Василий Звягинцев - Время игры

Итак, точка, вернее, зона бифуркации найдена. Примерно апрель — май третьего года.

Но в чем все-таки кроется причина?

Складывается впечатление, что не только царь, но и многие лица из его окружения получили категорически обязательные к исполнению инструкции. И тут же достаточно умело и напористо начали их исполнять.

Более того — у меня возникла ассоциация с собственным опытом.

Если предположить, что в апреле того далекого года с царем произвели ту же манипуляцию, что и со мной, подсадили ему матрицу умного, жесткого и решительного политика, то все вопросы снимаются.

Успокаивая возбужденные внезапным озарением нервы глотком коньяка из серебряной фляжки и крепкой сигаретой, я позволил себе дойти до последней черты.

А если драйвером Николая стал снова кто-то из нас? Прямо скажем, не кто-то, а непосредственно я. Как имеющий опыт руководства государством и блестяще знающий именно тот отрезок истории.

Не этот ли «экзамен» и имел в виду Сашка?

Звучит, конечно, чересчур сильно, но разве все уже случившееся такой уж социалистический реализм?

Я решил оставить эту гипотезу про запас, пока что практического смысла она не имела. Впрочем… Надо будет привлечь Ирину, чтобы она на компьютере провела контент-анализ всех публичных выступлений Николая II и подписанных им манифестов, тогда и можно будет говорить о чем-то определенном…

Без ответа остается главная загадка — сам механизм возникновения «развилки».

Ее легко организовать, если находиться извне или повлиять из будущего. А как это выглядит изнутри базовой реальности?

Ну вот, совершается сколь угодно эффектное МНВ [35] Минимальное Необходимое Воздействие (Азимов, «Конец вечности»). и что?

Иной вариант просто становится нереализованной возможностью, жизнь же катится по новым рельсам. Из какого небытия возникнут два миллиарда дублеров (примерная численность тогдашнего человечества), которые дружно замаршируют в нужном направлении? И вся необходимая инфраструктура вновь созданной реальности.

Вот если история уже состоялась, а мы возвращаемся на N лет назад и учиняем означенное воздействие, тогда… Да и тогда, честно сказать, ничего умного не выходит. Те же яйца, но вид в профиль.

Уставшие от бесконечного чтения мозги явно пошли вразнос, раз меня вдруг потянуло на подобные философствования. Но остановиться я уже не мог.

А если так — предположить, что «развилки» существуют объективно? Что это свойство времени. Может быть, их даже очень много. Просто нужно, чтобы наличие в каком-то месте физической «развилки» совпало с историко-психологической предпосылкой. Нужна не только стрелка, но и идущий в этот момент по нужному пути поезд. Тогда и реализуются сразу обе возможности.

Все равно смутно. Примерно как волна и частица или неэвклидова геометрия. Написать на подобные темы можно массу популярных книг, но все они будут давать лишь иллюзию понимания…

Однако же я вот сейчас стою у окна, курю сигарету местного производства «Букет Абхазии» (недурную, кстати, типа «Ориент бленд»), любуюсь городским ландшафтом и не могу подвергнуть сомнению подлинность своего существования.

…Избавляли от дум только вечера.

Иногда вчетвером, иногда впятером, включая Кейси, мы пешком гуляли по городу, посещали театры, кабаре и казино, ужинали в лучших ресторанах, каждый раз — в новом, и постепенно адаптировались в параллельном мире.

Я уже подумывал, не пора ли отказаться от услуг секретаря-австралийца, зачем он нам, только стесняет, мешая вести откровенные разговоры.

Но, поскольку в наши планы входило и посещение иных стран «свободного мира», мы решили пока что парня не прогонять. Тем более что из их с Сашкой негоции на биржах антиквариата проистекала очевидная финансовая польза. Капиталы наши давно превысили миллион червонцев, и пора было вкладывать их в иные проекты, сулящие быструю, надежную и легальную прибыль.

Если оставалось время, я еще несколько часов, уже лежа в постели, изучал местную новейшую историю, теперь в трактовке российских ученых.

Ноябрь 2055 года.

Москва.

…Ранним вечером я, выйдя из библиотеки, стоял на углу Трубной площади, соображая, идти к гостинице через Петровский бульвар и Тверскую или прогуляться переулками.

Погода была так себе, с низкого неба сыпалась ледяная крупа, брусчатка покрылась прозрачной корочкой льда. Гололеда я не боялся, фабрика «Скороход» выпускала специальную зимнюю обувь вроде галош, обеспечивающую стопроцентное сцепление, по типу мушиных лап. При должной сноровке в них можно даже бегать по стенам, если суставы и связки выдержат.

Светили сквозь голые ветви лип приятного теплого тона фонари, и что-то мне подсказывало, что ближе к ночи пойдет крупный мягкий снег.

Кстати, и здесь метеорологи оставались точно такими же гадателями по внутренностям животных, как и в древнем Вавилоне.

Единственно известные в истории случаи 90-процентной точности прогнозов погоды для дальней авиации приходятся на 1941–1945 годы. Без спутников и прочих новомодных штучек синоптики ВВС почти не ошибались, и «Пе-8» с «Ил-4» бомбили Берлин без помех со стороны облаков.

Правда, по приказу товарища Сталина за ошибку в прогнозе тогда карали как за саботаж. Может быть, отсюда и результат? И моральные стимулы иногда важнее даже объективных обстоятельств?

А вообще говоря, глобальные прогнозы тоже не оправдались. Мне приходилось не раз читать, что ждет нас в будущем и парниковый эффект, и озоновые дыры, и таяние полярных шапок с неизбежным затоплением половины суши. Климат же здесь, пройдя какие-то непредсказанные циклы, вновь вернулся к состоянию первой половины прошлого века.

— Господин Ньюмен? — услышал я за спиной мягкий голос. Обернулся. Два очень хорошо одетых (по-здешнему) мужчины, в длинных крапчатых пальто, неизвестно каким образом сумевшие приблизиться ко мне незамеченными (разве из ближайшей подворотни только что выскочили), стояли так, что возможная попытка сопротивления исключалась почти начисто.

Да я и не собирался, хотя кое-какие хитрые способы, неожиданные и для этого времени, у меня имелись.

— Что вам угодно? — В данном случае вопрос, заданный по-английски, был уместен.

— Нам угодно передать вам приглашение от весьма уважаемой и почтенной особы встретиться для беседы.

Они, как здесь повсеместно принято, говорили по-русски, невзирая на национальность собеседника. Как в наше время — американцы везде говорили по-английски. Лично мне это прибавляло уважения к параллельным соотечественникам.

И прикидываться непонимающим тоже было глупо. Наверняка сотрудникам спецслужб, а что ребята принадлежали именно к ним, я не сомневался, нетрудно проверить мою библиотечную карточку.