Юрий Панов - Два перстня Рюрика

─ Я – это второй ты, только спрятанный в твоей голове, духе и душе. ─ ответил внутренний голос. ─ Потому всё про тебя знаю!

─ Так мы что, с тобой всегда вдвоём? ─ удивился Батура, чувствуя, что страх одиночества куда-то исчезает.

─ А раз вдвоём, значит, страха больше нет! ─ услышал Батура то, что объясняло его состояние, и даже улыбнулся, чувствуя, что нет больше нужды плакать.

─ А как тебя зовут? ─ Батура решил, что надо с ним познакомиться, раз он друг.

─ Твоя бабушка Мирослава и Световид меня зовут Белым Медведем, но ты обращайся ко мне как к своему внутреннему голосу! ─ услышал он в своей голове. ─ Со мной можно разговаривать и советоваться словами, а можно и просто мыслями. Словами нужно со мной разговаривать тогда, когда нет никого вокруг, как сейчас. А мыслями – тогда, когда будут вокруг люди. Когда я предложу свою идею, то ты, Батура, поедешь туда, куда укажу! Понял?

─ Понял! ─ произнёс Батура и удивился звуку своего голоса, а так же тому, что ему уже не было так страшно этого леса, который окружал его.

─ Ну, что твой дед тебе говорил, когда учил выживать в лесу? ─ вдруг спросил внутренний голос.

─ Он меня учил искать воду, строить жилище, искать еду. ─ ответил Батура.

─ Ну, вот с этого-то мы и начнём здесь новую жизнь! ─ произнёс внутренний голос, невольно давая команду Батуре.

─ Понял! ─ произнёс Батура вслух и сам удивился тому, какой приказ решил выполнять.

─ А для начала поздоровайся с лесом, спроси у него разрешение пожить в нём семь дней! ─ жёстко по-военному приказал внутренний голос.

─ Здравствуй, батюшка – лес! ─ произнёс Батура и, поклонившись, неожиданно услышал шелестящий шум леса.

─ Это лес с тобой здоровается. ─ уточнил он. ─ А теперь проси!

─ Позволь, батюшка – лес, пожить у тебя семь дней! ─ Батура прислушался и никакого резкого шума не услышал: был только шелестящий.

─ Значит, разрешает! ─ заключил внутренний голос. ─ Проси разрешения пользоваться его благами.

─ Батюшка-лес, разреши попользоваться твоими благами для выживания! ─ Батура прислушался и ничего, кроме обычного шелеста листьев не услышал. Поняв, что ему разрешено, он поклонился лесу.

Осмотревшись, он заметил наличие склона слева. Усмехнувшись, повернулся в ту сторону и пошёл, внимательно осматривая травки под ногами, в расчёте увидеть хоть какие-то ягоды. Ждать долго не пришлось: увидев знакомые кустики черники, он нагнулся и набрал полную горсть вкусной ягоды.

─ А ты спросил у черники, можно ли её срывать? ─ напомнил о себе внутренний голос. ─ Ведь и ягоды, и деревья, и кустарники очень хорошо понимают, когда с ними ведут разговор люди!

Наученный внутренним голосом, как себя нужно вести, Батура поклонился кустам черники и произнёс. ─ Уважаемая черника, позволь мне отведать твоих ягод? Они такие вкусные и сладкие!

Словно разрешая ему отведать своих ягод, у него слюна во рту тут же собралась. Поняв, что ему разрешили чернику съесть, он затолкал всю горсть сразу в рот. И начал жевать, радостно опуская и поднимая глаза и всю голову.

─ Да, это очень вкусно! ─ подтвердил его внутренний голос. ─ Но ты не забывай, нам нужно найти воду!

─ А я об этом помню! ─ прожевав очередную горсть черники, ответил Батура. ─ Вот щаз наемся и пойду искать!

