Вячеслав Шалыгин - Бой с Тенью

— Не понял, — Сошников развернулся к программисту всем корпусом. — В каком смысле — не наша?

— В прямом. Уж не знаю, кто ее изобрел, но он с самого начала знал, что келлы на Земле не приживутся. Это видно из некоторых нюансов программы…

— Ты тоже, как Соловьев… того, — Иван Павлович заложил руки за спину и склонился над монитором.

— Нет, я не «того». Просто здесь все написано на экране. Надо только захотеть это увидеть. Посмотрите внимательнее.

— Китайская грамота, — признался Сноровский.

— Коро изобретали не для того, чтобы облегчить жизнь келлам, а для чего-то странного…

— Для чего, например?

— Например, для моделирования невозможного и путешествий там, где нет ничего, даже времени…

— Очень замечательно, — Иван Павлович расплылся в широченной улыбке. — Вот мы и узнали еще одну тайну Келлода. Сущность, Проклятие, Тень… помните, матронарм, я спрашивал, есть ли у вашей проблемы другие имена? Получается, что есть?

— Коро — наш спаситель, а не враг! — упрямо заявил матронарм.

— От вас самих?

— Теперь, кстати, понятно, почему Тень все-таки нас опередила и нашла Соловьева первой, — заметил Логинов. — Ее навела ячейка.

— Коро — не враг! — простонал Кирилл Мефодьевич. — Да поймите же вы! Я пока не знаю, как это доказать, но обязательно докажу! Сущность родилась задолго до изобретения системы!

— Доказательства, дружище, предъявите доказательства, — Сноровский потер большой палец об указательный. — Без них ваши слова — пшик! С другой стороны, никто и не утверждает, что Коро и Сущность — одно и то же. Просто система стала инструментом Проклятия для освоения новых территорий. В вашем случае — ячеистая сеть, в нашем — Соловей. По какому принципу Тень подбирает себе помощников — сказать трудно, однако отрицать их безусловную причастность к этой самой Сущности — глупо. Все равно, что не признавать слегка приплюснутую шарообразность Земли.

— Постойте! — Вера прижала ладони к вискам и зажмурилась. — Постойте! Вы говорите не о том! Вы все говорите не о том! Какая разница, кто подталкивает нас к поискам Соловьева?! Пусть это будут одновременно и друзья, и враги. Андрей нужен нам самим! Независимо от планов кого-то еще! Мы обязаны его найти и вырвать из лап Сущности или вывести из поля зрения черных воинов. Без него наша жизнь так и будет катиться под откос с нарастающей скоростью!

— Типичная женская позиция, — фыркнул Сошников. — Он нам нужен, потому, что нужен, и все. А где аргументы, сударыня? Где логическое обоснование?

— Я иду искать Андрея, — Вера застегнула куртку и направилась к дверям.

— Подожди, — Евгений ухватил ее за рукав. — Надо обдумать все без эмоций…

— Думать поздно, — она резко высвободила руку и вышла.

— Ну, что ты будешь делать? — Сноровский растерянно развел руками.

— Не знаю, — за всех ответил Феликс, наблюдая через окно, как по ночной улице удаляется одинокая фигурка. — Остановить ее под силу только самому Соловьеву.

— Я прослежу, — бросил Логинов, тоже выходя за дверь.

— Проследи, — по-прежнему негромко пробормотал Сошников, — если сможешь…

Услышав его последнюю реплику, товарищи насторожились и всем коллективом собрались у окна.

Вера ушла уже достаточно далеко, и Евгения от нее отделяло около сотни метров пустынной улицы, предутренней темноты и чего-то недоступного человеческому пониманию. Чего-то призрачного и клубящегося. Непонятное «нечто» медленно расползалось, окутывая фигурку Веры словно странный ночной туман. Шаг, другой, девушка была уже почти неразличима среди мутной серой завесы. Еще шаг, в туман вошел Евгений, и завеса вздрогнула всем своим клубящимся туманным телом. Фигуру майора окутали отчетливо различимые восходящие потоки, более светлые, чем основная масса завесы, и через несколько секунд он тоже исчез.

— Слева, — шепнул Федор.

Левый край стелющегося по улице облака почти касался стены длинного панельного дома, но в этом самом «почти» умещались еще две фигуры. Они плавно двигались параллельно ушедшим в туман людям, с каждой секундой тоже все больше углубляясь в завесу. Скудные отсветы далеких фонарей и нескольких полуночных окон не давали рассмотреть облик незнакомцев, но то, как эти двое передвигались, и общие очертания их фигур навели всех «управленцев» на одну и ту же мысль.

— Надеюсь, воины пока на нашей стороне, — пробормотал Феликс.

— Они не вмешиваются, — проронил матронарм.

— Спасибо, утешили, — Сошников скривился. — Скажите еще, что мы видим Веру и майора в последний раз.

— Возможно и такое, — Кирилл Мефодьевич тяжело вздохнул. — Возможно и такое…

Андрея волновали лишь две вещи. Даже не волновали, а так, крутились назойливыми мыслишками где-то на поверхности сознания. Во-первых, черные воины. Они были где-то поблизости, но не атаковали. Что это могло означать, Соловьев не понимал.

Еще одну отсрочку? Или ему действительно удалось запутать следы? Каким образом? Вряд ли те, кто мог проникать в мысли, были настолько скверными следопытами, чтобы не выследить подраненную жертву.

Объяснение этому странному отставанию преследователей у Андрея было, но оно ему не нравилось. Что и неудивительно. Кому понравится считать себя подручным вселенского зла, насквозь пропитавшимся черной сутью Проклятия? Впрочем, Соловьев был убежден, что даже если Тень действительно завладела его душой, он по-прежнему сам управляет своими поступками. Вот сейчас, например, он собирался придумать наиболее эффективный способ исполнения заключенного с Оборотнем контракта.

Соловьев вошел в грязную забегаловку и уселся за столик в дальнем углу. Здесь было самое подходящее место для размышлений и отдыха после бессонной ночи. Ноги гудели, страшно хотелось есть и пить. Андрей заказал сразу несколько подозрительных на вид и вкус «фирменных» блюд и, ожидая, пока их принесут, откупорил бутылку пива.

В двадцать один ноль-ноль ему следовало быть уже за городом. Сейчас часы показывали четверть двенадцатого. И на подготовку, и на отдых времени было предостаточно.

Да в общем-то никакой подготовки ему и не требовалось. Отдыха тем более.

Неторопливо расправившись с обедом, Соловьев посидел в заведеньице еще полчаса и наконец решил, что следует сделать дальше. Забрезжившая в глубине сознания идея была достаточно оригинальной, но выполнимой. Для ее реализации Андрею оставалось «всего лишь» найти одного глубоко законспирированного субъекта.

Он вышел на улицу и вдруг почувствовал какое-то смутное раздражение, сходное с чувством тревоги или неудовлетворенностью. Словно какой-то внутренний компас указывал ему нужное направление, а он никак не мог разобраться в этой простейшей системе — что за стрелка, почему все время дергается, почему она смотрит всегда в одну и ту же сторону?