Борис Орлов - Будь готов!

— Алеша? Ну как первый бой?

Я подхожу поближе, встаю, как стоят перед ним остальные, когда обращаются к нему…

— Товарищ старший звеньевой! Примите меня в ряды Всемирной пионерской организации!

Схватка с непонятными выроднями обошлась нам в одного убитого и девятерых раненых. Правда, большая часть ранений — легкие, так что движения раненые не замедляют. И к тому же, у нас появился грузовик, что положительно сказалось на скорости марша. Теперь, перераспределив груз, мы делаем до пятидесяти кэмэ в сутки. Ведь это так просто: часть едет на машине, а часть бежит. Потом меняемся…

За последние шесть дней мы миновали три деревни. Какие-то в них люди невеселые: все стараются спрятать и сами норовят спрятаться. А в последней деревушке, только завидев нас, местные выволокли нам навстречу двоих здоровенных парней со связанными руками. Самый бородатый из местных заголосил, униженно кланяясь:

— Батюшки-заступники! Опчество вам головами выдает ентих! Шо они покрали — вернем, вот с месту мне не сойти! Урожай соберем — вернем, вот те крест! — он перекрестился, словно Алеша, и неожиданно закончил, — Сукой буду!

Бородач перевел дух. Я попытался спросить его, что украли эти два дурня, и что мне делать с ними теперь, но не успел. Оратор набрал воздуха и снова заголосил:

— Батюшки, защитники вы наши! Ентих, ентих берите. Хоть в Магадан, хоть на березу — то вам решать! А опчество ни причем. Мы их воровать не посылали, мы брали-то у них тока потому, шо не знали, шо оно — воровано! Во те крест — не знали! Гадом буду!

Теперь он замолчал надолго, и я, наконец, смог вставить слово:

— Слушайте, да что у вас тут происходит? Зачем нам эти? Чего они украли?

Бородач вылупился на меня так, будто на мне вдруг выросли цветы или у меня на щеке открылся второй рот. Он скосил глаза, потом наклонил голову, словно для того, чтобы лучше рассмотреть меня. Затем, откашлявшись, спросил:

— А вы, стал быть, не пионерский патруль будете?

Теперь настала моя очередь удивляться. Он знает о пионерах? Откуда? Может быть, здесь прошел один из наших отрядов? Чей?

— Простите, а здесь пионеры уже были?

— А как же! — радостно завопил бородач. — И скольки раз! Вот, в прошлом годе… — он пустился в длинный, обстоятельный рассказ о том, как в прошлом году к ним приходил пионерский патруль, как пионеры искали кулаков и подкулачников, и никого, конечно же, не нашли, как потом устроили концерт пионерской агитбригады и «протащили» сельские недостатки…

Я слушал бред, который он несет, и тщетно пытался понять: кто из нас сошел с ума, я или он?! Пионерский патруль? А что это такое? Может, он имел в виду пионерский десант? Но про каких таких кулаков он болтает? У них тут что, все книжек про Морозова и Мяготина начитались?.. В прошлом году, ага!.. Какие, на хрен, пионеры в прошлом году?!

— А ну-ка, уважаемый, подождите, — в разговор вмешивается Негуляев. — Это откуда ж к вам пионеры в прошлом году приходили?

— То исть как «откудова»? — искренне изумляется бородач. — Оттедова, откудова и раньше… Из колхозу…

Краем глаза я замечаю, что Виталька вдруг вздрагивает. Что это с ним такое?..

— А ентих вы уж заберите, будьте так добры. Да в Магадан их, в Магадан. Шоб почуяли, как воровать-то! А то и на березу…

— Да что они украли? Последний раз спрашиваю!

— Дык как? Они ж караван, который в колхоз шел, обокрали. И сперли материалу, ниток, сахару там. Мы-то думали — они как порядошные, колхозных за зипунами умолили взять. Поначалу обрадовались и брали у них, кому што, а тут, — бородач полез в карман широченных штанов, вытащил что-то и поднял над головой, — тут у них вона чаво нашлось!

Я пригляделся… Обалдеть! Переносная рация! Маленькая, УКВ но не это странно. Рация была новой. НОВОЙ!

Бородач протянул рацию мне и пояснил:

— Разве ж такую вещь ваши дадут с собой унесть? Ни в жизть! Стал быть — сперли! Ну, мы их повязали, а вот теперь вам передаем. Заберите их, ради бога! А на опчество не думайте: опчество ни причем!..

…Тащить двух воров нам было некуда, так что мы расстреляли их километрах в пяти от деревни. Они дико вопили, что они в Магадане отработают, но это, по-моему, они просто крышей двинулись от страха. Я же учил в школе географию СССР и где Магадан представить себе могу. Очень уж далеко, чтобы хоть кто-то мог их туда отправить…

Но после расстрела у нас с Виталием произошел крупный разговор…

— Виталь, ты мне ничего сказать не хочешь?

— Н-нет, — он преувеличенно честно смотрит мне в глаза. — А что?

— Да нет, ничего… Что-то мне показалось, будто ты как-то непонятно прореагировал на известие о пионерах из колхоза. Показалось или нет?

Негуляев долго молчит, задумчиво жуя травинку, а потом:

— Понимаешь, Леш, тут вот какое дело… Были у нас неясные слухи, про какой-то «колхоз»… Вроде и пионеры у них есть… Только вот это — тайна, посерьезнее чем Артек.

— Подожди, подожди… Ну, тайна — это понятно, а чего за колхоз-то? И пионеры у них — это как мы или…

— Да не знаю я! — Виталий огорченно машет рукой. — Сам почти ничего не знаю!

Неожиданно он усмехается:

— Ты про них как бы не больше моего знаешь. Чего вылупился? Не веришь? А зря! А ну-ка, — он понижает голос, чуть придвигается и заглядывает мне в лицо — ну-ка вспомни: когда ты в Псковско-Новогородском анклаве геройствовал, там никого странного не было? И ничего?

Ничего странного? Да там все было странным. Непривычным и странным…

… Мне до сих пор страшно вспоминать все то, что там происходило. Я помню разрушенный Гдов, и горящие окраины Пскова, я помню грохот канонады скандинавских орудий и дикий крик атакующих лопарских частей, я помню как мы, выгрузившись на окраине Пскова, форсировали Великую и схватились в рукопашную со шведским десантом, я помню… Постой-ка! А ведь и верно, были там какие-то странные ребята, которых еще «колхозниками» называли! Точно! Были такие. Сотни две отменно вооруженных и обученных бойцов, каждый из которых стоил десятка скандов… Были такие! Они еще страдали, что у них «ни трактора, ни комбайна, ни молотилки» с собой нет. И командира я их помню: крепкий такой дядька комсомольского возраста. Он еще шапочку смешную носил, а называлась она… называлась она… Тюбетейка, точно! Так это они, что ли?!

Негуляев подтвердил, что именно этих «колхозников» он и имел в виду. Слухи про них смутные и неясные, но строят они государство вроде нашей Пионерии. Только как-то по-своему, но в целом — у нас с ними идейных разногласий нет. Оказывается с этими «колхозниками» уже лет пять, как пытаются наладить контакт, но пока все безрезультатно. Дальше пошла такая высокая материя, что я почти ничего не понял, даже того, кто, собственно, отказывается от контакта: мы или они.