Любовь Пушкарева - Синто. Родное небо. Часть 3. Герои больше не нужны

— Что вам надо? — крикнула я.

— Хейсочка, выходи, — издевательски ласково позвал Радж.

— Что вам надо?

— Нет студентки Хейсы Феймей, — раздался спокойный голос Вольнова, — есть хинки Ли Феймей и Хейса Вонг, есть хин Чу Феймей, а кханки Хейсы Феймей нет. И не было. Собственно об этом мы хотели с тобой поговорить, когда наткнулись на того парнишку и хотим поговорить сейчас.

Ай-я-яй, план Б наступил слишком скоро. Ай да специалисты по безопасности сетей… Взломщики гадские! Так, готовность отбрехиваться номер один. Я тщательно заправила одежду в штаны, затянула потуже пояс, если захотят проверять подозрения, то будут раздевать в поисках татуировки, которая имелась в полустертом виде под грудью, а так просто я им не дамся. Эх, не иначе, как Тянь вывалил свои догадки и подозрения…

— Я скажу вам одно, — со злостью начала я, — Я гражданин Кхана.

— А я думаю, что ты все-таки синто, — ответил Вольнов.

Потрясенное молчание, мое молчание.

— Думайте, что хотите, — легкий намек на радость в голосе.

— Хейсочка, а где ты живешь? — Радж.

— Не твое дело.

— Выходи, дура, — мощный удар в дверь, — надоело орать под дверью. Выходи, не тронем.

— Да вы уже не тронули.

— Ты нелегал? — Вольнов.

Молчу.

— Не ваше дело, — все же ответила.

— Сколько ты так живешь?

— Не ваше дело.

Удар в дверь.

— Да задолбала, ты уже! — крикнул Радж, — Или ты выходишь, или мы вызовем патруль.

— Да вызывайте, я ж синто! — крикнула я.

— И вызову!

Полуминутное молчание…

— Здравствуйте, это Радж Фатхи, шестнадцатый участок, пятый цветок, пятая сота, у нас тут гостья… И у нас подозрение, что она нелегал… Нет, она заперлась в ванной.

Так, пора… Я отперла и выскочила, меня никто на выходе не встречал, бросилась к двери, ага! Заперто! К окнам! У… Мультилок! Загнанной крысой я обернулась к мужчинам, сидя наблюдавшим за мной, надеюсь, выражение моего лица было страшным…

— Успокойся. Я блефовал, — сообщил Радж без обычного ерничанья.

— Тебе лучше все нам рассказать, — сказал Вольнов.

— Да! А может это вам лучше все рассказать!? Откуда у аспирантов-заучек такие навыки, а!? Почему второзначный толсин ходит в кольчуге!? А? Вы первые, господа!

— Ты не в том положении, чтобы качать права! — стал брать на горло Радж.

— А вы в том! — съехидничала я, — Сдадите, и я вас сдам! Ясно?

Радж собрался было давить дальше, как раздался голос толсина.

— Давайте не будем ссориться, мы все в одной лодке, — сказал он.

— Я в этом не уверен, — ответил Вольнов и посмотрел на меня.

Я сделала вид что сдалась, подошла и плюхнулась на диван.

— Я должна была учиться, уже сдала экзамены, но дома… В общем не нашлось денег заплатить за первый семестр, а домой возвращаться было уже нельзя. Мои родственники вышли на местных… дельцов и те помогли мне с документами, я вроде бы и есть, но меня вроде бы и нет. Я жила с Шинэ Тхе, она была неплохим человеком, но цеплялась за каждую кредитку… но понятия о чести у нее были, она б никогда меня не сдала.

Я пожала плечами, показывая, что мне больше нечего рассказать.

— Местные дельцы это кто? — спросил Вольнов.

— Не скажу, — отрезала я.

— Да? А может это именно они все это заварили? — со злостью настаивал он.

— Очень удобно обвинять тех, кто поломал ваши планы, вашу карьеру, во всех грехах, — сказала я, — но синто помешаны на своей родине. Человек, помогший мне — преступник-контрабандист, но он обиняками высказал пожелание, что б я осмотрелась и узнала как можно больше об убийствах, собственно, поэтому я пошла на такой риск, как устроится на место Шинэ.

— А может быть он хочет поучаствовать в дележке неизвестного нам пирога? — парировал Вольнов.

— Может. А может, хочет, чтоб убийцу нашли и опять наступили тишь да гладь.

— Так сколько времени ты здесь? — сменил тему Радж.

— Ну, вот уже восемь месяцев…

— А лет тебе сколько?

— А что? — опять окрысилась я.

— Да не поймешь, по уму — семнадцать, по внешности — двадцать пять.

Я смотрела на него открыв рот, глаза наливались слезами.

— Хам, — проронила я и отвернулась, — Пожил бы как я, я б на тебя посмотрела, — тихо произнесла я. — Мне девятнадцать, — сказала я, моргая чтоб затолкать слезы обратно.

Мой спектакль возымел действие, Вольнов бросил на Раджа укоряющий взгляд, и тот немного смутился. Похоже, я вообще молодец, они окончательно поверили, что я не синто. Больше всего меня теперь волновал Тянь, я привыкла к его приклеенному ко мне взгляду, но что у него на уме понять было абсолютно невозможно.

— Йинао Тянь, ваша очередь, — сказала я, — с ними, — я кивнула на русов, — и так все ясно.

Орхидея ожила и молча зашевелилась, он встал, подошел и опустился передо мной на колено, все это под ошарашенными взглядами русов и меня. Здоровой рукой он подобрал волосы и показал метку между ухом и затылком, небольшую, с фалангу моего пальца, это был иероглиф, написанный в старом стиле, с завитушками. Я присмотрелась.

Отрицание воли…отсутствие собственной воли…РАБ???

Сработали вбитые рефлексы, мое лицо вместо того чтобы выразить удивление расслабилось, но Тянь успел уловить переход от обдумывания к расслаблению и все понял. Мы обменялись взглядами «Я знаю, что ты знаешь».

— Я ничего не понимаю в этих завитушках, — произнесла я.

— Я понимаю, — Радж подался к нам, но Тянь встал, готовый обороняться.

— Сядь, Радж, — посоветовал другу Вольнов. — Расскажите нам, уважаемый.

— Мне нечего добавить к тому, что я уже сказал.

Мне вдруг подумалось, что все мы здесь желторотики, и что будь среди нас профессионал, хоть тот же Крутецкий, то каждого бы расколол, как орех, вытащил бы все тайны.

— Господа, уже второй час ночи, — произнесла я, и тут мой пустой желудок взвыл так, что Тянь вздрогнул и обернулся. — Я хочу есть и спать, — тихо закончила я.

Радж, спасибо ему большое, молча пошел на кухню.

— Давайте все же попытаемся разработать план действий, — предложила я. Йинао не вернулся в кресло, а сел рядом со мной на диван, как бы присоединяясь к моим словам.

— Я считаю, что это все творят синто, чтоб подставить своих, — сказал Вольнов.

Я вздохнула.

— Если использовали карточку патрульного, то вариантов два — или это был сам патрульный, у которого ссохлись мозги и он пошел против собственной семьи, или человек, укравший карточку, шантаж патрульного приравняем к краже. Во втором случае у нас два варианта, карточку заполучил либо синто, тоже с ссохшимися мозгами, раз стал действовать против своих, либо не синто. Вольнов, — я наклонилась к нему, — вы ж не думаете, что все здесь, на островах, такие же дилетанты, как мы с вами. Если есть мелочь, значит, может быть и крупная рыба.