Андрей Круз - Люди Великой реки (том 2)

Увидев, что он снова собирается выстрелить, я положил руку на ствол штуцера и направил его в пол, сказав:

– Не надо! А то совсем оглохнем, и патроны жалко. Мы вот так!

С этими словами я вытащил из кобуры револьвер, обошел лежащую тварь так, чтобы зайти со стороны темени и дважды выстрелил. В куполообразном своде черепа появились две дыры, а тварь лишь дернулась пару раз и затихла. Светящиеся красным глаза погасли. Пальба из «сорок четвертого» тоже по ушам прошлась как катком, но все же не столь ужасно, как из гномьего «громобоя».

Нежить. Маша сказала про нежить. Хоть с ней что-то не так, но я даже само слово не люблю. Напрягает оно меня и расстраивает.

– Занять круговую оборону! – крикнул я.

Раз нежить вокруг нас, то вокруг и будем обороняться. А я все же посмотрю, что там такое. Кстати, после смерти твари туман начал быстро развеиваться, словно где-то включилась мощная вытяжка. Обезьяна его напустила? Очень может быть, ведь природную магию, данную существу от рождения, я не умею ощущать. Вот и не ощутил. Границы зоны видимости начали постепенно раздвигаться, лучи фонарей достигали все дальше и дальше. равно как ярче становился свет, падающих вниз через световодные колодцы. Они же были и вентиляцией, судя по всему, только не эффективной.

– Пошли, посмотрим – услышал я над ухом и вздрогнул.

Ну что за манера так бесшумно приближаться у тифлингиссы? Неприлично так делать. Некультурно. Но с другой стороны, я уже не раз убеждался, что смотреть на новую потенциальную опасность лучше вдвоем с Лари, чем без нее. Вот мы и пошли, я с ружьем, а она с карабином наизготовку, в темноту, туда, где должны были быть стены зала. Но вместо стен лучи фонарей высветили массивную стальную решетку, украшенную символами Солнца. Но никакой магии, и замки вполне обычные, под ключ. А за решеткой… за решеткой были тюремные камеры, узкие, утонувшие в глубине массивной стены и такими же стенами между собой разделенные.

Некоторые из камер были пусты. А в некоторых были… люди? Нет, не люди. В некоторых были вампиры, ослабевшие, отощавшие от бескормицы, похожие на очень бледных людей, которых морили голодом по нескольку недель. Мужчины и женщины, все одетые в серые грязные балахоны с капюшонами, напоминающие клобуки монашеских орденов. Все выглядели безразличными ко всему, на нас даже никто не смотрел, кроме одной вампирши, выглядевшей посвежей и поздоровей других. Видать, недавно сюда угодила. Из пришлых вампирша, совсем молодая, в смысле и обращена недавно, да и когда обращали, ей не больше восемнадцати было.

Мы встали напротив ее камеры, глядя на нее и не говоря ни слова. Она попыталась привстать с каменного ложа, но свалилась назад – на нее еще и ошейник был надет, от которого цепь вела к стене. И не простой ошейник, рунный, наверняка для того, чтобы ее смирять можно было.

– Кто вы? – разлепив сухие губы, спросила вампирша.

– Неважно – ответила Лари – Кто ты?

– Разве это теперь важно? – невесело усмехнулась та – Узник. Не знаю чей, не знаю зачем.

– Как ты сюда попала? И откуда? – спросил я.

Вампирша помолчала пару секунд, затем пожала плечами, как будто говоря: «Да что теперь терять?», затем сказала:

– Я из Царицына. У нас там было гнездо. Но как я оказалась здесь – не спрашивайте, я понятия не имею. Очнулась на каком-то столе, голая и привязанная. Потом мне дали эту одежду… – рука раздраженно тряхнула полой балахона – … и приволокли сюда, приковав.

– Давно?

– Не знаю – пожала та плечами – Здесь нет времени. Раз давали кровь, совсем немного. Не хотят, чтобы мы ослабели окончательно, наверное. Но и стать сильнее не дают, посмотрите на остальных.

– Кого ты видела?

– Слуг, в масках. И колдуна, очень сильного, даже страшно стало.

Вот это уже интересней. Мы тут, знаете ли, одного колдуна разыскиваем, сильного, аж страшно.

– Расскажи о нем.

Она чуть улыбнулась:

– Зачем? Разве вы меня отпустите? Если я не ошибаюсь, у господина на шее бляха охотника, я для него добыча.

Она не сказала «нас», она сказала «меня». Все верно, вампиры без гнезда не способны думать о ком-нибудь кроме себя самого.

– Отпустим, почему нет? – пожала плечами Лари – Вампиром больше, вампиром меньше.

– Отпустим – кивнул я – Мы не за тобой пришли. Правда, выбираться будешь отсюда сама, помочь ничем не сможем. У нас свои дела.

– А это?

Тонкие бледные пальцы вампира коснулись ошейника. Тот откликнулся едва заметной магической вспышкой. Явно модификация обычного рабского ошейника, только не душит, а что-то другое делает. Для нашей колдуньи – раз пальцами щелкнуть.

Я обернулся к Маше, жестом пригласил подойти, что она и сделала. Показав через решетку на ошейник, я спросил ее:

– Сломать сможешь?

– А стоит? – с сомнением протянула она.

– Ну, решетку же мы не открываем – пожал я плечами с показным равнодушием – Не договоримся – пусть дальше сидит, уже без ошейника. Решетка крепкая, замки надежные, открыть все равно не сумеет.

– Думаешь? Ну ладно.

Хлопок в ладони, и тот для внешнего эффекта, краткое заклинание, луч Силы – и толстый ошейник со звоном осыпался на пол. Старая бронза разлетелась на куски, как стекло под молотком. Вампирша испуганно подпрыгнула, схватилась за шею, но быстро успокоилась и с подчеркнутой благодарностью поклонилась Маше.

– Благодарю.

– Без проблем – ответила колдунья – А теперь говори, а то останешься в клетке.

Вампирша сделала шаг к решетке, оплела ее ржавые прутья пальцами.

– Выход там – рука в широком рукаве просунулась между прутьев и указала куда-то в темноту – Нас приводят оттуда. Там лестница, за ней стальная дверь. За дверью охранники. Потом еще одна дверь, за которой круглый зал с несколькими комнатами. Я была толко в одной, она похожа на камеру пыток, но это не она. Там чувствуется Сила. Много Силы.

– Что про колдуна? – задал я самый важный вопрос.

– Сильный. Из пришлых. Худой, спокойный, даже равнодушный. Он осмотрел меня, сказал «годится», после чего меня увели в камеру. Больше не знаю ничего.

Пантелей. Точно он, все совпадает. И интерес к вампирам, и то, что она из Царицына, и вообще – все. Нельзя так ошибиться, он это. Только бы в замке был, не уехал никуда. Обидно будет разминуться. О том, что может случиться с нами, если мы не разминемся, думать не хотелось.

– С того раза его еще видела? Здесь он сейчас?

– Откуда мне знать? Заперли меня, и забыли.

– Женщину молодую не видела? – спросила Маша – Молодая, худая, высокая, длинные светлые волосы.

– Нет, никого больше не видела – покачала головой вампирша.

– Вас так и держат здесь? – снова вступил в разговор я.

– Иногда уводят. Слуги эти самые. Обратно никто не возвращается.