Владимир Кусакин - Все равно!

— Стой сзади.

Он кивнул. Давно мы не работали вместе, а всё осталось, никуда не ушло, и если я наткнусь на кого-нибудь нехорошего, Карась его убьёт. Просто так, без жалости и сомнений. Отмазываться потом будем. Когда своих выведем.

У нас даже не возникло мысли что они могли натворить что-нибудь, ведь с ними Михалыч, да и сами ребята не дураки.

Я сделал несколько шагов в темноту складского помещения. Кто-то здесь есть.

— Бисмилла! Шут еркек кадрес! — это было всё что я знал по турецки.(Слава Аллаху, не стреляйте!)

— Сен ким? (Ты кто?)

Это уже проще, это мы знаем.

— Аркадас. (Друг)

— Нерейе?

— Из Америки.

В темноте шумно вздохнули, и трое вооружённых автоматами вышли из темноты.

По своей идиотской ближневосточной привычке полезли целоваться. Я поднял руку.

— Харам! (Нельзя!) Во дворе грузовик, садитесь в него и уезжайте быстро. Не след слугам Аллаха попадать в плен к неверным.

— А это кто? — один показывал на Карася прислонившегося к стене.

— Мой человек, он немой, зовут Рыба. Скорее!

— Спасибо брат!

Они дружно побежали к выходу.

— Стойте! Один вопрос. Что делать с заданием? Мы можем сделать это для вас. Рыба прирождённый киллер.

— Тогда убейте эту маленькую тварь, внучку Сардара. Остальных можете тоже.

Они выскочили из здания, а мы с Карасём побежали внутрь. Открывая двери кричали:

— Михалыч, ребята, вы где?

— Где, где? Здесь. А где эти придурки с автоматами? — показался из за детского пряничного домика Митрохин. А за ним остальные.

— Где террористы?

Михалыч захихикал.

— Фантик о них позаботился.

— Живые?

— А что им сделается? Кока Кола — полезная вещь!

— Та-ак, не удержались всё таки, химики хреновы. А как я теперь в новостях выглядеть буду с вами?

Секрета здесь нет. Нехорошим людям (террористам, насильникам и прочему) связываются руки, берётся 600 граммовая бутылка Кока Колы, встряхивается интенсивно, потом ослабляем колпачок, чтобы дать газу потихоньку выходить, и в таком виде она запинывается в задницу садюге. А что, целовать его что-ли?

Так вот, ходить он не может, руки связаны и газ начинает заполнять пустое пространство надувая его, немного правда, но достаточно чтобы раскаяться и рассказать всё что знаешь, а также свои собственные мысли об этом предмете.

Если очень упорный, тогда таблетку минта — это освежитель такой для рта, бросаете в бутылку и повторяете. Выживают очень редко.

Вот такую штуку химики и проделали со своими пленными.

— Без минта?

— Без. — отозвался довольный Фантик.

— Тогда бегом отсюда!

— А где эти, которые здесь сидели, нам выйти не давали?

— Отпустили мы их с Карасём, то есть с Виктором Васильевичем.

— Нельзя их отпускать. — раздумчиво проговорил Михалыч, когда мы уже шли к футбольному полю. — Они ведь за вами приехали, у них здесь помощники есть. На вот бумажку.

Я посмотрел. Имена, фамилии, два адреса.

— Сами написали, когда увидели что Фантик с первым сделал. Вообще все молодцы!

— Ну что же, значит ваш экзамен сдан, а Михалыч?

— Так как же иначе?

Карась спросил знаком: Догонять будем?

Я помотал головой и вытащил телефон.

— Соедините меня с 1181NA (NA — North Alliance, Северный Альянс). Ник, это ты?

— Привет Джек! Проблемы?

— Тебе видно полуприцеп «МАN», синий тент, на борту надпись "Коррора"?

— Вижу, идет к Берну, скорость больше ста километров.

— Это террористы, ты знаешь что делать.

— Понял, до связи.

— Однако! — сказал Карась глядя на небо, в котором оставляя за собой лёгкий инверсионный след, маленький из-за расстояния самолёт заходил на невидимую нам цель.

Через пять минут раздался звонок.

— Задание выполнено!

— Тогда передай своему напарнику, что на его счёт будут переведены пятьдесят тысяч долларов, в течение двух часов. Раньше не могу Ник, у нас свадьба. Кто сегодня будет в сопровождении?

— Французы. Жак и Луи. Ты уверен что одного аэроплана достаточно?

— Да.

— Тогда до встречи. Мой привет жениху!

Он отключился.

Машину, вернее то что от неё осталось, нашли на следующий день в реке, протекающей триста метров ниже дороги. Пилот прошёл над ней на сверхзвуке, на расстоянии не более шестидесяти метров, и просто сдул её в пропасть.

В десять часов утра свадебный кортеж подъехал к церкви, и это было здорово! Плохо было то, что нам приходилось смотреть всё это сквозь окружение Швейцарской антитеррористической группы «Шторм», лёжа на земле.

Игорь подошёл, поглядел грустно на меня, сказал:

— Ты никак не можешь успокоиться?

А я что, виноват? Вот поэтому на свадьбе было на двадцать семь человек меньше, чем ожидалось.

Сначала приехала машина новостей Бернского ТВ. Моя знакомая телеведущая бросилась со всех ног к нам, крича:

— Месье Ронин! Я знала что вас непременно арестуют!

— Это кто? — спросил Карась с интересом.

— А-а! — ответил я, — С телевидения, Бернские новости. Она материал ищет.

— Познакомь! А то у меня этого материала…

— Не забывай что она журналистка. Распишет потом.

— Зовут как знаешь?

— Регина, кажется.

Теперь Регина сражалась сразу с двумя спецназовцами не пускающим её внутрь круга оцепления. Её команда снимала это всё в почти прямом эфире, пять минут задержки, чтобы дать время редакторам подчистить грубый язык и неприличные сцены.

Не обращая внимания на окрики спецназовцев: "Liegen!" (Лежать!), он подошёл сзади и повалил противоборствующего ей солдата навзничь.

Регина пользуясь такой поддержкой прорвалась в центр круга крича: "Прямая трансляция!"

Спецназ застыл как заколдованный, заграница всё таки, никому не хочется выглядеть свиньёй в кадре.

— Познакомьтесь. — сказал я, лёжа на спине, — Этот рыцарь откликается на имя Виктуар. Рекомендую. Не женат. Детей нет. Может быть хорошим попутчиком в жизни полной опасностей.

— Мадемуазель … — промурлыкал Карась, чем сразу сразил наповал буйную журналистку. Он уже надел очки и выглядел презентабельно.

— Ох, — простонала она и сделала попытку покачнуться, но железная рука остановила её падение.

Я смотрел эту сцену снизу вверх и думал, что иногда это очень полезно, наблюдать за встречей людей лёжа. Повернув голову набок можно было видеть прибытие Комиссара полиции. С другой стороны группа японцев скандировала:

— Руси, руси! Бхай, бхай!

Откуда они здесь?

Комиссар помахал рукой, командир группы сделал знак и солдаты опустили оружие.

— Я извиняюсь за действия моих подчинённых. — сказал он, подавая мне руку.

Я поднялся.

— Мы свободны, господин Комиссар?

— Пока да, но вам придётся дать объяснения.

— С удовольствием, только прежде скажите своим людям чтобы они вернули мою машину с подарками молодожёнам.