Олег Верещагин - Я иду искать. История первая

Угадал. Йерикка шевельнулся, сел удобнее и сказал:

— Тут в одной вёске есть двое мужиков. А прозванья у них — Преступляк и Кровопущенко... Ну, фамилии, по-земному.

— Ты к чему это? — напружинился Олег.

— Вот я и думаю, кто из вас кто. Судя по всему, Преступляк ты. А Кровопущенко...

— Ладно тебе, — рассмеялся Олег. Йерикка вдруг с интересом спросил:

— Слушай, а ты понимаешь, что Гоймир тебя чуть не убил?

Ответом был удивлённый взгляд — Олег о том и думать позабыл. Йерикка громко расхохотался, откинув голову:

— Да, Олег, я бы хотел иметь такого...

— Друга? — серьёзно спросил Олег. Горец посерьёзнел и покачал головой:

— Да нет, друг у меня вроде уже есть... Я бы не отказался от такого младшего братишки, как ты! Жаль, что расстанемся...

— Может, ещё и встретимся, — Олег подмигнул. — Приедешь к нам, и мы с тобой Думу разгоним на х...р.

— Можно, — легко согласился Йерикка, не уточняя, что это за Дума и за что её разгонять. Олег продолжал развивать планы:

— И девчонки у нас тоже ничего.

Йерикка почему-то смутился. А Олег уже осторожно спросил — словно тропку на болоте нащупывал:

— Значит, ты на меня не сердишься, что... ну, короче...

— Я? — Йерикка поднял брови. — Погоди-погоди, а почему Я должен сердиться?

— Ну, ведь ты же меня предупреждал, — пожал голыми плечами Олег.

— Именно ПРЕДУПРЕЖДАЛ, а не бегал за тобой с мечом, чтобы заставить отказаться от Бранки. Ты выбрал? Выбрал. Теперь пожинай плоды своих грязных деяний... а мне на тебя сердиться не за что.

— Очень приятно слышать, — улыбнулся Олег. — Только... как с Гоймиром?

— Э, а вот это тоже твои проблемы, и тут тебе никто не поможет.

— А ещё друг, — с деланной обидой ответил Олег, но Йерикка не принял шутки:

— Драться вместе с тобой, закрыть тебя от пули или клинка, веселиться или вынести с поля боя, грустить или странствовать — это пожалуйста... и не только я. Но любовь... любовь, Олег, это такая стервозная штука... она только для двоих. И все проблемы, с ней связанные — тоже. А иначе это уже не любовь. — и Йерикка пропел:

— Слышал такое?

— Не-ет... — медленно ответил Олег. — Эрик, а у тебя есть девчонка?

— У меня? — Йерикка поднялся. — Ну, выздоравливай. Пойду, мне сегодня на поля.

Он очень быстро вышел, даже не пожав руку и оставив Олега в полнейшем недоумении — то ли обиделся, то ли что-то вспомнил, то ли просто не захотел ответить, то ли правда опаздывал?. .

... Этим вечером Олег не мог уснуть. Он лежал в постели, положив под одеялом ногу на ногу и откинув голову на подушку. За окном висел искривлённый, разбитый ковш Большой Медведицы — Лося по-здешнему. Где-то снаружи смеялась девчонка — счастливо, взахлёб, как смеются лишь в юности. Ей отвечал неразборчивый, грубоватый мальчишеский басок — и вот смеются уже двое.

— Бранка, — вслух сказал Олег.

— Да?

Он вскинулся. Бранка стояла у дверей в своей обычной позе — головой к плечу, одетая в «уличные» рубашку и штаны, босиком, без пояса.

— Как ты, болезный? — весело спросила она, подходя и садясь у Олега в ногах.

— Лучше, чем когда бы то ни было, — Олег сел, как следует. — А теперь и вообще здорово.

— Что так? — спросила Бранка, ставя одну ногу на край кровати и обнимая колено.

— Ты же пришла. — улыбнулся Олег и протянул руку. Бранка вложила в неё свою.

— Так уж потому не спишь? Может, домовой давит, или просто — бессонница?

— Бессонница, — легко согласился Олег. — Без тебя — бессонница. И страшно. В темноте. Может, травки какой?

— Белены, — предложила Бранка. — Белая ночь, что темнота? — глаза у неё поблёскивали.

— Такая, — Олег погладил её по руке. — Какая бывает темнота, если моё солнышко исчезает на целый день? Вот сейчас ты уйдёшь... и опять будет темно...

— А если я останусь? — Бранка куснула нижнюю губу. — Хочешь ли?

Голова у Олега закружилась, как не кружилась уже несколько дней. Он, не сводя глаз с Бранки, спросил:

— А ты — ТЫ этого хочешь?

— Да.

Бывает, что мы принимаем ложь, как должное. И теряемся, если нам в глаза говорят правду. Почему-то ни Олег, ни Бранка не подумали даже, что «остаться» может означать просто просидеть вместе полночи, болтая о разном — как уже было.

Олег внезапно испугался. Испугался, что поведёт себя не так — и Бранка уйдёт. Он ещё толком не знал, чего хочет... но он совершенно точно НЕ ХОТЕЛ, чтобы Бранка уходила.

Девушка прикоснулась пальцами к вискам Олега (он вздрогнул) и, встав коленями на постель, несколько раз поцеловала его в губы — сухие, горячие, словно у мальчишки поднялась температура.

— Я не прошу с тебя ничего, — сказала она и, стоя на коленях, потянула через голову рубаху. — Ты волен уйти... как пожелаешь, когда пожелаешь...

Эти слова прозвучали нелепо. Олег чувствовал, что ему трудно дышать носом и открыл рот, который немедленно пересох, как и губы. Бранка, положив ладони на плечи Олега, закрыв глаза, наклонялась всё ниже и ниже — её груди коснулись напряжённых, твёрдых, как камень, мышц на груди мальчишки... и, когда они перестали целоваться, Олег быстрым, горячим шёпотом сказал:

— Подожди, подожди... давай перестанем... а то я сейчас... — он тихо хихикнул, — я сейчас в трусы сделаю, как в том сне...

— В каком сне? — сев, девчонка стаскивала штаны, подняв длинные, стройные ноги с изящными ступнями. — Снимай одёжу...

— Ты мне снилась, — Олег отпихнул одеяло на пол и помедлил. Бранка стояла вновь на коленях, только теперь уже — без одежды. — Понимаешь, я... я это делал только во сне...

— Может стать, и это — сон? — ладони девушки сомкнулись на затылке Олега.

— Если так — я не хочу просыпаться, — прошептал он, прежде чем они снова начали целоваться. Наконец Бранка одышливо спросила:

— А до меня... целовался ли... ты?. .

— А-га, — Олег жадно искал её губы, словно вокруг было темно; на самом деле он просто почти ничего не видел от переполнявшего его возбуждения. — Бранк, я больше не могу так!

Девушка соскользнула вниз и вбок, её лицо оказалось рядом с лицом Олега. Потом перекатилась на спину...

...— Тебе... не... больно?. .

— Мне хорошо... Вольг, жизнь моя... ещё чуть... по-терпи...

— Я... да... да... да...

Бранка закричала — негромко, Олег не обратил на это внимания, как и на то, что её пальцы свозят ногтями кожу у него на спине. Закрыв глаза, он очень слабо понимал, что делает — кроме того, что это доставляет ему невероятно, ни с чем не сравнимое наслаждение, которое с ним делит Бранка...

...Олег лёг на живот, щекой на плечо Бранки, носом в её шею. Посопел; девушка сказала: