Андрей Посняков - Крестоносец

– Или – погибают, – Ратников сказал и осекся…

У Маши, кстати, тоже не было никаких прививок. Надо срочно делать! А то… какой-нибудь пресловутый «свиной грипп», и…

– А как вы вообще попали в этот бизнес, брат Герман?

– Что-что?

– Ну как связались с людокрадами?

– Долгая история, – монах махнул рукой. – Видите ли, два года назад я угодил в плен, к новгородцам, к боярину Никодиму Мирошкиничу. Денег на выкуп у меня, увы, не было, но я сошелся… не подумайте плохого, чисто по-дружески – с боярыней Ириной. О, это, поистине, очень умная и деятельная женщина!

Ратников хохотнул:

– Не сомневаюсь!

В сенях послышались шаги, и в горницу заглянул Горелухин:

– Ну что, добазарились?

– Можно сказать и так.

– Тогда пошли… Я тут ушицу сварганил.

Они остались у Танаева озера вдвоем – брат Герман категорически отказывался куда-то идти, видать, боялся отходить от «ворот», быть может, даже уже и не действующих. Горелухин, простившись, взгромоздил на плечи рюкзак с книгами и керосинками – больше ничего подходящего в заброшенных деревнях не нашлось – кивнул на прощанье:

– Ну, ты заходи, Миша.

И быстро зашагал в поселок напрямик, через лес и болотину.

– Ну? – обернулся тевтонец. – И где же обещанный вами браслет, герр Майкл?

– Не все сразу. – Ратников скинул куртку и, поплевав на руки, полез на высокую разлапистую сосну.

Было еще утро, довольно раннее, прохладное, с полупозрачной туманной дымкой, стелющейся по берегу озера.

Монах с удивлением наблюдал за Мишей. А тот, добравшись почти до вершины, вытащил из кармана рубахи мобильник. Ага! Две «палочки» есть!

Ухмыльнувшись, Михаил нажал кнопочку:

– Макс? Что, спишь еще? Я понимаю, что рано… Помнишь, ты говорил, что маме своей подарил браслетик? Нет… желательно бы – на утреннем. Есть утренний автобус-то? Ну, вот, давай… жду на Танаеве. Да! Пожрать что-нибудь захвати… Что-что там у тебя еще есть?

Спустившись с дерева, Ратников довольно вытер о траву руки:

– Ну, что, брат Герман? Время у нас еще есть. Подождем до полудня.

– Подождем, – монах развел руками и, отойдя в сторону, принялся негромко молиться.

Вообще-то можно было его и не переправлять никуда, меньше возни… Ментам сдать – тому же Димычу. А те – в психушку… Так-то оно так… но все же ведь дал таки слово! И тут уж никуда…

Михаил усмехнулся: а ведь, вот оказывается, как проникла в него средневековая рыцарская идеология! Можно сказать – въелась! Все правильно – дал слово, даже врагу, – держи. Иначе никто уважать не будет.

Макс появился в полдвенадцатого, Ратников еще издали услыхал треск мотоцикла, выскочил на дорогу. Прислонив старый «Восход» к дереву, Максим сразу же отдал Мише браслет:

– Вот… жаль, мама грустить будет – он ей понравился.

– Привезли? – брат Герман выбрался из кустов, сдержанно поклонившись подростку.

Тот тоже кивнул:

– Здрасте, брат Герман.

– Дайте же его скорее, дайте! – монах уже демонстрировал явное нетерпение.

– Да берите же! – Ратников протянул браслет.

Тевтонец тут же ухватил стекляшку, поднял глаза к небу, помолился… и с хрустом раздавил браслетку в руках, так, что кругом полетели осколки…

И исчез!!!

Как и не было!

– Гляди ты, сработало? – усмехнулся Миша.

Максим удивленно посмотрел на него:

– А что, не должно было, что ли?

– Да не знаю… В общем, пошли ко мне – расскажу. Да…

Ратников наклонился и достал из рюкзака книжку. Открыл:

– На, почитай… второй абзац снизу…

– Я, дама Элеонора… Лерка, что ли? Ха! Дядя Миша, а ведь и у меня кое-что есть! Мама в прошлое лето в Париж ездила, там такой музей – музей Средневековья, привезла буклет… Вот, смотрите… на вот эту картинку… видите?

На буклете с подписью «Le Moyen аge» красовалась репродукция из какой-то средневековой рукописи: замок со рвом и подъемным мостиком, пашущие землю крестьяне, овцы, деревья, а – на их фоне – рыцарь в кольчуге и дама – юная красавица в изумрудно-голубом платье, с не характерной для того времени прической – распущенными по плечам волосами, – увенчанной роскошнейшей диадемой.

– Лерка! – ахнул Ратников. – Ну, точно – она!

– Так тут и подписано, – засмеялся Макс. – Граф Анри де Сен-Клер и его супруга – дама Элеонора.

Засмеялся – и тут же повторил уже с грустью:

– Дама Элеонора… Надо же!