Максим Бондарчук - Снежный ворон

– Шило Виктор Вячеславович. Гвардии капитан. Боевой офицер. Пилот «Громовержца». Дважды ранен под Шоггурдом. Служил в 59 отдельной механизированной группе в Нафрине. Неполный кавалер ордена Славы. «…проявил доблесть и отвагу в битве за ущелье Саргун, где грамотными действиями помог «соколиной стае» удержать позиции и не дать звену Бешеных Псов прорваться в тыл основных сил Клана». – затем закрыл личное дело капитана и продолжил уже немного издевательским тоном. – Слишком много похвалы для такой детской отговорки. Мы о вас навели справки в Главном Управлении и были сильно удивлены как у такого опытного офицера такие детские ошибки.

– Я не хочу оправдываться.

– Никто вас и не просит. Дьявол кроется в деталях. Дети гибнут; наши будущие воины не проходят контрольных испытаний в вашей группе. Смертность просто зашкаливает. Из двадцати с лишним в последней группе едва выжил только один, и тот должен пробыть в медблоке приличное время, потеряв драгоценные дни для освоения боевой техники.

– Моей вины здесь нет.

– Ошибаетесь, товарищ капитан. Если на ком и лежит вина за все случившееся, то только на вас. Как вы это не понимаете?

Он понимал. Прекрасно. Гораздо лучше, чем кто-либо из присутствующих, просто не хотел этого говорить на публике.

– Совет хочет поднять вопрос о вашей демобилизации. Только награды и регалии все еще спасают вас от незавидного и бесславного конца.

– Я понимаю, – Виктор тихо произнес эту фразу, буквально выдавив ее из своей груди. – Дайте мне шанс.

– Что, простите.

– Шанс. Всего один. Я подготовлю вам первоклассных бойцов.

– Время упущено, капитан. Командование готовит полномасштабное наступление. Укомплектовываются последние роботизированные звенья – вам просто не хватит времени для подготовки.

Потом наступила тишина. Виктор вслушивался в нее, ловя мельчайшие звуки, стараясь не пропустить ни единого слова из разговора шептавшихся между собой офицеров. Каждый из них время от времени поглядывал в его сторону. Капитан стоял прямо – не хотел показывать своего недовольства всем вышесказанным, но в душе понимал, что именно сейчас решается его судьба.

Затем один из трех высших офицеров поднялся на ноги. Его лицо не выражало никаких эмоции. Такие он видел разве что у палачей и судей, выносивших свои приговоры подсудимым.

– Приняв во внимание все ваши заслуги, капитан, мы все же не можем нарушить приказ командования клана и оттянуть сроки пополнения резервов – это не в нашей компетенции. К счастью или к сожалению, но вам придется забыть о будущей работе инструктором. После того как наш Клан вернет потерянные территории, мы будем вынуждены распрощаться с вами, капитан. Вопрос о внесении ваших генов в священный пул так же будет рассмотрен отдельной коллегией в соответствующем порядке.

2.

«… он улетал. И черный взмах крыла покрыл собою небеса.»

Проснувшись, он мало что помнил, ну разве что последние секунды того самого вечера, где он, вопреки всему, выжил и стал первым.

В груди немного покалывало. Было тяжело дышать. Дотронувшись свободной рукой до источника боли, он наткнулся на плотную перевязку. Теперь все стало ясно – удар соперника все же сломал несколько ребер, хотя в тот момент, когда он мчался со всех ног, боль не давала о себе знать. Однако сейчас это вряд ли могло оправдать того состояния в котором он находился все это время.

Комната больно блестела. Лампы дневного света горели так ярко, что свет от них резал глаза, словно стеклом. Понадобилось время, чтобы привыкнуть, но к тому времени его уже осматривал один из вошедших врачей. Худощавый дядька средних лет, одетый в длинный белый халат, распахнутый на все пуговицы, он молча изучал показания приборов, подключенных к его телу.

– Долго я здесь? – спросил мальчуган, глядя на доктора.

Тот ничего не ответил. Даже не соизволил посмотреть на него, отвернувшись и подойдя к единственному столу в медблоке. На нем лежали инструменты, парочка шприцов и еще какие-то мелочи, разглядеть которые было невозможно.

– Я прошел испытание, правда? Я сделал все, что от меня требовалось.

Опять молчание.

Это злило парня и он решил во что бы то ни стало вытянуть хотя бы несколько слов из этого человека.

– Да скажите же мне что-нибудь!

Потом завелся кашлем. Боль от каждого напряженного выдоха, жарким огнем распространялась по всему телу. Грудная клетка вздулась и была готова взорваться от такого. Док, наконец, обернулся. Его равнодушный взгляд упал на бледное лицо парня, после чего тело развернулось и так же равнодушно подошло к нему.

– Помолчи.

– Мне кто-нибудь скажет, что произошло?

– Скажут, – холодно ответил док. – Но не сейчас. – потом наклонился над ним и стал светить фонариком в глаза. – Кто был последним с кем ты встретился?

– Я…я не помню. Было темно. Мы наткнулись друг на друга внезапно. Потом схватка.

– Он ударил тебя чем-то тяжелым?

– Нет. Почему вы так решили?

– Ребра, – док указал пальцем на бинты. – Сломали так, будто били чем-то очень тяжелым.

– Это были его ноги. Набойки на носках армейской обуви. Я не успел среагировать и отбить удар. Было больно.

Доктор выпрямился. Результаты обследования явно не радовали его, но приказ капитана «…поднять его на ноги» не давали ему расслабиться. Сейчас он думал как бы сделать все быстро и успеть к концу недели.

– Расскажи все, что помнишь. Это поможет мне вернуть тебя в строй.

– Если я сделаю это меня зачислять в боевой корпус?

Доктор усмехнулся. На бледно-мертвом лице заиграла улыбка.

– А что еще ты хочешь?

– Хочу поскорее попасть в настоящую учебку. Своими глазами посмотреть на машины, сесть за штурвал «Громовержца», может даже увидеть «Карателя».

– Вот как? – врач удивленно развел руками, где уже дымилась сигарета. – Кто знает, может в самом скором будущем так оно и произойдет.

– Я победил, – продолжал говорить парень, – Я выжил, оставил позади всех своих соперников. Разве по правилам меня не должны отправить на мехбазу.

– Всему свое время, парень. Не торопи события.

Затем прозвучал короткий гул. Доктор сжал губами желтый фильтр сигареты и подошел к виртуальной связной панели, где спустя секунду появилось изображение капитана.

– Он еще очень слаб. – говорил доктор.

– Как долго это продлится? Я же просил сделать все с максимальной скоростью.

– Я не волшебник, Виктор. Мои возможности тоже ограничены. Он же, черт возьми, еще ребенок!

– Этот ребенок несколько дней назад убивал подобных себе.

Доктор обернулся, чтобы посмотреть на лежавшего мальчугана, и до сих пор не мог поверить как такой худенький, почти лишенный плотной мускулатуры, парень был способен хладнокровно убивать своих одногодок. Затем вернулся к разговору с капитаном.