Так, не спеша и продвигался Батура по склону, пока не увидел какой-то свет вдали. Подойдя ближе, он увидел небольшую речку и то, что стоит он на высоком песчаном берегу.

─ О! ─ воскликнул радостно он. ─ Смотри-ка, мы и до речки добрались! Здесь и попить и порыбачить можно! Даже костёр развести.

─ А ты не забыл, как надо себя вести с речкой, деревьями и всеми теми, кто живёт в лесу? ─ неожиданно напомнил тотем.

─ Нет, Белый Медведь, это я теперь запомнил на всю жизнь! ─ улыбнувшись, ответил громко Батура и попросил разрешения у речки.

Похлопав себя по штанам, он рукой обнаружил два твёрдых катышка – это были два огнива, которые заставил его закатать в штаны дед, когда Батура обучался разжиганию костра.

Так началась новая жизнь Батуры.

Когда через семь дней он вернулся к дому Световида, то увидел Учителя и деда сидящими на лестнице дома, мирно разговаривающими между собой.

─ Ну что, пришёл? ─ ничуть не удивляясь тому, что это сделал сам Батура, произнёс Учитель. ─ Молодец! Уложился в срок.

Друзья посмотрели друг на друга, вспоминая, на чём остановились. Потом Учитель снова посмотрел на Батуру и произнёс. ─ Батура, иди, постирай свою одежду! Ты принят! Завтра начнём занятия!

Батура ещё видел улыбающееся лицо деда, когда поклонился Учителю, повернулся и пошёл искать мыло или что-то, чем можно было постирать одежду.

─ Хоть бы дали мыло! ─ проворчал он в адрес своего Учителя.

─ А ты что хотел? ─ вмешался внутренний голос. ─ Ты сюда приехал учиться выживать в этой жизни, а не жить! Вот и думай, как можно постирать одежду в этих условиях!

─ Понял! ─ уже смягчившись, проворчал Батура, поняв, что теперь у него есть настоящий друг, честный и справедливый, но беспощадный – это его внутренний голос, который зовётся Белым Медведем.

Перед тем, как уехать, дед Батуры долго и весело разговаривал о ком-то, кого время от времени оба называли Мирославой, изредка поглядывая на Батуру, который стирал свою одежду в воде, раздевшись донага. Когда всё было выстирано, ему выдали льняные рубахи и штаны, в которых он и попрощался с дедом.

Но в этот раз Батура не выдержал и спросил у деда. ─ Скажи, деда, а кого вы со Световидом называли Мирославой?

Хорошее настроение у деда как рукой сняло. Удивлённо он посмотрел на внука и произнёс. ─ Мирославой звали твою бабушку!

─ А что такого было в ней? ─ удивлённо произнёс Батура.

─ Не в ней, а в том, что было с ней связано! ─ улыбнувшись, произнёс дед.

─ Ну, ты мне как-нибудь расскажешь? ─ умоляюще произнёс Батура.─ И приезжай: мне скучно будет без тебя!

─ Ладно, как-нибудь расскажу! ─ произнёс дед и притянул к своему телу Батуру. ─ Ну а теперь давай расставаться: у тебя скоро совсем времени не будет! Учёба у Световида – дело трудное. По себе знаю!

Обняв и поцеловав в лоб внука, Бронислав отодвинул от себя его и посмотрел ему в глаза. ─ Учись, внучок! Может, из тебя что-то путное получится. Не страшись смерти, страшись конца бесславного!

Повернулся, и, вытерев слёзы, накатившие неожиданно, Бронислав сел на коня и, махнув рукой на прощание внуку, поехал в Никольевку.

Батура ещё долго стоял, не обращая внимания на текущие по лицу слёзы: что-то говорило ему, что впереди были трудные дни не простой учёбы!

Однако, через месяц Бронислав снова был здесь.

─ Деда, ну ты когда же мне расскажешь про то, что было у вас с бабушкой Мирославой? ─ Батура так посмотрел в глаза деду, что тот кивнул головой.