Кирра Уайт - В тупике бесконечности

В результате бедствия поврежден один из блоков башни терраформа «Север-4», почти полностью уничтожена вторая электрическая ферма. Подземные гидросистемы не пострадали.

Новостной канал «Марс онлайн».

В сознание Лео потоком транслировались образы: он видел, как ржавая пыль скручивается в гигантские воронки, похожие на хоботы хтонических чудовищ; как летят камни и рушатся скалы, и посреди этого хаоса ярким синим светом горит башня терраформа – символ незыблемой силы человека, покорившего Марс. Он знал, что сейчас все население Эллады с трепетом принимает эти образы и многие думают: «Не наступает ликонец нашей цивилизации? Не слишком ли мы заигрались в покорителей вселенной?» Впрочем, именно так они вряд ли думают. Скорее людей беспокоит шкурный интерес: что будет с колонией, если башня терраформа накроется медным тазом и подземный городок в Аркадии окажется не у дел?

Лео коснулся металлической дуги IP-кома за ухом и отключил видео-трансляцию. Имея за плечами десятки вылазок наповерхность Марса, он прекрасно знал, что транслируемые образы – всего лишь новостной конструкт. Нет, буря на равнине Аркадия бушевала на самом деле, только ни одна наземная камера не способна дать реальную картинку в таких условиях. Апокалипсис выглядит куда прозаичнее: серо-рыжая каша и помехи на дисплее. Вот и все зрелище. А как говорят земляне: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Сам Лео вполне довольствовался звуком, и пока поезд несся по извилистому подземелью муравейника, он продолжал слушать новости. На пылевую бурю было плевать. Город Эллада находится в долинах Маринера, чуть ниже экватора, и надежно защищен от пылевых бурь куполом. Чего не скажешь о регионах, приближенных к полюсам. Ту же Аркадию треплет по десять раз засезон. Лео сильно подозревал, что в «Центр ГЭК [7] «Центр ГЭК» – Центр генетики и экзо конструирования. », куда он сейчас направлялся, его вырвали именно из-за бури. Наверняка неполадки башни терраформанамного серьезнее, нежели треплются в новостях.

Экспресс летел по тоннелю – мрачной прямой кишке, обшитой антирадиационнымизоволкном. Поэтому пассажирам предлагалось самим настраивать на интерактивных стеклах-панелях желаемый пейзаж. Лео ехал в купе бизнес-класса один, и всю дорогу за его окном шумел океан. Вдоль береговой линии росли пальмы, подставляя солнцу широкие листья, а в бездонном небе парили птицы. Картинка была настолько реалистичной, что Лео вопреки всякой логике ощущал кожей океанский бриз. Но даже столь яркий пейзаж за время пути надоел, и Бестужев задал новые настройки на плоской панели. Теперь за стеклом проносилась Крымская Ривьера с живописными горами и сферическими отелями на скалистом побережье. Издали белоснежные здания походили на бутоны хлопка, потерявшиеся в бесконечной зелени. Идеальная красота.

– Уважаемые пассажиры, наш поезд прибывает на конечную станцию «Купол-Верхняя Эллада», – объявил приятный женский голос, в котором слышалось что-то ненастоящее. – Просьба освободить вагоны, удачного дня!

Лео отстегнул ремень, и тот с шелестом спрятался в боках мягкого синего кресла. Поправив лацкан идеально подогнанного по фигуре пиджака, Бестужев вышел в общий отсек. Люди как раз поднимались с мест, кто-то спешил к выходу, кто-то будил уснувшего соседа.

Обходя пассажиров, Лео направился к раздвижным дверям вагона. Зеркальные панели отразили его крепкую фигуру в черном деловом костюме, галстук цвета грифельный металлик и черные с белыми вкраплениями перчатки. Образ как нельзя лучше подходил для визита в «Центр». Строгость еще никого не портила. Ира как-то сказала: «В костюме ты похож на Дориана Грея. Подозреваю, что мне никогда не обличить твоих грехов [8] Дориан Грей – персонаж романа Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея» 1890 г. В письмах Уайльд говорил о своем персонаже: «Каждый человек видит в Дориане Грее свои собственные грехи. В чем состоят грехи Дориана Грея, не знает никто. Тот, кто находит их, привнес их сам». ». Лео с ней не спорил. Пусть будет похож хоть на самого черта, главное чтобы не на Егора.

От воспоминаний об Ирине кольнуло в груди – лишние, ненужные эмоции перед ответственной встречей, когда стоит быть максимально собранным. Лео без труда от них отгородился. Сосредоточился на схеме станции, мысленно нарисовал анфилады залов, широкие ленты траволаторов. Кажется, впервые в жизни Лео был доволен, что оказался в толпе и может идти вместе со всеми к арочному выходу, позволяя мыслям смешаться с шорохом шагов, с ровным гулом многоязычной речи. Подобно впадающей в море реке, толпа пассажиров вырвалась на площадь Эллады и слилась с новыми марсианами, как называли себя обосновавшиеся на Марсе. Новая раса, бросившая вызов трудностям красной планеты, их неизменный девиз: «Только вперед!». Своим символом они выбрали марсианского туркана – грызуна, не умеющего пятиться. Именно его длинноухаямордень украшала герб Эллады.

Лео двинулся к парковке электромобилей, где оставил свой серебристый седан. Пользоваться авто можно было только в Верхней Элладе, и многие вовсе не обзаводились стальными конями, предпочитая брать на прокат. Лео же не смог отказать себе в подобной прихоти. Не то чтобы он по десять раз на дню бывал наверху, скорее прожитые на Земле годы давали о себе знать. Там без машины никак.

Вжав кнопку старта на панели, он дождался включения систем и газанул к выезду на гладкую зеркальную дорогу. При проектировании Эллады архитекторы позаимствовали концепцию городов у древних марсиан и спрятали основную часть поселения под землю. Слои реголита надежно защищали тоннели «муравейника» от радиации, а на поверхности с этим справлялся купол. Такие же купола из керамопласта и отражателей укрывали фермы в пригороде. Конечно, большая часть сельхозпроизводства была сосредоточена под землей на гидропонных фермах, но в последние годы люди активно стремились выбраться на поверхность. Близость дня, когда атмосфера Марса станет пригодной для дыхания, не давала покоя мечтателям и исследователям. Лео знал, что не доживет до того момента, когда сможет ступить на красные пески без скафандра, шлема и регенератора воздуха. Проект «Грин Марс» рассчитан на четыреста с лишним лет, а башни отпахали всего пятьдесят. Протянуть столько ему не удастся ни с одной модификацией.

Машина плавно скользила в скупом потоке двустороннего движения. Дорога змеей вилась между белыми многоэтажками и сферическими бизнес-центами; поднималась ввысь, огибая вокзал наружного сообщения, и снова тянулась к земле. На обочине красовались клумбы, где росли папоротники и пестрые фикусы, местами попадались ухоженные мальвы. О том, сколько воды, с таким трудом добытой из ледников, уходит на создание глянцевой картинки «Счастье на Марсе» – людям с нежной психикой лучше не знать. На каждого жителя приходился строгий лимит H 2O, и помывка вне графика – роскошь.