Андрей Левицкий - Охотники на мутантов

Настька, присевшая на корточки с другой стороны, сказала:

- Хорошо, что ты живой, - подняв к Рамиру лицо, девушка тихо добавила: - Он ведь теперь выживет, да?

Цыган молча отвернулся. Дрожащая рука вцепилась в его рукав.

- Выбрались… - сипло выдавил Кипяток. - Спасибо, брат. Не дал умереть у них в желудках. А то я боялся… Слушай, а этот… а вождь их, контролер, с ним что? - голос стал едва слышен.

Настька, с облегчением скинув рюкзак с плеч, робко погладила сталкера по худому плечу.

- Рамир его задушил, - сказала она. - И мы идем домой. Это хорошо, правда? Сделаем тебе укол, и ты выздоровеешь, сможешь сам идти…

- Где я? Почему темно? - Кипяток переводил взгляд с Цыгана на Настьку и, казалось, не видел их.

- Все хорошо, брат, - Рамир опять похлопал его по руке и стал осторожно отцеплять тонкие морщинистые пальцы от рукава. Кипяток задрожал, по телу прошла судорога.

- Я ведь не в желудке у них, нет?! - вдруг вскинулся он и тут же упал обратно. - Где я? Темно, почему темно?! - застонал он.

Настька подалась вперед, схватила его за руку.

- Что с ним? - спросила она у Рамира. - Он нас не слышит?

Цыган взял сталкера за плечи, наклонился ниже и громко сказал:

- Ты спасен. Коля, слышишь? Ты на свободе. На свободе! Его голос разнесся в тишине между холмами, отразился коротким эхом от склонов.

- А… на свободе? - хрипнул Кипяток. Приподняв голову, он вгляделся в лицо Цыгана. - Не в клетке?

Мутные глаза прояснились. Сталкер вцепился в Рамира и требовательно повторил:

- Свободен?

Настька закивала, на глазах ее выступили слезы. Кипяток перевел взгляд на девушку и слабо улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, сказала:

- Дядя Коля, Рамир их всех…

Голова Кипятка упала на траву. Настька закрыла рот ладонью, отвернулась и всхлипнула. Рамир медленно выпрямился, коснулся креста на груди. Худое морщинистое лицо Кипятка казалось вылепленным из воска.

- Как же так? Почему так получается? - пролепетала Настька, кусая губы. - Ведь мы ушли оттуда… Всех победили, почти всех… Ты их убил… Несправедливо, так несправедливо! - и, не сдержавшись, она заревела.

- Какая еще справедливость? Это же Зона, а не суд, - пробормотал Рамир растерянно. Он никогда не умел обращаться с плачущими женщинами - это было единственное, при виде чего он терялся. Цыган присел, неловко обнял ее, прижал к себе. Настька рыдала навзрыд. Не только над мертвым Кипятком - все накопившееся напряжение, весь ужас, который она недавно пережила, выходили из нее вместе со слезами. Цыган осторожно гладил ее по встрепанным волосам, не зная, что делать и какие слова говорить.

Минут через пять она стала успокаиваться. Рамир выпрямился, огляделся. Светало, теперь он лучше видел холмы вокруг и заросшие вереском ложбины между ними. Настька, отвернувшись, вытащила из кармана большой носовой платок, высморкалась, рукавом вытерла лицо.

- Ладно, идем, - сказал Рамир.

- Надо Лесника найти, - сказала она, теребя край куртки. - Дядю Василя.

Рамир вытащил из рюкзака детектор аномалий, надел на шею, предварительно сняв автомат. Вынул пистолет, щёлкнул затвором, проверил магазин. Полез в рюкзак за новым, перезарядил.

Настька побледнела, отступила на шаг, поднимая руку, словно пытаясь защититься.

- Ты… будешь меня убивать? Ты же для этого за нами шел?

Магазин с тихим щелчком встал на место. Рамир убрал «ТТ» в кобуру, закрыл клапан.

- Не буду убивать, - отведя глаза, сказал он. - Я же тебя вроде бы спас.

Девушка расплылась в улыбке.

- А я сразу поняла, что ты хороший. - Она быстро заправила выбившуюся прядь за ухо, стряхнула с куртки песок.

Искоса глянув на нее, Рамир отвернулся. Кивнул, пытаясь убедить самого себя, что все делает правильно. Ему придется выполнить обещание, данное Умнику, - но можно сделать так, чтобы не пришлось ее убивать.

- Слушай, Настя. - Цыган занялся рюкзаком, отвернувшись, чтобы девушка не видела его лица. - Мы вот как сделаем. Вы ведь с Лесником к Бобловке идете? Так я тебя туда и отведу. Ты дорогу знаешь?

- Да нет, откуда? - ответила она. - Нас давным-давно оттуда увели, я и не помню почти ничего. Меня дядя Василь ведет, он эти места знает, бывал здесь. А как насчет…

- Вот видишь, значит, хорошо, что я тебе попался, - перебил Рамир, торопясь покончить со всем этим. - Я тоже знаю, куда идти, хоть и похуже, чем Лесник. Отведу.

- А дядя Василь? Ну, Лесник? - Настька нахмурилась. - Надо его найти. Если… если только он жив еще.

- Никуда не денется твой Лесник. - Рамир застегнул рюкзак и закинул на спину, после чего повесил автомат на плечо. - Он человек бывалый, сама говорила, разберется. Да он уж, наверное, далеко впереди. Увидел, что я тебя спасать побежал, и решил дальше двигаться, не ждать. Так что, идем?

План возник сам собой, и это был со всех сторон привлекательный план. Вместо того чтобы убивать девушку, Рамир проводит ее к Умнику, а дальше пусть свободовцы разбираются. Им главное, чтобы девушка не попала в деревню, - так она и не попадет. Дороги не знает… Рамир поведет ее как будто бы к месту назначения, а сам возьмет влево, ну и выйдут они как раз туда, где Умник поджидает возле Могильника. Если у них хватит духу убить девчонку - это будет их грех, а Рамир возьмет деньги и свалит куда подальше от чертовой Зоны, от дьявольского наваждения, которое превратило его в безродного бродягу и головореза без семьи и племени. В никого, в ничто. Главное - в отщепенца, отверженного! А этого общительный от природы Цыган вообще вынести не мог, и последние годы не жил, а мучился. А заказчики пусть сами ее… У Рамира свело челюсти от стыда.

Девушка серьезно смотрела на сталкера, уловив странную перемену в его лице.

- Договорились, - наконец сказала она, шагнув вперед, подняла руку.

Рамир, помедлив, пожал ее. Сердце стучало едва-едва и будто дрожало в груди. Мысли затаились, в голове стало пусто. Он слегка сдавил узкую ладонь девушки, потряс…

И вдруг понял кое-что.

Цыган даже вздрогнул слегка, осознав это. Поправил лямки рюкзака, коснулся мочки уха, провел пальцами по воротнику, недоуменно оглядел их.

И пошел через ложбину. Толком еще не рассвело, но уже хорошо виднелись крутые склоны и непроходимые заросли между ними. Рамир повел девушку извилистым путем, выискивая те проходы, по которым можно было пробраться. Они были на краю верескового лабиринта, до тропы оставалось всего ничего.

- Так ты совсем меня не боишься? - небрежно спросил он.

- Нет, чего мне теперь бояться? - отозвалась Настька. Она крутила головой, рассматривая окрестности. Ей нравились всякие новые места, и она спешила все изучить, пока есть возможность. - Ты же сказал, что ничего мне не сделаешь. Я видела, ты не врал.