Джек Кэмпбелл - Неустрашимый

В отчаянии Гири связался с разведцентром «Неустрашимого».

— Говорит капитан Гири, Я хочу лично переговорить со старшим по рангу из выживших солдат Синдиката. Я могу сделать это сейчас?

Ответ пришел не сразу.

— Мне необходимо проверить… — Голос прервался, и Гири услышал, как кто-то орет на заднем плане. — Да, сэр. Немедленно, сэр. Вы хотите виртуальное интервью или личный допрос?

— Личный. — Гири никак не мог избавиться от ощущения, что программное обеспечение виртуальных контактов не совсем верно передавало все движения и нюансы. Насколько он знал, программное обеспечение имело тенденцию смягчать то, что не подходило под его параметры, несмотря на то, что людей часто выдавали незначительные, норой противоречивые жесты. То, что программа воспринимала как аномалию, которую необходимо было удалить, подчас могло быть самым значимым в поведении человека. — Я спущусь через несколько минут.

Разведсекция находилась за люками с впечатляющей системой защиты. Снаружи ожидал слегка нервничающий лейтенант, который быстро провел Гири в зону особого режима. Почему-то Гири всегда казалось, что здесь слишком тихо, хотя на первый взгляд все выглядело как обычный офис, с несколько непривычным оборудованием на столах и в углах. В соответствии с древней традицией, разведсекция была вещью в себе, являясь одновременно и частью всей команды, и будучи отгороженной от всего корабля. Чем выше был уровень секретности — тем расслабленнее была рабочая атмосфера.

На одном столе даже было растение, небольшой всплеск живой зелени. Гири вопросительно поднял бровь, и лейтенант, который теперь выглядел еще более обеспокоенным, сказал:

— Это Одри, сэр.

Конечно. Если на борту космического корабля были растения, их чаще всего называли Одри. Причины этого, если они и были, давно ушли в века, но Гири стало чуточку легче на душе от того, что некоторые вещи так и не изменились. Гири ободряюще улыбнулся и последовал за лейтенантом в комнату для допросов.

Комната для допросов была оформлена в стиле, который не менялся веками. Гири взглянул в одностороннее зеркало и увидел, что унтер-офицер Синдиката сидит на единственном стуле. Очевидно, не связанная. Казалось, что она оцепенела от страха, но старалась этого не показывать.

— Если она двинется в вашу сторону, мы оглушим сё зарядом, — заверил Гири лейтенант.

— Она не похожа на самоубийцу, — заметил Гири. Он рассматривал показатели приборов перед собой. — Это все для допросов? — Он был здесь и раньше, но тогда тут не было заключенных.

— Да, сэр. — Лейтенант указал на приборы. — Мы можем дистанционно сканировать мозг во время допроса. Таким образом, мы в состоянии определить, когда человек обманывает.

— И что вы делаете тогда?

— Иногда срабатывает очная ставка. Когда они понимают, что мы знаем, когда они лгут, некоторые ломаются. Для тех, кто поупрямее, используют наркотики, которые подавляют естественные инстинкты. Мы спрашиваем, они говорят.

— Звучит куда гуманнее, чем избиения, — с улыбкой кивнул Гири.

— Избиения? — Похоже, лейтенант был очень удивлен таким заявлением. — Зачем нам их избивать? Мы получим недостоверную информацию.

— Правда?

— Да, сэр. Не настолько недостоверную, как при открытой пытке, но все же недостоверную. Наша же работа заключается в том, чтобы предоставить вам информацию, на которую можно положиться. Физические и моральные надругательства могут заставить людей говорить, но не дадут точной информации.

Гири кивнул с облегчением, отметив, что в случае с разведкой обычная практичность исключила возможность той жестокости, которую он наблюдал в других местах. Если бы он услышал о том, что его разведка полагается на пытки, это означало бы, что она была бы так же бесполезна, как и тактика, которую раньше использовал флот.

— Хорошо, впустите меня.

Солдат Синдиката рывком подняла голову на звук открывающейся двери. Гири зашел и остановился около женщины, которая глядела на его знаки отличия.

— Кто вы? — спросил он. Он мог бы получить эту информацию из записей разведслужбы, но этот вопрос казался неплохим началом для разговора.

Женщина ответила достаточно спокойно.

— Солдат войск общего назначения седьмого ранга Гиэл Барада, сил самообороны Миров Синдиката, директората мобильных космических войск.

Гири уселся в свободное кресло, довольный тем, что служит во флоте, а не в «директорате мобильных космических войск».

— Я капитан Джон Гири. — Женщина сконфуженно моргнула. — Меня обычно называли Блэк Джек Гири. Возможно, вы слышали обо мне так. Я командир этого флота.

Непонимание сменилось страхом.

— Так вот как… — выпалила солдат Синдиката, потом поперхнулась и не договорила.

Гири продолжал говорить спокойно и дружелюбно.

— Как что?

Она глядела на него почти с ужасом.

— Я слышала разговоры офицеров до того, как наш корабль взорвался. Они говорили, что вражеский флот не мог быть здесь. Он просто не мог добраться сюда, но добрался.

Гири кивнул.

— Да, я приложил к этому руку.

— Они сказали нам, что этот флот был разбит в нашей системе. И вы погибли сто лет назад. — Солдат Синдиката так побледнела, что Гири забеспокоился, как бы она не упала в обморок.

— Вы были ранены в битве? — спросил он.

Она быстро помотала головой.

— Нет, кажется, нет.

— Обращались ли с вами в соответствии с законами войны с тех пор, как вы стали пленницей?

Недоумение вернулось.

— Я… Да.

— Хорошо. Как идет война?

Она сглотнула и заговорила, словно цитируя:

— Миры Синдиката двигаются от триумфа к триумфу. Окончательная победа уже недалеко.

— Правда? — Гири было интересно, как долго пропаганда Синдиката уверяла, что окончательная победа уже практически достигнута. — Вы в этом когда-нибудь сомневались? — Она отрицательно покачала головой, не говоря ни слова. — Так я и думал. Сомневаться в этом, пожалуй, опасно. — Снова молчание. — Вы хотите домой? — Она долго смотрела на Гири, затем кивнула. — Я тоже. Но мой дом свободен, ваш — нет. Вас это никогда не волнует?

— Я гражданка Миров Синдиката, живущая в безопасности и благополучии благодаря жертвам наших лидеров, — процитировала солдат.

Невероятно. Эта чепуха, которую руководители вбивают в них, ни капельки не изменилась за прошедшее столетие. С другой стороны, как можно улучшить нечто настолько упрощенное и сбивающее с толку?

— Вы действительно в это верите?

— Я гражданка Миров Синдиката…

— Я уже это слышал. Что заставило бы вас засомневаться в этом?

Она смотрела на него с нескрываемым ужасом.

— Я не буду отвечать на этот вопрос.

Гири кивнул.

— Я и не ожидал ответа. Просто было интересно, что может заставить человека вроде нас восстать против правительства, которое вас порабощает и обращается с вами ненадлежащим образом.