Владимир Корешков - Свой среди чужих, или Гауптман с Олерона II

– И они все, что бы вступить в интербригаду добираются до Олерона так же как я?

Холечек внимательно посмотрел на меня.

– Каждый по разному, у каждого свой путь, -ответил он уклончиво.– Но если есть желание и четкое понимание чего ты хочешь, то человек обязательно найдет свою дорогу.

Наконец диспетчер космопорта дал добро на посадку. Мы пробежались по полосе и примкнули к одному из многочисленных рукавов шлюзов. Перед тем как одеть шлем, Холечек сказал:

– Сейчас мы пройдем таможенный контроль, после этого я передам вас под опеку нашего парня -докера, который в обход таможенной системы проведет вас на корабль. Таким образом для всех будет считаться, что Штефан Дорн находиться здесь на станции депо сортировочная. Понятно? Яр Ковалефф остается в клинике СОМНО на СТК 3, Штефан Дорн будет находится на базе депо сортировочная.

«Интересно кто же тогда летит на Олерон? Вот это задачка», – подумал я про себя.

– Ну что, Штефан Дорн, удачи вам и ждем вас через месяц, – Петер протянул мне руку.

– Спасибо вам Петер за все и ради бога еще раз извините за бутерброды, я не со зла.

– Ну что вы, Штефан. Я счастлив если вам понравилось, было вкусно и вы получили удовольствие.

– Еще какое.

Рукопожатие в перчатке скафандра получилось неуклюжим, довольно забавным, но очень теплым. Старший санитар Холечек мне начинал нравится.

Мы одели шлемы и вышли из дисколета. Опять уже знакомая процедура прохождения таможенного аппарата, долгое плутание по лабиринтам коридоров пока не оказались в небольшой комнатушке– подсобке, заваленной всяким хламом, где нас поджидал сидя на лавке, облокотившись о стенку, раскинув широко ноги -человек в оранжевом скафандре докера. Я так понял это и был тот парень, который должен переправить меня на корабль.

– Ну и сколько можно ждать? – вместо приветствия сразу наехал он.

– Извини, Марк, долго посадки не давали.

– Не давали им. Значит раньше надо вылетать, спать надо меньше что бы вовремя прибывать на место. Я тоже здесь не могу целый день торчать ожидая пока его святейшества соблаговалят появится, у меня кроме вас дел и обязанностей вагон и маленькая тележка, – ворчал Марк.

– Ну все заканчивай, Марк, хватит, что ты ворчишь как старый дед. Извини. Больше такого не повториться, принимай человека и проводи куда следует.

Марк поднялся с лавки, буркнул:

– Пошли за мной и не отставай, -зашагал вперед не оборачиваясь, совершенно уверенный в том что я следую за ним.

Я махнул рукой на прощание Петеру и поспешил за Марком. Еще немного поплутав Марк толкнул неприметную дверь с надписью: «Только для персонала», и мы вышли в шахту– туннель по которому туда обратно сновали погрузчики и кары с грузом. Возле ближайшей стены стоял пошарпанный погрузчик. Мы по лесенке забрались в высокую стеклянную кабину. Марк взявшись за руль щелкнул на приборной панели какой то тумблер, приборная доска ожила. Марк переключив скорость, нажал на газ. Погрузчик издал странный хрюкающе -визгливый звук, весь затрясся, напоминая больного, подхватившего неизлечимую форму лихорадки, немного задумался, а потом как будто кто то дал ему хорошего пинка под зад, тем самым придав нужное ускорение, сорвался с места и как оглашенный, рванул вперед врываясь в нескончаемую ленту мчавшихся по своим делам каров. Получилось чересчур лихо, потому что вливаясь в общий поток, Марк умудрился подрезать грузовой кар, сзади раздался душераздирающий визг тормозов, а в наушниках скафандра мат. Водитель кара не стесняясь в выражениях, довольно витиевато обвинял Марка в нестандартной сексуальной ориентации, достаточно не лестно высказываясь о его, Марке матушке, батюшки и о всех его родственников вместе взятых. А также выказал свое крайнее недоумение и глубокое сожаление по поводу того, что Марка родителя своевременно не воспользовались контрацептивными средствами защиты. Марк соблюдавший олимпийское спокойствие, пропустил все эти нелицеприятные высказывания в свой адрес мимо ушей, просто сжав левую руку в кулак, вытащил средний палец и открыв окошко кабины, показал всем с детства знакомый жест, обозначающий сами знаете чего, водителю кара чем заслужил в свой адрес новую порцию изощренных ругательств и твердое обещание натянуть его глаз на жопу. Правда как он это сделает, и как после этого действа будет выглядеть сам Марк, водитель не уточнил.

Из тоннеля мы трясясь и слегка подпрыгивая вырвались на оперативный простор космодрома– боже, какая эта махина. Самое интересное я ждал что лунное притяжение, которое меньше земного, сыграет с нами злую штуку и как мы только выедем из шахты тоннеля космопорта, наши тела в кабине от перепада подпрыгнут вверх. Поэтому, что бы предостеречь неприятный инцидент, заранее пристегнулся. Заодно поинтересовался у Марка, почему он игнорирует эту меру. Марк уверенно лавировавший между припаркованными звездолетами шатлами, погрузчиками, заправщиками и грузовыми карами на секунду оторвавшись от руля, мельком посмотрел на меня, коротко бросил:

– Это лишнее, под всей бетонкой космодрома создано искусственное земное притяжение, – продолжил свое филигранное маневрирование. Подкатив к небольшому, двухпалубному звездолету на борту которого красовалась фосфорицируящая громадная достаточно симпатичная зеленая акула с хитрым прищуром глаз, с грациозно изогнутым гибким телом и с разинутой пастью в три ряда белоснежных зубов, и что бы ни у кого не возникло никаких сомнений по поводу того кто в действительности был изображен на борту, зеленой же краской, готическими буквами было выведенно название корабля– «Зеленая акула».

Я засмотрелся на зеленую хищницу, ну в точь точь Кейша, как будто с нее писали, подумал я мысленно сравнивая изображение с оригиналом, я имею в виду с Кейшой. В обще то это только так этот звездолет считался небольшим. На самом деле, очень огромная штуковина и грузов на борт брал не мало. Стоял он перпендикулярно лунной поверхности, подпираемый гигантскими опорами, аппарель люка заднего грузового отсека была откинута и покоилась одним концом на бетонке космодрома, являясь тем самым трапом по которому в брюхо звездолета погрузчики доставляли грузы, которые время от времени подвозили грузовые кары. Марк с ходу зацепил манипуляторами контейнер, который только что привез со склада космопорта кар и мы по аппарели заехали в пещеру грузовой палубы корабля, доехав до конца палубы заскочили в лифт, поднялись на вторую грузовую палубу.

– Все, приехали, -сказал Марк выехав из лифта и тормозя погрузчик.– Как добраться до кубрика с каютами знаешь?

Я кивнул.

– Свободен.

Я слез с погрузчика и Марк тут же громыхая укатил в дальний конец палубы, пристраивая контейнер. Я же свернул налево, поднялся на несколько ступенек к лифту, которым пользуется экипаж, нажал на кнопку на которой было написано: « Кубрик». Лифт убегая у меня из под ног, поднял меня в вверх, створки шлюзовой перепускной камеры разъехались. Из камеры я попал вначале в небольшую комнатушку -блок санитарной обработки, а затем в гардеробную, где экипаж на случай спуска на грузовые палубы или же выхода на поверхность в агрессивную среду одевает скафандры. Здесь же в особом шкафу хранились всевозможные инструменты, которые могли время от времени понадобится экипажу при мелких ремонтных работах. За дверью находился коридор, в нем располагались каюты для экипажа, заканчивался коридор дверью, которая скрывала капитанский мостик– откуда экипаж управлял судном.