Рейнольд Май - Дело Альбатроса

Аким уже ждал около танка – он помахал ей рукой. В ответ она коротко подняла руку, показывая, что заметила его, и спокойно, неторопливо прошлась по помещению. Корпус танка доставал Акиму примерно до плеча, что давало возможность оценить весьма тесное внутреннее пространство – в любом случае, не больше места для каждого члена экипажа, чем в кабине меха. Она подозревала, что, скорее, гораздо меньше. При длительном участии в бою – не лучшее место для человека с обостренным обонянием. Она скроила огорченную гримасу и решила надеяться на лучшее.

Как минимум, броня была в полном порядке – более того, отполирована до зеркального блеска. Масако вообразила себе танкистов, которые вдали от фронта, неся скучную гарнизонную службу, от нечего делать часами надраивают свои машины. Хотя Масако и не ощущала особой тяги немедленно ринуться опять в бой, причем совершенно всё равно – в танке или в мехе (не для того она вступила в Лиранский Разведывательный Корпус) – но если они с Акимом не получат шанса заработать себе имя, они скиснут тут на Людвигсхафене, не доставив Делкорду ни малейших неприятностей.

Акима, похоже, это совершенно не заботило. Подавая ей руку и помогая забраться на башню, он широко улыбался.

– Добро пожаловать на борт «Дж. Эдгара Гувера». Странный выбор имени, но так решили наши товарищи по экипажу. Они уже внутри и ждут нас. Как прошло интервью?

Масако нахмурилась.

Утомительно. Эта Мигоян – крепкий орешек. Но я умею общаться с женщинами вроде неё.

Не сомневаюсь. Она тебе тоже сообщила, что желает получить Краузе и Зонненшайн об ратно, причем в состоянии, годном для допроса?

Она кивнула. Это было неудивительно. Странными оказались намеки Томаса Нойманна на то, что было бы, мол, неплохо, если бы их товарищи не пережили встречи с ними. Но он был их резидентом и, должно быть, знал, что делает. Масако кивнула на заметные очертания двери на уровне водительской кабины.

Нам сюда?

После тебя, – подтвердил Аким, – Осторожно, она откидывается наверх.

Это Масако немного удивило, так как ей показалось, что она видела в передней части двери два шарнира. Однако, и в самом деле, стоило ей дернуть за утопленный в центре металлической двери рычаг, как зажимы подались назад и дверь немного поднялась. Масако отступила на шаг назад и Аким мощным рывком поднял разблокированную дверь вверх.

Радуйся, что я тебя предупредил. Мне она в первый раз врезала по подбородку, – заявил он, кисло улыбнувшись.

Такое было с нами со всеми. Своего рода обряд вступления в состав экипажа «Дж. Эдгара» заметил худощавый, приветливо улыбающийся солдат, расположившийся на месте водителя, Меня зовут Ханне, Ханне де Конинг, – представился он и развернулся вместе со своим крес лом на сто восемьдесят градусов, давая Масако возможность разминуться с ним.

– Масако Шлютер, – ответила она, протискиваясь мимо. Одного взгляда ей было достаточ но, чтобы понять, что опасения её сбылись: внутри было темно, тесно и душно. – Я – новый бортстрелок, – она продвинулась к центру кабины, где ее ожидало два свободных кресла и еще один член экипажа, – Уютненько у вас тут.

Белобрысый связист засмеялся.

Да уж, обстановка располагает к тесному знакомству, хотим мы того или нет, – он протянул ей руку. – Хорхе Оливейра.

Масако Шлютер, очень приятно, – она пожала его руку. – Полагаю, мое место – вон то, где кнопки спуска?

Не дожидаясь ответа, она скользнула в кресло и пристегнулась, чтобы освободить немного места.

– Так точно, – подтвердил Ханне, – у тебя есть даже особенное удобство: если хочешь чувс твовать себя посвободнее, можешь подняться в стрелковую башню.

Масако немедленно так и поступила, наслаждаясь сравнительно большим простором, который обеспечивало ее место.

Замечательно.

Только не забудь надеть шлем, прежде чем мы отправимся, – напомнил Хорхе. – Там, на верху, грохот еще почище, чем у нас внизу, особенно, если начнешь стрелять.

В этом она не сомневалась. В конце концов, в верхней части боевой башни находился не только средний лазер, но и две сдвоенные ракетные установки. Очевидно, от полного залпа вся башня должна была звенеть, как гигантский церковный колокол. Масако торопливо напялила на себя шлем, поданный Акимом.

– Так, что теперь? Есть желание немного прогуляться?

– Эй, Большой Бвана! – голос Хорхе зазвучал в наушниках звукоизолированного шлема, за щищающего уши Акима от дребезжания и завывания машины, от которых кабина, казалось, вот-вот лопнет. – Я тут получил сообщение насчет неких Харальда Краузе и Антонеллы Зон неншайн. Это не те ли, с которыми ты так желал пообщаться? Или я чего-то недопонял?Аким развернулся в командирском кресле вправо, к коммуникационному пульту. Оливейра тоже повернулся и принялся его разглядывать.

– Что до меня, то я прямо-таки горю желанием перекинуться с ними парой слов, – вмеша лась Масако со своего насеста, – Их нашли?

То же самое хотел знать и Аким.

Что за сообщение? – спросил он.

Похоже, планетарная полиция засекла их при рутинной дорожной проверке. Они направ ляются в Дувр в темно-синем ховере. Полицейские передали сообщение в гарнизон.

В Дувре есть собственный космопорт. Примерно две сотни километров по прямой к северо востоку отсюда, на побережье, – пояснил Ханне, бывший уроженцем Людвигсхафена. – Но если ехать по дороге, то она петляет. На полной скорости, думаю, мы их можем перехватить.Так чего мы ждем? – спросила Масако. Аким медлил. Вообще-то, он полагал, что пройдет ещё несколько дней, прежде чем он услышит что-либо о своих сбежавших коллегах, но теперь, похоже, развитие событий ускорилось.Он не был уверен, как ему следует реагировать – хотя, если разобраться, особого выбора у него не было. Если не он – на охоту за ховером выйдут другие люди Делкорда. Предположительно, из Дувра уже также были высланы подкрепления.

И если Гарри с Антонеллой в самом деле сидят в этом ховере – Аким с Масако смогут обеспе чить им наилучшую возможность улизнуть.

Да ничего. Ханне, жми на газ. Хорхе, сообщение в гарнизон: мы начали преследование и вернемся с патрулирования чуть попозже, – он развернул кресло обратно к экранам и зафикси ровал его, чтобы обеспечить максимальную амортизацию. Роторы воздушной подушки взвы ли, когда де Конинг выжал газ и ринулся со скоростью более ста километров в час в сторону городской окраины и открытого поля за ней. Аким невольно ухватился за подлокотники – танк несколько раз вильнул влево и вправо, обгоняя медленно движущиеся по дороге машины. У него над головой Масако, высунувшая голову из люка и подставившая ветру развевающуюся шевелюру, дико заулюлюкала.