Денис Чекалов - Зомби

Он смотрел на Марко, – что кричал и извивался от боли, – как художник любуется не завершенной еще картиной.

– Нет смысла причинять боль, если нет особой нужды. Но мистер Теннеси… Если я дам ему анальгетик, это лишит эксперимент чистоты. И мне придется начинать все сначала, уже с другим пациентом. Разве это гуманно?

Хрустнули кости.

Это Марко, пытаясь вырваться, ломал себе руки.

– Нет, – прошептал Ричард. – Так нельзя. Так не должно быть. Отпустите его.

Ренье взмахнул рукой, словно подводил итог лекции, – перед полной залой студентов.

– Насилие и жестокость, – заметил он. – Мы охотно их одобряем, если нам не приходится на них смотреть. Верно, мистер Теннеси?

Он заглянул в глаза Ричарду.

– Так что? Вы хотели спросить о чем-то?

Юноша в бессильной ярости смотрел на него.

– Ну, как хотите, – отвернулся Ренье. – Теперь займемся вами, мой друг.

Сжав скальпель, он наклонился над Марко.

Пленник завыл от боли.

Ренье выпрямился, и в руке его кровоточил вырезанный глаз.

Ричарда стошнило, и он чуть не захлебнулся блевотой.

Один из лаборантов шагнул к нему, освободил шею; юноша смог проплеваться.

– Теперь заменим это на глаз болотного зомби, – пояснил доктор. – Порой он приживается, порой нет…

Взяв из высокой банки глазное яблоко, он осторожно поднес его к лицу Марко. Тот больше не кричал, – только тихо выл и хрипел.

Лицо его было залито свежей кровью.

– Нервы сами соединятся, – пояснил доктор. – Это очень быстро, мой друг.

Ренье осторожно вставил глаз зомби в рваную рану на лице Марко.

Тот дернулся, и опал.

– Скрестить человека с зомби, важный шаг на пути к бессмертию, – заметил Ренье. – Если это удастся… уже ваше поколение, Ричард, сможет жить вечно.

В его глазах появилось странное чувств, – гордость, удивление, торжество.

– А вы поражены, мистер Теннеси… Не ждали такого? Думали, я садист, псих, и режу людей ради удовольствия? Нет… Я служу науке, молодой человек, а значит, и людям.

Он показал на Марко, что корчился от мук.

– Думаете, я с ним жесток? И вы правы. Но подумайте, что будет через год… через десять лет… Мир, в котором не осталось болезней. Мир, где все живут вечно. Разве не стоит это парочки криков, и жизни жалкого бандита из пустошей?

Ричард молчал.

– Отвечайте! – приказал Ренье. – Что важнее? Жизнь ваших близких? Их здоровье и счастье? Или судьба этого жалкого человека, убийцы, что все равно бы погиб, рано или поздно?

– Не знаю, – прошептал Ричард.

– Конечно, знаете, – ответил Ренье. – Так приятно быть моралистом, когда ты смотришь со стороны; но стоит погрузиться в дерьмо, – а жизнь тебя туда окунет, дружок, и не сомневайся! – как ты на все глядишь по-другому. И Добро становится Злом…

Эти слова говорил Перельман, – вспыхнуло в сознании Ричарда.

Знает ли Ренье, о чем говорил профессор?

– Он мертв, – негромко доложил лаборант.

Доктор обернулся.

Тело Марко скорчилось, он больше не дышал.

– Что же, значит, скоро очнется. Отвезите его в загон с зомби; мы еще найдем ему применение. А что касается вас, мистер Теннеси…

Ренье снова взял шприц.

– Не знаю, зачем вы нужны полковнику. Мне казалось, он хочет о чем-то поговорить; я ошибся.

Доктор пожал плечами.

– Ковач велел, чтобы я превратил вас в зомби. Не знаю, зачем. Думаю, он хочет порадовать этим кого-то из ваших близких. У нашего друга полковника странное чувство юмора…

Медленно набиралась в шприц жидкость из глаза зомби.

– Но он согласился, что вы сперва послужите науке. И человечеству. Посмотрим, мистер Теннеси. Приживется ли у вас глаз зомби…

Доктор наклонился над Ричардом.

– Обещаю, это не будет больно, – сказал Ренье.

Он запнулся.

– Нет, простите. После случая с бедолагой Марко, я ничего не могу обещать…

Кончик иглы был совсем близко от глаза юноши.

– Нет… – прошептал Ричард.

Горячая кровь хлынула ему на лицо.

Ренье покачнулся.

– Нет, – чуть слышно произнес он.

Две большие, рваные раны открылись в его груди.

– Мне больно, – жалобно прошептал Ренье.

Он рухнул на Ричарда, и бессильно сполз на пол.

– Ну что, дружок хорошо отлежался?

Оксана вошла в лабораторию, пряча пистолет за пояс.

– Готов к небольшой пробежке?

– Пойдемте, – сказал Стервятник. – Я вас провожу.

Мы спустились по отлогому склону.

– Что это? – спросил я.

– Зомбиные бега, – сказал Питбуль. – Веселое развлечение, должен вам сказать!

Я не сразу понял, что мы в заброшенной школе.

От самого здания не осталось почти ничего, – лишь ядовитый репейник поднимался над грудой развалин. Спортивная дорожка еще сохранилась; совсем короткая, но для болотных зомби, – сонных, медлительных, – это был почти марафон.

Алых на бега, конечно, не приводили, – слишком опасно.

– Кто написал тот рассказ, – спросил я, прищелкнув пальцами. – Ну, помнишь? Где старая учительница, после ядерной войны, учит детей-зомби… Водит их на уроки, читает что-то… А потом понимает, что они постепенно стали людьми?

Питбуль остановился.

Смерил меня взглядом, – с неожиданным и неприятненьким интересом.

– Некропорнушку любишь? – удивился он. – Вот бы не угадал. Нет, я конечно, знаю, что такая пакость бывает, но чтоб такое смотреть…

Негр покачал головой.

– Трахаться с зомби – это, брат, извращение.

– Ладно, проехали, – хмыкнул я.

– Марш! – крикнул судья.

Трупы вперевалку зашагали вперед.

Тонкие нити были натянуты вдоль беговой дорожки, – они разделяли полосы для зомби.

Люди начали кричать, улюлюкать.

– Давай! Поднажми! Скорей!

– Гляди, – пробормотал я. – Это Вацлав.

Питбуль нахмурился.

– Здесь мы не сможем его убить. Деранторов тут все любят. Смотри, как на него смотрят.

Вацлав шел среди людей, – как святой, как бог; люди расступались, многие кланялись, другие осеняли себя крестным знамением.

И было видно, – что движет ими не страх, а глубокое, искреннее почтение, какого всегда в избытке, на дне сердец у слабых, жалких людей.

– Никогда не понимал этого, – пробормотал Питбуль. – Все же знают, деранторы против сталкеров.

– Бедняки всегда любят тех, кто против, – заметил я. – Даже если это против них самих.

Стервятник повертел головой.

– Слышьте сюды, – сказал он. – Ничего вам обещать не могу. Но с нужными человечками погуторю. Если все тип-топ, то вас позову. А ежели нет…

Сталкер красноречиво пожал плечами.

– Надеюсь, вы успеете смыться, прежде, чем вас замочат.

Стервятник хлопнул Питбуля по плечу, и направился дальше, протискиваясь сквозь толпу.

– Куда это он? – спросил я.

– Ищет распорядителя. Тот устроит нам встречу с Ковачем…

– Как?

– Это его шарашка. Ковач – мужик башковитый. Почти все в Зоне к рукам прибрал. А теперь, после смерти Оррима…