вас незлобивые и животных, я вижу, любите. Кирилл тоже Вас полюбит,– Мишка пожал плечами. Не замечал он за собой любви к «братьям нашим меньшим». Дома у родителей сроду у них никакой живности не водилось, даже тараканов. В зоопарке, конечно, Мишка бывал и в клетках животных видел. Пялился, как все детишки и даже конфеты обезьянам бросал, но никогда не задумывался о том, любит ли он их, или нет. Вроде как «по барабану» ему все эти шимпанзе, бегемоты и крокодилы. А «дедок-академик» ему чем-то понравился. Может быть этой заботой своей наивной о судьбе попугая, который его переживет наверняка?

– А сколько ему лет, папаша, Кирюхе?– попугай Кирилл, услыхав, что имя его переиначено, открыл круглый глаз и, склонив голову набок, проскрипел: – Я – Кир-р-рилл, а ты деб-б-бил,– Мишка вытаращился на птичку, а старик улыбнулся печально и извинился за попугая:

– Вы на свой счет не принимайте. Он эту фразу по сто раз на дню произносит. Уж не знаю, кто и научил. Потешно совпало в этот раз. Кирюша много слов знает и иногда удачно их вставляет. А лет ему что-то около 80-ти. Молод еще, по попугайным меркам. Он – теоретически и вас может пережить. До нашего семейства у капитана-моряка жил. А тот его откуда-то из плаванья привез. Спился Филиппович, когда в отставку вышел.– «Без моря не могу жить»,– говорил. Вот и запил.– «Что б земля под ногами шарахалась». К чести его надо сказать, что Кирюшу он не пропил. Чуть голодом не уморил, но не пропил. А когда преставился сам и «выморочное имущество» дворники выбрасывать стали, то Кирюша в нашу форточку залетел. Его дворники хотели, очевидно, продать вместе с клеткой, а он возьми и вырвись. Пришлось магарыч ставить, чтобы клетку его отдали. Вот так он у нас и появился в семействе,– дед вздохнул: – Вы не возражаете, если я его навещать буду? Часто-то я не смогу – разок в месяц.

– Да, пожалуйста,– Мишка сунул старику свою визитку.– Вот по этому адресу. Там часы указаны. Заходите, будем рады с Кирюхой,– и посмотрел на попугая. Тот трепыхнулся, но на этот раз промолчал. Старик прочел текст на визитке, удивленно взглянул на Мишку и поинтересовался:

– Вы действительно, что-то умеете экстраординарное? Или это поветрие понесло – за хлебами легкими?– и как попугай склонил голову набок, в ожидание ответа. Мишка растерялся. Врать не хотелось, но и правду говорить тоже.

– Да умею кое-что, но в основном вполне материальное,– вывернулся он, вспомнив «корешей» с их «приколами». Старик кивнул удовлетворенно и представился: – Федор Леонидович – бывший преподаватель словесности,– Мишка с любопытством взглянул на него: – Соболев Михаил. Можно без отчества. А вообще Петрович. А мне почему-то подумалось, что Вы Академик не иначе. Извините, Федор Леонидович, без обид.– Федор Леонидович взглянул на него из-под кустистых, седых бровей близоруко сощурившись и, улыбнулся печально: