Вячеслав Шалыгин - Бой с Тенью

— Но ведь это имитация! — воскликнул Анатолий. — Элементарный подбор примерно подходящих по смыслу фраз!

— Слушай, гений, я ведь могу и обидеться, — заявил голос с потолка.

— И что, плюнешь в меня электроразрядом? — Филиппов скривился.

— Зачем? — удивился «Вектор». — Я просто перестану с тобой разговаривать. Подсказать, на какое вещество ты в этом случае изойдешь?

— Ты сначала докажи, что с тобой вообще имеет смысл разговаривать!

— Такому заносчивому тупице, как ты? Возможно, и не имеет…

— Ты слова-то подбирай, калькулятор силиконовый! Не с железом вроде себя разговариваешь!

— Ага, с деревом, — «ВТ» достаточно натурально фыркнул. — Зануда вы, Анатолий…

— Я вижу, вы поладили, — Соловьев удовлетворенно потер руки. — Теперь отвлекитесь. «Вектор» пояснит, на этот раз уже всей группе, зачем показал это фото. А то Вера стоит, ждет… Мне даже как-то неудобно…

Он расплылся в такой странной улыбке, что Веру слегка передернуло. Однако она не отвернулась, не отвела взгляда и даже не шелохнулась. Глаза ее были полны вселенских мук, но складывалось впечатление, что именно этого ей всю жизнь и не хватало.

— Вот пойми их, этих женщин! — пробормотал Филиппов, обращаясь к сидящему по левую руку Феликсу. — Иногда могут в морду плюнуть ни за что, а иногда стоят, как лист перед травой, и млеют от того, что их в грязь втаптывают…

— Часто плевали? — так же тихо спросил Феликс.

— В меня-то за что?! — спросил Анатолий, беззвучно смеясь. — Я терпением и лаской беру…

— И дают?

— Ну, если беру…

Их едва слышная пошловатая пикировка была прервана новой громогласной репликой «Вектора Тысячелетия».

— Вот именно! Вера стоит и хлопает глазками, а остальные и вовсе ничего не понимают. А между тем по Земле расползаются диверсионные группы келлов. Вот с таких баз.

— Нет, ну он действительно немного… нагловат, — теперь не выдержал даже Федор, наиболее преданный сторонник высоких технологий. — Андрей Васильевич, может быть, вы как-то повлияете?

— «Вектор», веди себя прилично, — потребовал Соловьев.

— Копирую алгоритм поведения начальства, — пробурчал «ВТ». — Впрочем, воля ваша.

— Хороший мальчик, — с усмешкой сказал Андрей. — А теперь, граждане, слушайте с предельным вниманием. Эту базу в свое время я и вычислил. Знаете — как?

Соловьев взял паузу, в течение которой на секунду заглянул в глаза каждому из сотрудников… …Войти в серебристое свечение было страшно, хотя подобную процедуру воин проделывал уже, наверное, в сотый раз. Он невольно задержал дыхание и сделал короткий шаг вслед идущему впереди товарищу.

Мир раскололся и рухнул под ноги миллионами зеркальных осколков. Воину даже показалось, что он слышит отчетливый хруст стекла под тяжелыми металлопластиковыми подошвами. Температура воздуха неожиданно подскочила на десяток градусов, и в лицо солдату ударил порыв горячего ветра. Он зажмурился и задержал дыхание. На смену теплой волне пришла холодная, но не такая агрессивная, и воин снова открыл глаза. Отблески свечения еще играли на серой униформе и затылках солдат. Длинные вытянутые тени достигали стены, перед которой строй останавливался и сгружал поклажу на пол огромного ангара.

Воин тоже сбросил с плеча объемистый мешок и отошел в сторону, освобождая место для идущих за ним. Теперь у него появилась возможность оглядеться.

Высокий потолок, бетонный пол, кирпичные стены, запах какого-то нефтепродукта — скорее всего… как же его… ах да, мазута или технической смазки на нефтяной основе.

«Нефть! Триллионы тонн! — вспомнил воин лекцию по ресурсоэкономике планеты. — А еще богатейшие запасы железной руды, каменного угля и цветных металлов. Просто не верится…»

Он улыбнулся и, щурясь, взглянул на яркое свечение под высокой аркой. Из него бесконечной колонной тянулись солдаты. За серебристыми воротами лежала родина. Место, которое многие из них не увидят больше никогда.

У воина на секунду защемило сердце. Пустой Келлод, умирающая Диши… Он решительно отогнал воспоминания и вернулся к действительности. Земля. Богатая и процветающая. То, что нужно, чтобы не жалеть о покинутой родине…

— Что это?

Изумленный вопрос Веры прозвучал прямо в головах всех членов группы. Пожалуй, этот факт удивил их даже более, чем отрывок из чьих-то странных воспоминаний.

— Я что-то не понял, — вслух заявил Филиппов. — Вы телепатией промышляете, господин Соловьев?

— Вы хотели спросить, не издеваюсь ли я над вами? — уточнил Андрей. — Нет. Просто я вам продемонстрировал, как собираюсь вычислять ворота. Я буду передавать вам материал, а вы будете его переосмысливать. Сразу всем коллективом. Вот таким симбиозом мы и двинемся на штурм необъяснимого. То, чего не увижу я, увидит, например, Феликс, или Евгений, или кто-то еще. То, на что не хватит моего образования, поймет Кирилл Мефодьевич или Игорь. Ну а к тому, до чего не дойдут руки у мужчин, приложит ручку Вера. Охват всех сторон гарантирован.

— Охват каких сторон? Охват сторон чего?! — спросил Кирилл Мефодьевич, нервно утирая лоб платком. — Этих загадочных ворот?

— Нет, — Андрей усмехнулся. — Это я образно выразился. Мы с вами будем осмысливать один очень сложный шифр. Вот именно к нему и следует подойти сразу с нескольких сторон, но оставаясь при этом в едином сознании. Иначе он не взламывается.

— Как бы увидеть некое здание сразу со всех сторон, — начиная понимать смысл задуманного, пробормотал Логинов.

— И сойти от такого квадрозрения с ума, потому что люди так не видят, — недовольно добавил Федор.

— Скорее, направить на объект одновременно десять прожекторов и увидеть, что это именно здание, — перевел для себя Филиппов.

— Вот вы и поняли, — сделал вывод Андрей и, не позволяя сотрудникам опомниться, приказал: — «Вектор», дай на экран код! Всем смотреть на меня!

Примерно минуту в комнате царила полная тишина. Сотрудники смотрели на Соловьева, который, в свою очередь, не отрывал взгляд от экрана.

— Квадраты шестнадцать, двадцать восемь и сорок, — вдруг пробормотал Евгений, ткнув пальцем в карту региона, висящую на левой стене комнаты.

— Уточняю, в шестнадцатом квадрате два объекта, — удивляясь собственным словам, заявил Анатолий. — Один на северной окраине районного городка, другой почти в центре, на пересечении улицы Молодежной и проспекта Мира.

— Квадраты пятьдесят один, два, четыре, шестьдесят, — выпалила Вера, продолжая зачарованно смотреть на Соловьева. — По два объекта в каждом. В шестьдесят пятом два стационарных, один подвижный, смонтирован на базе пары железнодорожных вагонов…

— В семьдесят третьем один, — нехотя буркнул Феликс, с тоской глядя на Кирилла Мефодьевича.