Уильям Форсчен - Реванш императора

— Ни у кого нет желания сделать пару ставок на предмет того, что случится дальше?

Зола оглянулся и с удовлетворением отметил, что его приятели-кохи как будто успели оправиться от шока, вызванного поспешным бегством с места событий.

— Ставлю десять тысяч катаров, что погибнет от десяти до тридцати кораблей! — выкрикнул кто-то. Его ставка была тут же принята из расчета один к четырем.

Напрасно выходил из себя находившийся на борту Надзиратель, возмущенно указывая игрокам, что кощунственно ставить на гибель живых существ. Впрочем, он очень быстро замолчал, сообразив наконец, что никто уже больше его не слушает и вообще в упор не видит.

Хасан медленно растянул губы в улыбке, неотрывно глядя в глаза Корбину. Толстяк тоже улыбнулся в ответ, но улыбка вышла жалкой и не смогла скрыть таящегося под ней страха.

— Зачем ты это сделал? — прошептал Габлона.

— Просто так. Захотелось узнать, что при этом испытываешь, — небрежно ответил Хасан, тщательно вытирая кинжал полой халата, прежде чем спрятать его обратно в ножны.

— Ты хоть представляешь, какой поднимется шум?

— Они теперь бессильны. Подумать только, что вытри тысячи лет тряслись перед этими жалкими, трусливыми червяками!

Он жестом указал на мониторы, чьи многочисленные экраны демонстрировали превращение планеты в звезду, гибель десятков кораблей, сопровождаемую паническими воплями, и, наконец, самое важное — полнейший бедлам, творившийся на борту корабля Надзирателей. Последние слова Арха еще не успели дойти до сознания всех обитателей Облака, а его корабль уже вовсю улепетывал в направлении ближайшего гиперколодца.

— Жаль, что они так далеко от нас. Самый подходящий момент пустить торпеду и навсегда покончить сытим отродьем шайтана!

Ни пренебрежительный тон вожака ассасинов, ни его уверения в полном крахе авторитета Надзирателей не могли развеять облака страха, окутавшего душу и сердце Корбина Габлоны. И страшило его не столько творившееся за пределами корабля, сколько то, что случилось на борту несколько мгновений назад, да еще у него на глазах. Причем ужасало не само событие, а те последствия, которые оно могло за собой повлечь. Да, Надзиратели ошиблись, что-то напутали, не смогли удержать процесс под контролем и в результате получили, насколько мог судить Корбин, катаклизм невообразимого масштаба. Он отнюдь не был уверен, что раса Надзирателей, опозорившись во время проведения демонстрации, окончательно утратит свое влияние. У них в запасе могли оказаться и другие штучки. В одном Корбин не сомневался- властные структуры, просуществовавшие три тысячи лет, теперь должны будут измениться коренным образом. Если в них не найдется местечка для Надзирателей, ему нечего бояться. Но если они сохранят влияние… Да, трудненько будет объяснить случившееся. Даже тем из них, кто уже подпал под порочное влияние и готов был с азартом грешить, предаваясь запрещенным Играм.

Корбин Габлона мрачно посмотрел на лежащее у его ног тело Надзирателя Тулби, личного посланца Арха. Удар кинжалом был нанесен рукой мастера и начисто перерубил шейные позвонки у основания черепа. Тело конвульсивно дернулось в последний раз и замерло.

— Ты убил его, — прошептал Габлона. — Ты убил Надзирателя.

— Надзирателя?! — презрительно рассмеялся Хасан. — Ничего подобного! Я прикончил ничтожество, не имеющее никакой ценности. Точно так же я раздавил бы каблуком насекомое, не имеющее ничего за душой, но претендующее на власть над миром. Старый порядок отныне мертв. — Он сделал паузу и торжественно провозгласил: — И я буду тем, кто установит новый!

Взгляд Хасана упал на Корбина. Видимо, на лице толстяка слишком явно выразилось смятение, в которое повергли его слова перса, так что последний поспешил ободряюще улыбнуться Габлоне и добавить:

— Разумеется, под твоим мудрым руководством, хозяин. Надеюсь, против этого ты возражать не станешь?

Корбин украдкой огляделся. Все его охранники были головорезами-фанатиками Эль-Шига и подчинялись душой и телом Али Хасану, главе древнего земного ордена ассасинов. Набравшись мужества, он встретился взглядом с ястребиным взором мастера-убийцы.

— Если ты хочешь выжить, тебе без меня не обойтись, — заявил Габлона как-то сразу охрипшим голосом.

Хасан лучезарно улыбнулся:

— Ну конечно, господин мой Корбин, конечно! Уже наполовину повернувшись к двери, Али вдруг замер, словно что-то припомнил важное, и снова обратился к Габлоне:

— Ты помнишь, как на комлинке дальней связи вдруг появился в разгар всей этой суматохи наш старый приятель Вуш? Судя по всему, он по-прежнему вместе с твоим «другом» Элдином Ларисом. Ты знаешь, как найти место, откуда велась эта передача. Сделай это сейчас, и если будет угодно Аллаху, мы, может быть, успеем его настигнуть.

По тону Хасана Корбин сразу понял, что тот не выступает с почтительным предложением, а отдает приказ, требующий беспрекословного выполнения. И Корбину не оставалось ничего другого, кроме как сделать глубокомысленную физиономию, кивнуть с важным видом — и незамедлительно заняться отслеживанием сигнала.

Три стандартных дня галактические линии связи были забиты непрерывным потоком новостей. Вызревавший в его голове план был близок к окончательному формированию, но одна мысль о нем вызывала сосущий холодок где-то в животе. Крайне неприятное ощущение — особенно для Надзирателя, которому вообще не положено ощущать столь низменную часть тела. Дверь в его каюту отворилась. Вуш поднял голову и выжидательно посмотрел на Хоббса, появившегося на пороге в сопровождении серворобота.

— Готов поклясться, что эта зелень погибла задолго до того, как ее сорвали, — сказал Хоббс, демонстрируя принесенное сервороботом блюдо с порядком увядшими и завернувшимися листьями салата.

— Благодарю вас.

Вуш приподнялся и сел на кушетке, служившей ему одновременно и ложем и стулом. Серворобот услужливо подкатил небольшой столик на колесиках, сервированный на одну персону. Вуш взял в правую руку один из непривычных столовых приборов, изготовленный в виде серебряного плоского стержня с тремя зубцами на конце, и осторожно наколол на него один из сушеных фруктов, небольшая горка которых была обложена зеленью. Он поднял вилку, положил чернослив в рот и принялся жевать, несколько шокированный тем обстоятельством, что процесс еды после затянувшегося поста доставляет ему такое острое наслаждение.

— Смотрел последние новости? — начал издалека Хоббс.

Вуш кивнул с набитым ртом.

— Ну и что, по-твоему, все это значит?

— Аппарат сломался, а Мупа не знает, как его исправить.

— Это и дураку понятно, — пренебрежительно фыркнул Хоббс.