Майкл Стэкпол - Призрак войны

– Но если бы ты знал, тебе следовало бы заняться обоими вариантами. Многократно. Появилось пиво и она подвинула одно мне. Мы подняли бутылки и чокнулись. – Я – Альба Долехайд.

– Сэм Донелли. – Я отпил и пиво оказалось хорошим, очень хорошим, но я обнаружил, что отвлекся на татуировку на её левом предплечье. Эмблему «Похоронки».

Она опустила бутылку и улыбнулась.

– Итак, что мехвоин вроде тебя делает на свалке вроде этой?

– Это долгая история. Может лучше присесть?

– Конечно. – Она начала пробираться через толпу и я обнаружил, что снова отвлекся, правда не только разглядывая её тело. Она двигалась настолько хорошо, настолько пластично и гибко, что некоторые части моего тела зазудели. Её длинные черные волосы были небрежно перевязаны красным платком и раскачивались туда-сюда от лопатки к лопатке. Серая рубашка без рукавов плотно облегала все, что нужно было облегать, и точно также дело обстояло и с её штанами.

Даже больше, чем её походка, меня отвлекло то, как остальные её воспринимали. Когда я вошёл, я вызывал только холодную враждебность, но её общество даровало мне всеобщее прощение. Некоторые даже кивали мне, что можно было расценивать как всю меру доброжелательности, на которую я мог рассчитывать пока не посражаюсь с ними плечо к плечу, а может быть и после.

Альба дошла до столика, который, пока она ещё подходила, был полностью занят. К тому времени, как до него добрался я, в свидетелях его прошлой населенности остались только испускавший дым пепел и несколько мокрых кругов от донышек стаканов. Она выдвинула для себя стул у стены, а я прошёл на место слева от неё. Моя спина осталась немного открытой, но если бы они хотели меня пристрелить, они не стали бы утруждаться до того, чтобы подкрадываться ко мне сзади.

Она глотнула пива.

– Ты собирался рассказать мне, зачем ты заявился на планету.

– Подозреваю, за тем же, зачем и ты. Победы приобретаются кровью или золотом. Нашей кровью, их золотом.

Альба охотно кивнула, как соглашаясь со сказанным мною, так и подтверждая, что уже слышала подобные разговоры раньше.

– Золото получают именно здесь, но я полагала, это будет частное дельце. За тобой послал кто-то ещё, потому что я не посылала. Это значит, ты – не из моей команды. Знаешь, как говорят: «или с нами, или против нас».

– Говорят ещё и по-другому: «враг моего врага – мой друг».

Она внимательно оглядела меня колючим взглядом.

– У тебя есть враги?

– Парень по имени Бакстер Хсу. Были на Акамаре кое-какие проблемы и он подставил меня вместо себя. Я слышал, он направился сюда, на Басолт, и пришёл по его душу.

Она покачала головой.

– Мне это имя ничего не говорит, Сэм. Он не из моих.

Я оглядел комнату.

– Я не заметил драков или капов. Таковы твои личные предпочтения или?..

– Предпочтения заказчиков. – Она пожала плечами. – Жаль, они хорошие бойцы, но и эта команда прекрасно справится.

– Они выглядят достаточно крепко. – Я еще раз обежал глазом помещение. – Ты права. Он не здесь. По-крайней мере, не в этом заведении.

– Опиши его.

– Незапоминающаяся внешность. Черные волосы, карие миндалевидные глаза, желтая кожа.

Оказался немного хитрее, чем я ожидал, но я думаю, кто-то дергает его за ниточки.

– Таких здесь миллионы. – Она недоуменно на меня посмотрела. – Ты хочешь потянуть за эти ниточки и добраться до кукловода?

Я отхлебнул пива, удерживая на языке сильный привкус хмеля.

– Нет, если кукловод не попытается взять на привязь меня самого. Так если Бакс не из твоих, на кого он может работать?

– На кого-то ещё. Ищи сам. – Альба пожала плечами. – Воинов здесь коллекционируют как старые монеты.

– И кто тут самый заядлый нумизмат?

Она улыбнулась.

– Уловил аллегорию? Хорошо. Большинство здесь полагают, что аллегория – это болезнь, заставляющая людей чихать от шерсти.

– Ты мне льстишь. Мне это нравится. – Я слегка ей поклонился. – И это очень милый способ уйти от ответа на мой вопрос.

– Если ты настолько умен, насколько я думаю, ты можешь ответить на этот вопрос и самостоятельно.

Я на секунду задумался.

– Эмблин, конечно, может позволить себе накачать столько мышц, сколько захочет. Но самая большая коллекция – не всегда лучшая.

Альба против воли улыбнулась.

– Мудрые слова. Может быть лучшая коллекция и не оплачивается так же щедро, как самая большая, но будет немало смятых и сплющенных монет, которые своё золото не успеют потратить.

– Успеют только потратить свою кровь.

– Точно.

– Какая самая высокая ставка оплаты?

Она покачала головой.

– Ты всё ещё монета неизвестного качества, Донелли. Мне потребуется время, чтобы навести о тебе справки. Ты побеседуешь с другими, я уверена, так что уже будешь в курсе расценок и будешь знать, что можешь выторговать. Я от тебя ничего меньше не ожидаю.

– И я ничего меньше не сделаю. – Я добил пиво и поставил бутылку. – Благодарю тебя. Я остановлюсь в «Гранд Джермейн». Если у них нет этого в баре, я оформлю специальный заказ.

В следующий раз, когда я буду беседовать с тобой, я угощаю.

– Надеюсь, мы сможем договориться. – Она кивнула мне, пока я вставал. – Я бы предпочла видеть твоё золото, а не твою кровь.

Манвиль, столичный округ

Басолт

Префектура IV, Республика Сферы

29 января 3133 года

Мои предыдущие замечания об особенностях моей профессии применительно к оставлению нитей в дверях и прочих фокусов, а также о тщетности подобных изощрений, поскольку мои коллеги знают, где искать эти вещи, напомнили о себе, когда я вернулся в свой номер в «Гранд Джермейн». Когда я ушёл из номера, то вместо того, чтобы вставить нить между полотном и косяком двери, просто бросил её на полу, примерно там, где она могла упасть, если бы вывалилась из открывшейся двери. Внимательные ищейки, проникавшие в мой номер обязательно бы её заметили и, скорее всего, уверились бы, что дверь открывалась обслугой или кем-то в этом роде, в результате чего нить и выпала. Тогда им пришлось бы решать, оставить ли нить на своём месте, что они бы и сделали, если б собирались неоднократно входить и выходить, поскольку я бы посчитал виноватой в этом обслугу, или вернуть её на дверь.

Нить была расположена чуть ниже высоты колена, в рекомендуемой зоне – там никто никогда не смотрит. Единственной причиной вернуть нить туда, где она, якобы должна быть – это желание заставить меня думать, будто в моём номере все в порядке. Они хотели преподнести мне сюрприз, а я, хотя уже и начал привыкать к мысли, что двери у меня в номере все равно что нет, прекрасно мог обойтись без сюрпризов.