Константин Мисник - Война под поверхностью

Они с Зубом осторожно обогнули посты филий и отправились дальше в океан, на охоту. Птунис, сосредоточившись, внимательно прощупывал окрестности. Ему не нужен был эхолот. Свой эхолот был у него в голове, и действовал он не хуже. Одновременно с этим он думал о том, что бы ещё можно было противопоставить клотам. Или кого.

Он знал, что в дальних уголках океана живут гигантские кулы, — Зуб как-то рассказывал ему об этом. В основном, они питаются планктоном и мелкой рыбёшкой и по своей натуре очень мирные, так что заставить их воевать было бы просто невозможно. Но Зуб также говорил, что существуют и хищники подобных размеров. Вот они бы могли составить конкуренцию клотам, тем более что те, по словам Зуба, этих гигантских кулов ужасно боятся. Но, к сожалению, встречаются эти хищники чрезвычайно редко и живут далеко от здешних мест.

Птунис вздохнул с разочарованием.

«О чём ты думаешь? — внезапно спросил Зуб. — Мне кажется, что обо мне».

Птунис в который раз удивился способности кула определять такие нюансы. Кула, которого многие колонисты считали раньше животным тупым и толстокожим.

Он охотно поделился с Зубом своими мыслями. Зуб ничего не ответил ему. Прошло довольно много времени, Птунис уже совсем позабыл об этом разговоре, как кул внезапно заговорил.

«Кроме гигантских кулов есть ещё существа, которых боятся клоты».

«А кто они?» — заинтересовался Птунис.

«Разве вы ничего не знаете о самых страшных врагах клотов?»

«А разве у клотов есть враги?» — в свою очередь удивился Птунис.

«Извини, я забыл, что вы многого ещё не знаете. Ты разве не замечал на теле у клотов большие шрамы?»

«Да, но я думал, что это следы их схваток между собой».

«Нет. Эти отметины оставляют им их злейшие враги — калары».

«Калары? — удивился Птунис. — Я знаю, кто такие калары. Маленьких мы употребляем в пищу, а больших избегаем, потому что калар способен убить человека. Но чтобы он мог справиться с клотом…»

«Значит, вы ничего не знаете о гигантских каларах. Они огромны. Сопоставимы по размерам с клотом и равны ему по силе. И часто оказываются победителями в схватках один на один. А ведь, кроме них, есть ещё Кен — Ужас-Из-Глубин».

«Подожди, Зуб, — перебил его Птунис, почти не разобрав его последние мысли, — я, кажется, обнаружил филию».

Рыба, как и предполагал Птунис, спала у поверхности. После того как началась война, они стали засыпать группами, чтобы обезопасить себя от нападения людей. Но эта филия, видать, была очень смелой или думала, что она слишком далеко от колонии, и никто из охотников сюда не доберётся. Так или иначе, спала она одна, как будто и не было никакой войны.

Зуб бесшумно подкрался вплотную к филии. Птунис был рядом, уже держа наготове шприц, который хранился до этого в футляре, прикреплённом к его костюму. В шприце была смесь, которую изготовил Заргис. Смесь была экспериментальной и приготовлялась из экстракта пьянящих водорослей. Она уже была испытана на кулах и показала отличные результаты. После введения данной сыворотки кулы становились пассивны и безразличны абсолютно ко всему. Птунис надеялся, что после введения этой смеси филии, у той будет полностью подавлена мозговая активность, и она не сгложет позвать своих сородичей на помощь. Подплыв на предельное расстояние, Птунис кивнул: «Начинаем».

Кул рванулся вперёд и ударил филию головой в живот. Удар наносился вполсилы, чтобы не убить, а лишь оглушить и дезориентировать врага. Филия забилась в воде. Почти сразу же Зуб вытолкнул её из воды, чтобы та успела вдохнуть, а затем Птунис вонзил в её тело толстую иглу.

Филия забила хвостом, но почти моментально обмякла. Всё вышло даже лучше, чем предполагал Птунис. Практически бесчувственную филию упаковали в грузовую сетку, Птунис накинул петлю шкерта, прикреплённого к сетке, на плавник кула, и они быстро направились в колонию.

Обратно плыли напрямик. Птунис напрягался изо всех сил, прощупывая своим внутренним радаром окрестность, чтобы не нарваться на патруль или какую-либо одиночную рыбу.

Им повезло. До колонии они добрались без приключений. Вскоре Птунис засёк один из многих патрулей, плотным кольцом окружавших Ружаш. Не подплывая к нему близко, Птунис осторожно достал и поджёг специальный заряд, горевший в воде. Колонисты называли такие заряды подводными фитилями. Слава богу, состав их был несложен, и Заргис мог изготовлять фитили в достаточном количестве.

Сонное царство внезапно ожило. Из главных ворот колонии, из руин, расположенных рядом, откуда-то из темноты, появились десятки людей. Стреляя на ходу в направлении патрулей, они ринулись на рыб. И всё это происходило одновременно на небольшом участке. Захваченные врасплох, филии с сатками бросились наутёк.

Удирающие рыбы в панике шарахались от кула, плывущего прямо на них. Рядом с ним, держась за плавник, плыл человек, который в этой же, занятой руке, держал горящий фитиль, а в другой вытянутое вперёд и готовое к бою ружьё.

Прошло не более полминуты, а Птунис уже соединился со своими. Сразу же начался отход обратно в колонию. Не успели опомнившиеся рыбы перестроиться и с подкреплениями вернуться на утраченные позиции, как последние колонисты уже втягивались обратно в шлюзовые ворота Ружаш. Противник так и не понял, что это было, и для чего вообще затевалась эта авантюрная вылазка.

А в загоне уже вовсю веселились люди.

— Ты видел, видел, как они драпали! — смеялся один, держась в воде за живот. — Как будто за ними гналась сотня голодных клотов!

— А я, кажется, в одну филию попал! — хвастался другой. — Нет, точно попал! По-моему, в хвост.

— Ну что там, жива рыба? — стараясь заглушить шум от разговоров, почти выкрикнул Птунис.

— Живёхонька! — поднял большой палец вверх Горкис. — Первый раз вижу филию в загоне! Да, дела! А она меня не обработает? — с опаской спросил он у Птуниса.

— А ты шлем носи! — посоветовал кто-то из колонистов. Остальные рассмеялись.

Засмеялся и Горкис. У всех было приподнятое настроение: надо же, сегодня они взяли в плен живую филию! Это было невероятно, и это стоило десятка их маленьких побед, когда они выходили из колонии и втихую уничтожали одного или нескольких врагов.

Для филии отвели небольшой отгороженный участок на краю загона. Через некоторое время она стала понемногу приходить в себя. Птунис наклонился к рыбе и послал ей чётко направленную мысль.

«Послушай меня. Ты попала к нам. Будешь хорошо себя вести — будешь жить. Попытаешься что-либо предпринять, например, использовать свои возможности, тебе будет плохо. Сделают такой же точно укол, а может, и ещё что похуже. Ты прекрасно понимаешь, как к тебе здесь относятся. То, что тебя не любят, — это ещё очень мягко сказано. Так что давай без неприятностей. Договорились?»