Эдуард Байков - Рой: Битва бессмертных

— Да?.. — нежно проворковала девушка.

— Да. — Алексей приобнял ее, шепнул на ухо. — Ты знаешь, я просто не могу! Такое сильное желание!.. Хочу, чтоб мы, как дикари, набросились друг на друга, почти как звери… — и дальше понес совсем вздор, но Свете, понятно, только того и надо, она сама возбудилась — представила, должно быть, как дикари петрушатся под пальмой, голые, потные…

Короче, влюбленные дружно ринулись в дальнее подземелье, где никого не было. Только шмыгнули туда, как Алексей цепко облапил Свету, стал сдирать с нее одежду — и острота вожделения достигла пика.

— Сумасшедший!.. — хихикнула девушка, охотно сбрасывая кофточку.

Алексей прижал ее спиной к стене, стал сдергивать джинсы. Она вцепилась в его ремень, и через десять секунд двое штанов упали на пол.

— Я даже не подмылась… — успела сообщить бывшая телезвезда, на что Алексей рыкнул:

— Я двадцать лет не подмывался!.. — вспомнив какой-то дурацкий голливудский фильм.

Полураздетые, они страстно, со стонами дышали, хватали губы пересохшими губами, руки жадно блуждали по телам… Алексей грубо вломился коленом между ног девушки, раздвинул их — и вогнал член в горячую влажную глубь.

Света вскрикнула, впилась ногтями в плечо любовника. А он бешено работал всем телом — со стороны и вправду будто дикий танец, радость жизни папуаса. Стремительно нарастало знакомое чувство, мощно и остро втягивающее туда, откуда лишь один выход… то есть выброс… вот он, уже рядом, рядом, рядом… о-о-о!..

— О-о-о!.. — вырвалось из горла в унисон с фонтаном спермы, хлестанувшим снизу вверх.

— А-а-а!.. — закричала Света, не в силах справиться с бурей наслаждения…

…Время пропало и вернулось.

Мужчина и женщина обхватили друг друга и стояли так, не в силах шаги ступить и чувствуя, как мелко дрожат ослабевшие ноги.

— