Андрей Ерпылев - Америка off…

Ли Донг с досадой махнул рукой, чего в невесомости, конечно, делать никак не следовало, и тут же перевернулся вниз головой. От дальнейших акробатических этюдов его спас собеседник, Пхадонг Начедопаронг, третий звездоплаватель Лаосской Народно-Демократической Республики, ловко перехватив кувыркающегося товарища за штанину.

— Спасибо…

— Не стоит благодарности, Ли… Так кто такой этот Чжао Фэнь?..

— Чжао Фэнь, Пхадонг, — вмешался в разговор невидимый из кают-компании Дэн Таочонг, копавшийся в развороченном, словно в него только что угодил фугасный снаряд, приборе. — Это наш национальный герой, подавлявший восстание зеленых повязок. Погиб в одна тысяча шестьсот тридцать втором году…

— А почему вы рассказываете про него шутки?

— Анекдоты, — утвердительно покивал Дэн, предварительно зафиксировавшись на неподвижном основании.

— Но почему?..

Ли задумался, запустив пятерню в свою роскошную шевелюру, в состоянии невесомости вечно стоявшую дыбом. Из своего перевернутого положения в привычное он возвращаться, судя по всему, не собирался. Хотя, кому привычное, а кому и нет. Кто может поручиться, что как раз сейчас именно он не занимал правильное?

— Это наш национальный обычай, Пхадонг, — снова пришел на выручку товарищу Дэн, на секунду выставив из-за нагромождения серебристых корпусов смеющуюся физиономию.

В отличие от соотечественника, он был пострижен очень коротко, что в сочетании с на редкость грубо вылепленным лицом заставляло любого собеседника усомниться в его двух высших образованиях и звании полковника ВВС Китайской Народной Республики. Атлетическое сложение и заскорузлые ладони крестьянина, привыкшего возделывать рис по колено в воде, интеллигентности командиру сорок четвертой экспедиции на орбитальную станцию «Шанъжень-5» отнюдь не добавляли. Равно как и низкий, хриплый и грубый голос, подходящий скорее какому-нибудь погонщику лошадей или грузчику, чем космонавту. И тем не менее Дэн Таочонг был космонавтом, дважды героем КНР, совершавшим сегодня, 2 декабря 205… года, свой седьмой орбитальный полет. Да, да, 2 декабря, День провозглашения Лаосской Народно-Демократической Республики, который по традиции (благо, что на борту станции всегда присутствовал член экипажа из братских народов) решено было отметить вечером небольшим банкетом (конечно же без спиртного… разве что самую чуточку), и теперь все пребывали в сладостном предвкушении.

Всего экипаж огромной конструкции, несшейся по орбите над сине-бело-пестрым шаром, состоял из двадцати семи человек: самого командира Дэн Таочонга, его помощника, совершавшего свой пятый полет майора Ли Донга и двадцати пяти космонавтов-исследователей, среди которых кроме граждан КНР было трое иностранцев — граждане Лаоса, КНДР и Монголии.

Кому, кроме китайцев, оставалось продолжать жизненно необходимые исследования ближнего космоса, если «проклятые волюнтаристы» из Европы, США и, конечно же, России давно махнули на это рукой, предпринимая авантюристические экспедиции к Марсу, Венере и Юпитеру и подбираясь уже к таинственному спутнику Сатурна Титану. Ближний космос, включая Луну, теперь они использовали лишь в качестве строительных площадок, места размещения всякого рода производств и даже, страшно сказать, отелей для космических туристов! Конечно же бремя основного двигателя науки легло на плечи трехмиллиардного Китая…

— Так что там с твоим Чжао Фэнем, Ли?

Ли Донг оживился:

— В тот самый момент, когда славный маршал Чжао Фэнь решил посетить свою комнату для утренних размышлений, заходит к нему Мао Ло У и видит у того в спальне огромный пульт, весь в разноцветных кнопках и лампочках, сияющий, как небесный огонь…

— Стоп, Ли! — снова перебил его Пхадонг. — По-моему, Дэн говорил, что это было в семнадцатом веке. Откуда же тогда пульт?

— Ну, анекдот это, анекдот! — Ли Донг в сердцах снова едва не хлопнул себя ладонью по ляжке, но вовремя сдержался. — У вас ведь тигр Харгорг тоже разговаривает в детских анимационных фильмах. А разве тигр разговаривает?

— Ну… Ладно…

— Мао Ло У почтительнейше спрашивает славного маршала Чжао Фэня, чем тот занимается, имея такой великолепный прибор. Маршал подумал и милостиво ответил, что это пульт управления стратегическими ракетами, а он зорко следит за тем, чтобы враг не посягнул безнаказанно на Великий Китай.

Пхадонг снова открыл было рот, но под бешеным взглядом Ли тут же его захлопнул. Ли Донг облегченно продолжил:

— Мао Ло У спрашивает: «А мне можно немного побыть при нем вместо вас?»

Славный маршал Чжао Фэнь подумал и разрешил.

— «Только ни в коем случае, мой расторопный ординарец, не нажимай вот на эту яшмовую кнопку…» И показывает огромную кнопку размером с панцирь черепахи Ше. После чего удалился.

Мао Ло У забрался в кресло, начал смотреть на экраны, переключать тумблеры… И вдруг осенила его крамольная мысль: «А что будет, если нажать яшмовую кнопку?» И решил он быстренько нажать ее и снова вернуть на место, в надежде, что славный маршал Чжао Фэнь ничего не узнает. Но только нажал он ее, как лампы замигали, завыли, словно взбешенные драконы, сирены и вбежал не успевший привести свою одежду в порядок славный маршал Чжао Фэнь…

— И что?..

— Громко сказал он безрассудному Мао Ло У: «Быстрее бери нож для соскабливания неверно написанного и пойдем стирать с карты Америку и Россию!..»

И первым захохотал, сотрясаясь в воздухе, будто огромный комок желе.

Пхадонг криво усмехнулся и поплыл мимо колыхающегося шутника к иллюминатору.

В этот момент из люка в научный отсек показался бледный, как рисовая бумага, лейтенант Фао Джу И.

— Смотрите! Смотрите вниз!..

Бросив все дела, космонавты приникли к иллюминаторам.

В следующий момент они превратились в подобия терракотовых солдат из гробницы Цинь Шихуана [79]…

И было с чего.

Вместо громады Азиатского материка, обычно видимого лишь частично, внизу расстилалось что-то невообразимое: верхнюю часть иллюминатора занимали отлично узнаваемая российская Восточная Сибирь, завершающаяся рыбообразным силуэтом Сахалина, и Японские острова, которых здесь по определению не могло быть. Виток пролегал значительно южнее, но главным было даже не это…

Сразу под российским Приморьем, торчавшим узким полуостровом, смахивающим на аппендикс, на глади океана раскинулся архипелаг многочисленных островов, прикрытый с юго-востока редкой облачностью. Еще южнее виднелся желто-бурый гигант, очертания которого ни с чем нельзя было перепутать.

— Это же Филиппины, Новая Гвинея и Австралия? — прохрипели хором космонавты. — Где же Китай?..

Туманный архипелаг сменился ширью океана.