Алёна Тихонова - Серебряные небеса

– Да перекудрить налево особо извращённым способом эти барахлящие порталы!!!

Океан явно не проникся данным выступлением, судя по тому, как эта плоховоспитанная и чёрствая сердцем светло-голубая субстанция проигнорировала оратора. Видимо, по той причине, что, в её представлении, "оратор" происходил от слова "орать", а кому же в здравом уме понравится подобное к себе обращение? Как известно, обстоятельное, спокойное и конструктивное изложение своих претензий в исключительно вежливых выражениях – ключ к плодотворной беседе.

Снизившись ещё немного, странный путешественник заметил плавно проплывавший на некотором расстоянии от той воображаемой точки, в которую он должен был впечататься, когда увлекательное странствие по воздуху завершится, большой красивый парусник. По размерам и конфигурации судно было близко к стандартной каравелле. Команда суетилась, бегала по палубе, матросы, те, кто мог, карабкались повыше, и самым большим везунчиком в данном плане являлся, конечно, краснокожий золотоволосый вперёдсмотрящий, торчавший, подобно тощей жерди, из "вороньего гнезда". Разумеется, летуну внимание праздных зевак не понравилось, ему же ничего не заплатили за это представление, а выступать задарма он отнюдь не привык. Парень задрыгал босыми ступнями, и даже погрозил команде судна кулаком. Конечно, тому, кто находился на волоске от смерти, надлежало помышлять о вечном и высоком, но не таков характер был у падавшего. А вы бы сохранили полное хладнокровие и гордый вид, если бы вляпались так глупо?

Внезапно над океаном разнёсся переливчатый залихватский свист. В роли разудалого разбойника тот, кто породил на свет данный звук, однозначно бы преуспел. Тут же огромная мрачная тень накрыла парня в плаще, всё ещё изображавшего провалившего экзамен по левитации начинающего волшебника, и птица, размерами в несколько раз превосходящая орла, но, при этом, гротескно похожая на оранжевую ворону с клювом тукана и четырьмя лапами вместо двух, навострила длинные изогнутые когти, сцапала несчастного за шиворот и поволокла в направлении плавательного средства. Там уже вовсю хохотали и увлечённо улюлюкали сгрудившиеся на верхней палубе полуголые вспотевшие мужики, ни капельки не церемонясь над тонкой душевной организацией спасённого. Злобы в их подначках, впрочем, не содержалось, но как же упустить дармовое развлечение? Океан – зрелище стабильное, сюрпризы преподносит редко, и без тех нормальный мореход вполне обойдётся… Ну, например, скажите, есть ли радость в том, чтобы лицезреть смерч или гигантскую волну? А корабль морских разбойников? Такие нынче встречались не в пример реже, чем в эпоху расцвета судоходства, но изредка всё-таки досаждали.

Птица же, между тем, скинула свою добычу на палубу откровенно нелюбезно, мол, "будь моя воля – я бы тебя съела, но хозяин пока что против, и твой неизбежный конец отсрочен". Багровые глаза, чуть косящие и суженные, не источали восторга от необходимости таскать подобных бесполезных охламонов. Хрипло гаркнув и тем самым заставив парочку юнг повпечатлительнее хлопнуться от испуга на попы, больно приложившись о жёсткие доски, не просто отшлифованные, но аж отполированные до почти зеркального блеска и сияния в потоках солнца, несмотря на всю несомненную их деревянность, птица вразвалочку прошествовала в направлении трюма. Там она и закрылась, с видом королевы-матери и, по совместительству, регентши, схватив ручку двери клювом и с силой захлопнув створку за собой.

Летун без диплома об окончании курса прикладного колдовства, и даже без лицензии на то, чтобы самостоятельно бороздить свободные воздушные просторы, растрёпанный, выпучивший глаза, будто угодившая на сковородку живая рыба, ошалело проводил пернатую особу взглядом.

– Это… Чьё? – сдавленно поинтересовался он. Подмывало спросить о том, как называется этот вид птиц в принципе, поскольку такое нечто парень наблюдал впервые, но голос выдал нечто иное.

