Андрей Круз - Земля лишних: Исход. Новая жизнь. За други своя.

Решили выходить на связь каждый четный час, в тринадцать минут «нечетного», каждый раз меняя рабочие частоты по графику. Почему не «в ноль‑ноль»? Потому, что высока вероятность проведения радиоперекличек постов противника в это время, и чтобы избежать даже случайного пересечения по частотам. Одна частота была определена как экстренная, и ее должны были прослушивать постоянно. В общем‑то в этом ничего, кроме рутины, нет, но рассказываю на случай, если кому интересно. Неинтересно — не читайте, не вопрос.

К середине дня мы засели в кружок на палубе, пригласив еще и капитана и Смита с Брауном, после чего начали отрабатывать последовательность действий в различных ситуациях. Назначались ответственные, определялись ключевые точки. Люди поочередно вступали в разговор, излагая порядок своих собственных действий в том или ином случае. И мне, таким образом, было проще выявлять слабые места, «точки решения» и «точки невозвращения».

Понятие «точка невозвращения» пришло к нам из авиации. Что это означает? Представьте себе самолет, скажем, Валерия Чкалова. Который вылетел из страны победившего социализма СССР в Соединенные Штаты Америки с целью установления рекорда дальности беспосадочного перелета, прокладки нового маршрута и демонстрации достоинств социализма. Запас топлива самолета рассчитан из того, чтобы взлететь на своем аэродроме, преодолеть путь и совершить посадку в пункте назначения. И вот Валерий Чкалов вдруг меняет свое мнение по поводу установления рекордов и решает, что дома ему будет лучше. И хочет повернуть самолет обратно. Может он это сделать? Может, если не прошел «точки невозвращения», в которой запас топлива в баках оказывается достаточным для достижения пункта назначения, но уже недостаточным для возвращения в исходную точку.

«Точка решения» — это уже мой личный термин. При планировании чего‑либо я часто пользуюсь карандашиком, рисуя разветвленные схемы возможных вариантов действий. И точки, где схемы ветвятся, и есть «точки решения». А в жизни это те моменты, когда ты должен решить, по какому плану ты продолжаешь действовать, начиная со следующего твоего шага. Обычно «точки решения» предшествуют «точкам невозвращения». Ты принимаешь решение в этой точке, действуешь по выбранному плану, а потом, когда все пошло наперекосяк, обнаруживаешь, что «точка невозвращения» пройдена и обратной дороги из той задницы, куда сам себя завел, уже нет.

Потом Дмитрий, Раулито и ирландец Тим взялись за сборку и тщательнейшую проверку оставшегося у нас «зодиака». По поводу же утраченного, кстати, Смит пообещал вычесть его стоимость из окончательной оплаты. Видимо, в случае, если Родман так и не сумеет придумать, как «стингеры» забрать, а нас всех извести.

Ближе к вечеру мы миновали Дикие острова по левому борту. Пиратство процветало больше на южной части этой островной дуги, поэтому никаких приключений не предвиделось, и мы только разглядывали в бинокли торчащие из моря высокие, покрытые сплошными джунглями холмы.

Затем шкипер подержал судно пару часов в дрейфе, прежде чем начать двигаться к той точке, где мы должны были спустить на воду лодку и на ней уйти вглубь мангровых проток.

Мангровые болота, дельта р. Амазонки. Ничейная территория. 22 год, 40 число 8 месяца, суббота, 29.00

Лодку мы спустили на расстоянии примерно пяти километров от ближайшего острова. «Нинья» подошла к нему в темноте, ее экипаж опустил на воду «зодиак», в который загрузилось шесть человек в полной экипировке, после чего траулер опять ушел в море, ожидать сигналов по радио или, в самом крайнем случае, — трех красных ракет. После красных ракет нас подбирать было уже не надо, а мы должны были сами искать способ вырваться из мангровых болот в сторону русского берега. Теоретически это было возможно, практически — очень сомнительно.

На руле оказался Дмитрий, как самый опытный и знающий в морском деле. Он завел мотор, прибавил оборотов, и лодка заскользила по почти зеркально гладкой воде к черным кучам островов, с трудом различаемых впереди. Пока двигатель не приглушали, потому что звук лодочного мотора вовсе не был таким уж редким в этих местах. Бандиты катались на лодках с острова на остров, патрулировали протоки, ловили беглых рабов, если таковые случались. Но и слишком афишировать свое присутствие мы не хотели, поэтому шли с небольшой скоростью, следя за окрестностями и сверяясь с компасом.

Мангровые острова в темноте напоминали огромные куски лохматой овчины, разбросанные по гладкому полу. Казалось, что пройти через тесно сжавшиеся стволы растений на островах не то что человек — кошка не сможет. Что вообще такое «мангры»? Мангры — это такие места, где деревья периодически тонут в воде во время прилива, а во время отливов у них обнажаются корни, образуя причудливые их переплетения вместо береговой линии. Даже выбраться из воды на такой остров в отлив почти непосильная задача. И если ты достаточно глуп, чтобы привязать лодку под этими навесами из переплетенных корневищ, то рискуешь сделать лодку «подводной» и добраться до нее лишь в следующий отлив.

Вот в такое место нас черти и понесли.

Едва мы приблизились к границе мангровых болот, первое, чем они себя обозначили, — это комарами. Тонкий, заунывный вой даже перебивал тихий звук мотора, а на фоне еще не окончательно потемневшего неба были видны настоящие облака гнуса. Среди мелких летучих тварей попадались жужжащие твари покрупнее, которые подчас пикировали прямо в лицо, но, кажется, не кусались. Возможно, они жрали как раз комаров. Однако выданный нам шкипером Соузой репеллент, которого в его запасах оказалась чуть не сотня тюбиков, пока действовал. Первую порцию мы вообще смешали с краской для лица — по заверению всезнающего Соузы, так защита была эффективней. В дальнейшем рекомендовалось обновлять слой репеллента на лице раз в пару часов. Поскольку у каждого было по тюбику этой слабо пахнущей мази, нам могло хватить на неделю, не меньше. Пах репеллент, кстати, даже приятно — будто бы зелеными яблоками.

Еще у нас в пластиковом пакете было несколько крошечных губок с каким‑то составом, который не отпугивал, а привлекал комаров. Такую губку надлежало вытащить из пакета и выбросить в нескольких метрах от себя, тем самым перенацеливая кровососов на другую добычу. И назывался он аттрактантом.

Наша лодка пробиралась, в основном прижимаясь к островам, где она полностью растворялась в их тени, и под свисающими над водой кустами комарья было особенно изобильно. Кусаться они, может быть, и не кусались, но сам факт того, что у тебя перед лицом постоянно висит целое облако зловредной мошкары, здорово нервировал.