Андрей Левицкий - Джагер

Когда он договорил, на Скалозуба уставилась железная культя — каркас из металлических стержней, внутри широкая труба, напоминающая ствол штуцера. К срезу снизу подходили два изогнутых латунных патрубка, на концах их плясали язычки синего пламени. Все это раньше пряталось в рукаве балахона — левая рука киборга от локтя была механической.

— Опусти оружие, Павел, — быстро произнес Баграт, шагнул вперед и добавил, встав рядом с телохранителем: — Как быстро ось заварить сможешь?

Торговец подкрутил краник на патрубке. Пламя загудело и стало ярко-белым.

— Пан Кримжел всегда ценил деловой подход. В наши дни дальновидность и практичность — товар штучный, владеют им немногие. — Киборг потряс культей с огнеметом. — Как рассчитаетесь, так сразу и заварю.

— Сколько?

— Три монеты за кальян, — он двинул культей, — пять за работу.

— За какой еще кальян? — заворчал Скалозуб. — Не нужен нам твой кальян! Ты, механизм, ежели…

Он замолчал, получив сзади от Ежи кулаком в поясницу. Секретарь снова зашептал Баграту:

— Владыка, торговец нам дурман-траву всучить хочет, так лучше взять, но не раскуривать, просто так взять, с собой.

— Да на что она нам?! — взъярился Скалозуб, разворачиваясь на каблуках.

— Глупый ты, — вздохнул Ежи. — На манисов знаешь как трава действует? Они от нее бегут, ног не чуя, если в корм добавить. Если у нас под конец пути спешка будет, если не успевать будем, тогда и…

— Неси кошель, — перебил Баграт. — А ты, пан Крим-жел, вари. Кальян нам не нужен, но дурь купим. Эй, повозку приподнимите!

Киборг пожал плечами, скинув балахон, достал из кармана очки с темными стеклами. Глянул на мула. Тот сделал несколько шагов вперед и снова остановился. Когда монахи на четвереньках влезли под повозку, торговец стащил со спины канистру-ранец и поставил на землю.

— Руки в стороны, честной народ, а то пальцы пожгу.

Он поправил на плече жгут, который тянулся от огнемета к канистре, глянул на шайбу манометра, прикрученного к горловине, и опустился на колени. Громче загудело пламя. Пан Кримжел сдвинул на глаза очки.

Баграт подошел к мулу, снял со станины чайник с кофе и глотнул из носика.

— Ну и бурда, торговец. Но крепкая.

Пан Кримжел что-то проворчал в ответ. Подошел Ежи, протянул кошель.

Под повозкой мигали вспышки, монахи кряхтели, стоя на четвереньках и отвернув головы от яркого света. Рядом прохаживался туда-сюда недовольный Скалозуб.

— Владыка, а чего Павел грозный такой? — шепотом спросил Ежи.

Баграт усмехнулся и, когда телохранитель отошел подальше, тихо ответил:

— Он киборгов ненавидит.

— А чего ж он так? К мутантам почему тогда нормально? Владыка пожал плечами:

— Мутанты — это другое племя. А киборги — обычные люди, которые в себя механизмы всякие вставляют. Надругиваются, стало быть, над плотью, а она, как известно, по образу и подобию Создателя им же и создана. Как тебе такое пояснение?

Ежи покосился на Скалозуба, который, склонившись над занятым работой киборгом, зло глядел через его плечо, позабыв, что надо беречь глаза от яркого света пламени, — проверял, наверно, чтобы зловещий механический человек не сотворил какую-нибудь хитроумную диверсию.

— Не, — помотал головой Ежи. — Павел-то наш разумом не вышел, он такими сложными материями не замо-рачивается. Просто не любит киборгов — да и все.

— Кружку мою принеси, — велел Баграт.

Когда секретарь вернулся с именной кружкой хозяина, торговец закончил работу и положил на край повозки мешочек с молотой дурман-травой. Никодим принялся впрягать манисов. Монахи, кряхтя, выбрались на дорогу, а Скалозуб, наоборот, сунулся под повозку и стал придирчиво осматривать заваренную ось, подсвечивая швы зажигалкой.

— Держи. — Владыка протянул пану Кримжелу монеты.

— Благодарствую, — с достоинством сказал тот и, не пересчитывая, сунул их в карман.

— Скажи, что видел по дороге?

Баграт налил в серебряную кружку кофе, отдал Ежи чайник и отхлебнул.

— Места впереди безлюдные, — степенно ответствовал киборг. — Думал к Свири податься, за ней возле Нарочи поселение раньше было большое.

— И? — Владыка сделал еще глоток.

— Небоходы, некроз им в пропеллер, чуть с воздуха не постреляли. Лютуют летуны летальные! Патрули по небу так и вжикают, что твои навозные мухи. Чужаков в предместья Минска не пускают.

Киборг повесил канистру за спину, подхватил с земли балахон.

— Больше никого не встретил? Пан Кримжел покачал головой:

— К перепутью сразу пошел. Решил, в Харькове таки повеселей торговствовать будет.

Он кивнул и повернулся к мулу, который все это время стоял неподвижно, глядя на людей равнодушными темными глазами.

— Ну что там? — спросил Баграт у Скалозуба, отходя к повозке.

Тот попробовал качнуть колесо, хлопнул по ступице и выпрямился.

— Ну так что… нормально вроде, — нехотя проворчал он, потом вдруг зыркнул на пана Кримжела, который, повернувшись к монахам спиной, привязывал к станине кофейный чайник, порывисто шагнул к Баграту и прошептал:

— Хозяин, давайте я его завалю щас? — Пальцы телохранителя так сжались на автомате, что побелели костяшки. — Шмальну в спину и…

Он замолчал, потому что Ежи снова стукнул его кулаком.

— Ну, чего тебе?! — прошипел Скалозуб.

Секретарь молча указал подбородком на мула. Тот поднял голову и в упор смотрел на них. И, самое главное, украшенные кисточками большущие ухи его развернулись, как чаши локаторов, в сторону людей.

— Он нас подслушивает, — одними губами беззвучно произнес Ежи.

Скалозуб поежился и неуверенно хохотнул:

— Та не может такого быть!

— А ты вспомни: он сам встал, торговец не понукал его, — возразил секретарь.

— Да ты об чем ваще?

— У них телепатия.

— Чиво?! — изумился телохранитель.

Остальные монахи столпились вокруг, вытянув шеи, прислушивались к разговору. Почти все вздрогнули, когда сбоку донеслось:

— Будьте здоровы, бродяги!

Пан Кримжел зашагал по дороге, опираясь на палку. Он не коснулся мула, не дернул за повод — но скотина пошла следом. Закачался холм из поклажи на станине, звякнул чайник.

Когда торговец прошел мимо, Ежи поднял указательный палец и важно помахал перед носом Скалозуба.

— Киборг мутафагом мысленно управляет. Про грон-гов-то слыхал? С Чембой были.

— Да они ж не такие совсем!

— Не важно. Среди мутафагов есть те, что мысли чуют. Может, этот мул умный… ну, как человек все равно.

— Да не может такого быть, чтобы скотина какая разумением человека превосходила!

— Так то смотря какого человека. Тебя — запросто, — отрезал секретарь и пошел к повозке, расталкивая монахов.

Скалозуб, приоткрыв рот, уставился вслед торговцу и его мулу.