Андрей Круз - Земля лишних: Исход. Новая жизнь. За други своя.

— Так и сделаем. Пошли.

Лодка, набирая ход, пошла обратно в протоку, из которой мы только что свернули. Опять поворот направо, даже с небольшим креном на этот раз, и мы, огибая остров, под которым еще несколько минут назад прятались, вышли на темное зеркало плеса.

Слева спереди вспыхнул красный глаз сигнального фонаря. Три «точки». Пауза. Три «точки» — частых, нетерпеливых.

— Маноло, ответ!

Маноло направил на остров такой же красный фонарь, выдал две «точки», двухсекундную «тире» и снова «точку». У меня замерло дыхание — казалось, даже сердце остановилось. А вдруг у них на разные случаи жизни да разные пароли? Даже на прицеле их сейчас держать не могу. Вдруг они нас наблюдают, и каково это будет выглядеть, если мы возьмем их на прицел, ответив на запрос пароля?

Лодка продолжала идти в требуемом направлении, вода плескалась под плоским пластиковым дном, но с берега ни криков, ни выстрелов пока не доносилось. Угадали с паролем, что ли? Один на всех у них? Вот хорошо бы.

Вроде бы тихо, вес еще тихо. Мы уже к нужному повороту приблизились, и пока никакого шухера. Вообще никакого, тихо так… все еще тихо… тихо… поворачиваем… скрываемся из виду. Вот теперь дышать можно, и, судя по общему выдоху — не только мне.

— Дима, меньше обороты, чехол, сразу налево после острова, направо и прямо. Там опять остановка.

— Понял.

Вновь на крышку подвесного мотора упал, погребая ее под собой, толстый поролоновый, обшитый скользкой синтетической тканью чехол. И звук почти исчез. Теперь нам повилять немного, чтобы даже след наш потерялся, если кто по нему прокатиться решит. Все, нас здесь нет, и до этого мы вам приглючились.

После пары поворотов мы вновь нашли укромное местечко под корнями, остановились, прислушались. Кажется, пройденный нами пост в широкой протоке означал границу обжитой территории. Тишины, как раньше, уже не было. На одном острове, раскинувшемся в соседней протоке, но частично видимом нам, было какое‑то жилье. Там светился фонарь, и еще в темноте мы увидели, как открылась и закрылась дверь, а в светящемся ее прямоугольнике мелькнул чей‑то силуэт. Еще где‑то совсем недалеко играла музыка. Негромко, судя по звуку — нечто переносное, недорогое. Было слышно даже, как в такт басам резонирует некачественный пластмассовый корпус. Что слушают, кстати? Похоже на «латинский рэйв». Интересно, а сами местные обитатели своей же «дурью» балуются? Она же у них вроде «экстази» получается — вот и вспомнилось… Рэйвовая колотилка напомнила.

Так все же где этот гадский любитель музыки? Слышно же, что он рядом, но где? Может быть, Бонита с тепловизором его скорее обнаружит?

Не обнаружила. Возможно, он находился на островке в стороне от берега, может быть, в какой‑нибудь лодке, но скрытой от нас за поворотом. В конце концов, в столь оживленном месте и наша лодка должна была привлекать уже меньше внимания, поэтому я скомандовал продолжать движение.

Действительно никакого внимания ни с какой стороны мы не привлекли. Лодка продолжала скользить по протокам, тихо бурча приглушенным двигателем, никто не пытался нас окликнуть или как‑то воспрепятствовать движению. Пейзаж вокруг становился все более и более обжитым. Один большой остров, который мы пропустили справа от себя, был застроен какими‑то амбарами или сараями, у сколоченной из досок пристани были пришвартованы три «зодиака» — таких же, как и у нас. На другом острове мы увидели несколько небольших щитовых домиков и какие‑то склады под навесами, закрытыми масксетями. Несколько раз мы видели на берегу или пристанях людей с оружием и без, которые не обращали на нас никакого внимания. Я даже распорядился снять чехол с крышки мотора, чтобы не привлечь ничьего внимания излишне тихой работой двигателя.

Главным ориентиром для нас был понтонный мостик между двумя островами, о котором нам было известно со слов Смита и шкипера. Он должен был мелькнуть в протоке справа от нас параллельно движению, и мы не должны были его пропустить. Потому что ближе к якорной стоянке для судов находилась еще одна цепочка постов, и проходить ее с ходу было рискованно. Мы намеревались обогнуть остров, к которому ведет понтонный мост, высадиться с его обратной стороны, пересечь его пешком, где и занять позицию.

Судя по компасу, секундомеру и карте, мы находились почти на месте. Теперь главное — не проспать мостик и не влететь прямо на лодке куда не следует. Дмитрий еще сбросил скорость, мы еле скользили по поверхности воды.

— Мост и причал справа, — прошептала Бонита.

— Вижу.

И впрямь темное зеркало протоки пересекала черная полоса. Если присмотреться, то можно было даже рассмотреть веревочные перила мостика. Мост вел с одного крупного острова на другой, спускаясь с крутого берега и упираясь в широкую деревянную пристань напротив.

— Дима, давай назад.

— Уже.

Мы медленно развернулись и пошли в обратном направлении. Теперь нам надо было свернуть в узенькую протоку налево, первую после большого острова, пройти по ней до следующей протоки, обогнуть еще один остров против часовой стрелки, а там найти укрытие для лодки и скрытые позиции для себя. Если верить карте и тому, что шкипер со Смитом не перепутали координат якорной стоянки, то с этого острова должны были просматриваться наиболее важные для нас объекты.

Протока между островами была действительно узкой — не шире пяти‑шести метров. Ветви деревьев нависали над нею с обеих сторон, как арка, почти полностью закрывая доступ тому скудному свету, который отбрасывали вниз звезды и местная луна. Кроме того, за долгие годы деревья почти полностью захламили эту протоку упавшими ветвями, поэтому риск напороться лодкой на корягу был не просто высок, а равнялся почти ста процентам.

— Аккуратно надо, — открыл нам свет истины Дмитрий, придерживая лодку на входе в протоку.

— Может быть, попытаемся обойти вокруг следующего острова? — спросил я. — У нас по карте здесь просто протока, не свалка. Не пройдем: не видно ни черта, что там впереди.

Дмитрий сидел молча, рассматривая путь перед нами в ночной бинокль с подсветкой. Только бы не засекли этот «невидимый свет», который невидим лишь для тех, у кого такого же прибора нет.

— Есть проход, но нужно аккуратно. Хорошо, что очки с собой, хотя света мало для них.

Ночные очки и монокуляры — вещь полезная, а при данных обстоятельствах даже незаменимая. Но все же им нужен свет звезд и луны, для того чтобы они могли его многократно усилить и донести картинку до глаз. А если свет вообще не попадает на их окуляры, то и польза от них весьма и весьма сомнительная. Впрочем, смотреть можно в монокуляры, а подсветить ИК‑фонарем, что на бинокле и ночных прицелах. Так и сделали.