Алексей Волков - Разрушитель

– Заварил ты кашу, Сашка.

В ближайшем сквере все лавки были заняты, и мы с Виктором просто прогуливались по дорожкам вдоль нескольких соединяющихся между собой небольших прудов.

Я лишь пожал плечами. Все было обсуждено, и добавить к этому нечего.

– Знаешь, меня больше поражает другое. Когда я дальнобоил, так сказать, поездил по свету, всюду видно обмельчание народа. Возьми немцев. На протяжении полувека дважды весь мир на уши поставили, да еще как – еле с ними справились. Зато теперь только и способны пить пиво, и больше ни на что. Слабоваты. Да и мы тоже. Комфорт оказался похуже любого рабства. Каждый существует в индивидуальном уютном мирке, и ни до чего остального нет дела. Сейчас любую страну завоевать – раз плюнуть. Главное – не зверствовать поначалу. Людям попросту безразлично, какая власть, кто правит. Отечественной войны, даже у нас, уже не получится. Не чувствуют люди Отечества, чихать им на него по большому и малому счету. Прибалты вопили о жажде независимости – и почти сразу добровольно вступили в ЕС, то есть утратили ее вновь. Над нами издеваются четверть века, ставят какие-то эксперименты, принимают все законы исключительно в пользу богатых, лишили медицины, образования, армии, многих – работы – и что? Где волна народного возмущения? Нету. Словно так и надо. В Европах, посягни на кошелек, хоть возмущаются. Но и там их хватает разве что стекла бить да машины поджигать. Всё. Дальше – кишка тонка. Шавка ведь тоже гавкает, защищая свое право на кость. У нас… Февральская революция произошла вообще без повода – из одного желания интеллигентской мрази повластвовать, да из шкурного нежелания запасных отправляться на фронт. Сейчас реальных поводов – хоть отбавляй, но повсюду – тишь и благодать. Если на что решаются – так повозмущаться на форумах. Оно полегче – выговорился, на душе легче стало. А делать… Это же усилия надо прилагать, а то и жизнью рисковать. Объявись сейчас на улице пресловутый фашистский танк – разве что любопытство вызовет своим видом. Если у кого и осталась воля к жизни, так это у братьев-мусульман. Те готовы отстаивать собственные моральные ценности, пусть и в национальной трактовке. Не зря крохотную Чечню никак подавить не могли. Дух у них крепче. Столько сволочей было у власти, и ведь практически все подохли своей смертью, без заслуженного суда. А большинство – здравствует и поныне да посмеивается над нами, идиотами.

– Не все. Убили же в области одного гада, – напомнил Виктор.

– Только одного. – Мой внезапный гнев прошел, словно и не было.

– На остальных патронов не хватило.

– Патроны были, – вспомнилась «эсвэдэшка», заброшенная в реку. – В одиночку много не настреляешь.

– Все равно, молодец тот стрелок. Знал бы кто, руку бы пожал, – признался Виктор.

Положим, действие сие он проделывал неоднократно, при каждой нашей встрече. Но меньше знаешь – спокойней спишь.

– Один человек погоды не делает. Да и террором много не добьешься. Как показал опыт долгой и бестолковой революционной борьбы против собственного государства. Не зря один лысоватый и картавый предатель объявил – пойдем иным путем. И ведь пошел, собака драная! Почему как против государства, так всегда находятся силы, а как за него – словно вокруг никого нет?

– Наверно, всяких гадов всегда больше, чем порядочных людей. Или – порядочные люди излишне порядочны и боятся выступать хоть против чего-нибудь. А негодяям только дай повод, – философски заметил Виктор.

– Им и повода не надо. Минимальная возможность – и попрут вперед без удержу и без смысла. Зато слов выкрикнут столько – любые уши завянут. До сих пор – послушаешь, какие заботливые люди стоят у руля! Мудрые, проницательные, а уж добрые… Семидесяти лет со дня Победы не прошло, а уже почти каждый ветеран-долгожитель получил квартиру. Еще лет двадцать пройдет – машину выделят. Нанотехнологии, ускорение, инновационное развитие… Одного не понимаю – почему мы до сих пор не впереди планеты всей? Под чутким руководством народных избранников и верности демократическому курсу развития.

– Сталина на тебя нет.

– Не на меня – на них. Он хоть о государстве радел, промышленность ударными темпами развивал, об армии заботился, сволочей перестрелял, войну выиграл. Достаточно, чтобы помянуть добрым словом. В отличие от нынешних.

– Послушал бы тебя какой либераст, на пену бы изошел. А то и на что-нибудь еще менее привлекательное, но более вонючее, – Виктор аккуратно спровадил окурок в ближайшую урну.

– Я своего мнения не скрываю. В полном соответствии со свободой слова.

– Только есть еще и такая вещь, как призыв к экстремизму, а равно – обвинение в нетолерантности, – напомнил приятель.

– И остается от той свободы только пшик. Как всегда, свобода – это возможность хвалить главных деятелей государства и проводимую ими политику с самых разных точек зрения, а никак не с одной, как в тоталитарных обществах.

Сколько можно пережевывать одно и то же? Наверно, до бесконечности, даже в самое время решающих перемен.

– Давай лучше по пивку, – предложил Виктор, кивая на дверь в небольшой бар.

– Ты ведь помнишь – я не люблю пива. Как говаривал Бисмарк, пиво делает людей толстыми, ленивыми и глупыми. Отяжелеем, а в итоге пропустим что-нибудь важное. Если оно произойдет в нашей глуши.

Не произошло. Момент общественной инерции достаточно велик, и пока функционируют коммунальные и хозяйственные службы, любое выпадение из внешнего мира для простого горожанина остается едва заметным.

– Ладно, я пива, а ты – кофе, – пошел на компромисс сослуживец былых времен.

И даже в подобном варианте предложение оказалось неприемлемым. По причине крайней переполненности бара. Словно лишившись привычных средств убивания времени, люди решили хоть посидеть в кругу себе подобных да выпить что-нибудь, в полном соответствии с личным вкусом.

– Кофе у меня дома имеется. Пива не обещаю, но что-нибудь покрепче…

Ясный день потихоньку стал сменяться синими сумерками. Уличные фонари загораться не спешили, и мой взгляд поневоле скользил по окрестным домам. Вдруг электричеству тоже настал полный кирдык?

Нет, некоторые окна уже горели, жители прочих квартир то ли экономили, то ли прогуливались где-то, не ведая, чем занять себя вне просмотра телепередач и сидения в чатах.

– Дома и напиться можно, – заметил Виктор, когда мы уже поднимались по лестнице на третий этаж.

– Стоит ли?

Но червячок желания зашевелился на дне души, и пришлось срочно придавить его каким-нибудь аргументом.

С одной стороны, дело сделано, с другой – кто знает, какие могут быть последствия?

Самое плохое в том, что любой город является крайне уязвимой системой. Выведи из строя коммунальные службы, и дома без света, газа и воды в течение пары дней станут весьма непригодными для жизни. Одна проблема канализации чего стоит!