Виктор Точинов - Аутодафе

Трубка шмякнулась на телефонный аппарат. Карандаш в правой руке продолжал привычно порхать над бумагами – крест, крест, крест… Впрочем, и левая рука недолго оставалась без дела – потянулась к клавише селектора, на котором уже несколько минут терпеливо мигал светодиод, извещая, что в приемной сидит посетитель – один из немногих людей, удостоенных общения с Юзефом в эти тревожные дни.

– Лесник? – полуутвердительно спросил обер-инквизитор.

– Так точно. Только… – начал было референт. Юзеф перебил:

– Пусть зайдет.

Карандаш повис над очередной бумагой, намереваясь украсить ее очередным крестом.

– Извините, Юзеф Доминикович, но он… уснул. Будить?

– Подожди… Сейчас выйду.

Он еще раз бегло просмотрел документ – и отложил карандаш. Взял другой, красный. Подчеркнул пару ключевых фраз и не стал отправлять бумагу в кучу других, не требующих срочного решения. Тяжело поднялся и пошагал в приемную.

Лесник спал, сидя в кресле для посетителей.

Референт искоса с любопытством наблюдал за Юзефом, ожидая, что сейчас раздастся громовой рык обер-инквизитора и проштрафившийся агент вскочит как ошпаренный.

Время шло – минута, другая, третья… Юзеф молча смотрел на подчиненного. Наконец протянул руку, легонько коснулся плеча. Глаза Лесника открылись мгновенно.

– Извини, – сказал обер-инквизитор, несказанно удивив референта. – Сам знаю, что ты и твои люди на пределе, но… Пойдем, доложишь. И получишь новое задание.

На слова «новое задание» Лесник никак не отреагировал. Ему было уже всё равно. Поплелся за начальником, от души надеясь, что исполнять задание придется хотя бы в паре часов езды отсюда. Вернее, в паре часов тревожного сна…

– Потери? – жестко спросил обер-инквизитор. Он знал цифру потерь, но хотел услышать, как объяснит ее руководитель операции.

– Семь человек, – нехотя ответил Лесник.

Семь человек… За одну разгромленную эргастулу. Которые вылезают одна за другой, как поганки после дождя. После кровавого дождя, прошедшего в прошлом месяце над Царским Селом.

Семь человек… Семь полевых агентов. А на подготовку каждого нужны долгие годы, и при этом никогда не известно, что получится из подготовленного после СКД-вакцинации – один из лучших бойцов Инквизиции или кандидат на немедленное уничтожение.

Устраивать разнос бесполезно – Лесник сделал, что смог. Если смог лишь такой ценой, значит, меньшей кровью победить было нельзя.

– Что случилось, Андрей? С кем вы столкнулись?

– Не знаю… Два тела отправлены в Три Кита, пусть разбираются. Внешне походили на обычных оперативников, подготовленных по средним стандартам, – неплохие навыки стрельбы, рукопашного боя. Не более того. Но при этом чудовищная способность к регенерации. Пулевые раны затягивались за одну-две секунды. Миостагнатор не подействовал. Вообще.

– То есть нечто на уровне наших «ос»…

Лесник промолчал. Вступать в драку с особыми агентами Конторы ему не доводилось. Но сегодня – в лабиринте подземных ходов под старой частью Москвы – пришлось тяжко.

– Буланский не терял зря времени, – задумчиво сказал обер-инквизитор. – Остается надеяться, что эти боевики были единственным его элитным подразделением, резервом на самый крайний случай…

Пододвинул к Леснику тоненькую папочку.

– Ознакомься. На составление чернового плана операции – час. Потом вместе пройдемся по узловым моментам, поднимаешь своих орлов – и вперед.

– Что там? – без всякого интереса спросил Лесник.

– Эргастула. В Генштабе.

– Час на проработку акции против высшего генералитета?! – Сонное равнодушие Лесника дало наконец трещину.

– Времени нет. Даже этого часа – на самом деле нет. Эргастула активизировалась вчера, судя по всему – спонтанно. Войска уже подняты, уже пришли в движение… Под самыми разными предлогами: традиционные летние маневры, чуть сдвинутые во времени; передислокация двух бригад ВДВ; превентивная акция летчиков на «неопознанных самолетах» в Кодорском ущелье… Но с генералами дело иметь не придется. Вся эргастула – офицеры среднего генштабовского звена. Майоры, подполковники, полковники… Те, кто подает большим шишкам бумаги на подпись. Но кто-то должен их прикрывать на случай попытки силового противодействия. Так что готовься к драке.

– Нужно подкрепление.

– Нет подкрепления. Мало того – звенья Мельника и Крысолова я у тебя забираю. Зашевелились регионы… Первая ласточка – в Казани.

– И какими силами прикажете действовать??!

– Есть у меня креатура… – с сомнением сказал обер-инквизитор: расставаться с последним резервом ему не хотелось. – Командир батальона вневедомственной охраны. Пустишь в дело его парней в самом крайнем случае.

Он протянул запечатанный конверт.

– Здесь его координаты и пароль активизации.

– Ребятишек на убой… Вместо батальона дайте хоть пару «ос».

– Нет.

– Хоть Диану…

– Хватит торговаться! Занята Диана! Приступай, времени нет!

Лесник взял папочку, направился к дверям. Юзеф сказал ему в спину:

– Кстати, в Сибири, похоже, нашлись следы Сморгони. Не вовремя… Но расхлебаем эту кашу – займешься ими. Всё-таки ты шесть лет пытался их разыскать. Тебе и заканчивать…

– Сморгонская Академия? Их же окончательно добили в семьдесят девятом? – переспросил Лесник.

Действительно, перед каждой его командировкой в Сибирь среди прочих заданий обер-инквизитор ставил и дополнительную задачу: брать на заметку любой след, способный привести к странным людям, весьма и весьма интересующим Новую Инквизицию. Но Лесник всегда считал Сморгонь мифом – вроде золотого эшелона Колчака или клада Чингисхана. А настойчивые напоминания Юзефа о ней – мнительностью.

– Значит, не добили. Значит, не окончательно. К тому же Академию и до того якобы уничтожали дважды – в восемнадцатом веке и в девятнадцатом… Ладно, не до них. Приступай к работе по Генштабу.

Юзеф потянулся к телефону, считая разговор законченным. Однако, когда за Лесником закрылась дверь, передумал. Вновь пододвинул к себе последний документ – тот самый, с пометками красным карандашом. Написал несколько строк быстрым почерком, нажал кнопку, вызывая референта…

В любом случае Инквизиция уже выиграла. Несмотря на всё дикое напряжение последних суток – сомнений в исходе схватки нет. Военный переворот летом этого года не состоится. И финансовый кризис, и кризис правительственный, и что там еще планировал покойный Буланский – не состоятся. Разрозненные эргастулы действуют без единого плана и руководства, спонтанно, никак не синхронизируя действия во времени, вступая в бой, когда на другом участке сражение уже проиграно… Они обречены. И можно бросить быстрый взгляд назад – проверить, что творится за спиной. Потому что самое опасное сейчас – получить предательский удар от своих…