Владимир Лещенко - Полет Кондора

Но тут стало не до размышлений — сперва за ближней Рощицей ударил взрыв гранаты, а спустя несколько секунд донесся еле слышный крик ужаса и боли. Бросив сокрытие улик, все дружно ринулись туда, откуда донеслись звуки схватки. Обгоняя Шторма, впереди несся Тягач, громко пыхтя — в одной руке «бульдог», в другой — саперная лопатка.

Первая мысль Ключа была вполне спецназовская — их кто–то предал и в условленном месте была оставлена засада. Он инстинктивно потянулся к автомату — и похолодел. Какой автомат?! Ведь вместо него Шторм сунул ему дробовик — который сейчас валяется у его ног разряженный…

Бандит лихорадочно принялся стаскивать СВД — ремень, как назло, зацепился за рюкзак, когда ближайший из силуэтов, издав злобное ворчание, ринулся в бой.

По этому звуку Ключ опознал снорка — омерзительную тварь, обликом и повадками напоминающую лысого бабуина, на которого кто–то додумался натянуть противогаз и облачить в лохмотья.

Не тратя больше время на винтовку, он подхватил с земли дробовик и встретил атакующего по обыкновению сбоку мутанта ударом приклада в обтянутую резиной морду. Тот отлетел, жалобно визжа, но к нему уже мчались два других.

Всех его навыков солдата одного из лучших спецподразделений Украины только и хватило, чтобы успеть швырнуть гранату в приближающихся прыжками тварей и рухнуть ничком.

Удар взрыва, просвистевшие над головой осколки, тонкий жалобный крик раненого снорка…

А потом сверху на него обрушилась зловонная туша.

Ключ испугался — да и как тут не испугаться, когда на тебя набрасывается тварь, которая не просто убивает попавшихся людей, но забивает их до смерти или даже разрывает на куски? Однако головы он не потерял — рука скользнула к ножу, и остро отточенный и любовно выправленный на ремне «ка–бар» раскроил сверху донизу брюхо порождения Зоны.

Бандит вскочил, сбрасывая с себя груду плоти, зашедшуюся в тонком истошном крике, но тут на него налетел очухавшийся первый снорк. Снорк ударил Ключа в живот, так что, несмотря на защитную куртку, у Ключа перехватило дыхание. Рычащая морда в противогазе оказалась совсем рядом, и Ключ попробовал ударить, метя ножом в глаз. Но снорк проворно отскочил, а затем, изловчившись, врезал экс–спецназовцу ногой прямо в пах.

Адская боль свалила его с ног, лишая сил даже для крика. Следующим ударом снорк переломил ему коленный сустав, а потом, усевшись на дергающемся теле, принялся изо всех сил бить кулаками куда придется — как безумный барабанщик в барабан, — уже не обращая внимания, приходятся страшные удары по рюкзаку или по телу.

Ключ кричал — или это ему казалось, боль заливала глаза красным, он ощущал, как удары снорка крушат его кости, как рвутся внутренности… Это длилось бесконечно долго.

Потом где–то далеко — почти на краю света, послышались выстрелы и матерная брань — и голос как будто был знакомый. Боль исчезла. А затем кровавую темноту перед глазами сменил свет…

— Твою мать! — Тягач перевернул тело Ключа. — Не дышит уже… Отмучался, блин!

Стоящие вокруг в свете тактических фонариков бандиты молча склонили головы.

Неподалеку еще корчился, поблескивая окулярами противогаза и встряхивая обрывком гофрированного шланга, простреленный сразу тремя очередями снорк. Из–под разорванной пулями резиновой маски текла розоватая сукровица…

Еще один вздрагивал в агонии, держа костлявые лапы на распоротом животе. Пахло кровью, звериной вонью и сгоревшим тротилом.

Пару минут назад, прибежав сюда на вопли, они увидели болтающийся на дереве параплан и мутанта, терзающего их товарища — тот уже выламывал руку у несчастного, собираясь не иначе унести ее в логово, после того как нажрется. Вразнобой загрохотавшие стволы буквально разрубили снорка пополам, но Ключу уже было все равно — не имея в виду даже трех или четырех угодивших в него пуль.

— Да, вот же не повезло парубку! — высказался Базука. — А все почему — оружие нужно держать заряженным.

Штык недовольно покосился в его сторону — не вспомнит ли кто, что именно он в последний момент сунул Ключу ружье вместо МП–5? Но об этом никто не вспомнил.

Они постояли так с минуту. Потом, угрюмо вздохнув, Тягач вонзил лопатку в землю…

…Над Зоной вставало солнце, с трудом пробиваясь сквозь серую пелену облаков.

Команда Шторма, сидя на холмике, под которым были закопаны летательные аппараты, заканчивала последние приготовления к выступлению.

Подгоняли снаряжение, поудобнее — чтобы было под рукой — перевешивали оружие, в очередной раз проверяли, все ли магазины снаряжены и быстро ли можно достать боеприпасы.

Они старались не смотреть в сторону леска — туда, где в почти незаметной могиле покоился Ключ, в голову которому положили аккуратно сложенный параплан, а в сломанные руки вложили дробовик и снайперку, так и не сделавшие ни одного выстрела.

Над могилой они распили бутылку водки из рюкзака погибшего — все остальное было распределено по разгрузкам и вещмешкам живых.

— Ну как, ребята? — спросил, поднимаясь, Шторм. — Как самочувствие?

— Нормально, — ответил за всех Базука. — Когда выступаем?

— Прямо сейчас…

Вслед уходящим из рощицы смотрел истекающий кровью снорк. Осколки продырявили его в десятке мест, а удар взрывной волны разорвал внутренности — но он еще был жив, хотя и обречен. Но в его рудиментарном мозгу не было и тени мысли о неизбежной смерти — лишь желание добраться до ямы, куда уходящие двуногие спрятали тело одного из своих.

…Внезапно замерев на месте как вкопанный, Кондор приложил бинокль к глазам. Но и без него Игорь с некоторой тревогой заметил, что со стороны пустыря, пошатываясь, наперерез им бредет человек, сгибаясь как под тяжелой ношей. Кондор со вздохом упрятал бинокль в чехол.

— Солдат… точнее, бывший солдат, — сообщил он. — Можешь полюбоваться — прочищает мозги.

В прицеле «Грозы» фигура превратилась в грязного, еле двигающегося парня в сбитой набок каске с разбитым бронестеклом лицевого щитка. Заношенный камуфляж порван на коленях, армейская разгрузка залита кровью. Лицо перемазано грязью. Солдата мотало в разные стороны точно пьяного, ноги заплетались, сзади волочился автомат, ремень которого был сжат в ладони безвольно обвисшей руки.

«Надо помочь!» — промелькнуло в сознании, но следом пришло понимание — кто перед ними.

— Ствол у парня хорош — «Абакан», — вздохнув, сообщил Кондор. — Можно было бы взять…

Игорь сперва был шокирован подобной черствостью, но потом лишь пожал плечами. Наверняка его проводник и не такое повидал.