– Моё. Это самка, её зовут Альфиелла, – гордо ответствовал ещё один краснокожий.

Нет, совсем не такой краснокожий, каким было племя земных индейцев, а, скорее, такой, каким являлся цвет парусов, выбранных книжным героем Грэем для девушки по имени Ассоль – чистым, без уклона в бордовый или розовый, насыщенным, заметным издалека, идеальным алым. Впрочем, этого и следовало ожидать, принимая во внимание видовую принадлежность этого существа, во всяком случае – неожиданный гость корабля ничуть не удивился, явно имея большой опыт в общении с такими. Имелись и другие выдающиеся черты во внешнем виде спасшего незадачливого путешественника хозяина чудо-птицы. Его пышные и длинные пепельно-серые волосы свободно ниспадали на спину и плечи, а глубокие и серьёзные серые глаза, без белка и зрачка, смотрели… Сложно понять в таких условиях, поскольку обычно это узнают именно благодаря положению зрачков, но создавалось впечатление, что точнёхонько на гостя. Обнажённый торс блестел на свету крохотными бисеринками пота, играли и перекатывались могучие, крепкие мышцы – мужчина обладал такой мускулатурой, настолько хорошо разработанными бицепсами, что наверняка мог гнуть в пальцах подковы и завязывать узлы на арматуре. Его одежду составляли только просторные жёлтые шаровары, подпоясанные широким пурпурным кушаком, украшенным на концах бахромой. Ростом этот мужчина значительно превышал два метра – для расы Гофра, к которой и этот индивид, и все присутствующие, кроме грохнувшегося с небес чужака, несомненно, принадлежали, ещё не самый выдающийся случай, хотя и впечатляющий, не без этого… В общем, человеку не составило ни малейшего труда определить, что перед ним находится представитель народа телейлу гарциани, одной из двух веток развития данного вида, официально считающейся побочной, однако, ни в чём не уступающей основной. Лучшие поэты всех четырёх планет Круга Эллиниэндиниайена, с рождения обладающие необузданной тягой к перемене места жительства, окружающих пейзажей и впечатлений от жизни – такая уж наследственность… Кстати, человеком на корабле оказался только этот случайно подобранный парнишка. Все остальные принадлежали к племени Гофра.

Телейлу гарциани отличались от основной части своего вида примерно так же, как степные кочевники или цыгане – от белокожих европейцев на планете Земля. Разве что телейлу гарциани заменяли и кочевников, и цыган, и ярмарочных актёров, из тех, кто выступает на улице и для больших скоплений простых зрителей. Говоря проще – исторически и географически сложилось так, что краснокожие телейлу гарциани представляли собой обитателей открытых равнин, вечных странников, блуждающих по миру, а желтокожие, и составляющие подавляющее большинство, каалари кахавари – изнеженный и убеждённый в том, что природа наделила именно его куда большим благородством, народ больших городов, предпочитающий оседлый образ жизни и полагающий себя знатоком истинной красоты, чего "безродные варвары из диких краёв вне приличной цивилизации", по устоявшемуся мнению этих высокомерных созданий, понять не осилят, даже если в лепёшку от усердия расшибутся. И наличие у телейлу гарциани своих городов и собственной культуры ничуть не способствовало улучшению мнения желтокожих – скорее, они считали населённые пункты своих красных соплеменников гнёздами разгула, воровства и пьянства, погаными грязными вертепами, о коих и вслух-то упоминать зазорно. Телейлу гарциани были азартны, и кровь в их венах всегда кипела – тогда как каалари кахавари любили покой, постоянство, стабильность. Хотя и те, и другие ценили искусство превыше всего, они различались даже в своём к нему подходе. У телейлу гарциани недоставало терпения, усидчивости, да и желания творить материальные вещи, требующие длительного труда, например, картины или большие поэмы, изложенные письменно, зато они обожали петь, танцевать, заниматься художественной гимнастикой, сочинять музыку. И – никогда не записывали ничего, кроме тех событий, исчезновение которых из анналов истории не допускала национальная гордость – искренне считая, что, чем чаще что-то повторяется, тем меньше в этом подлинности и жизни.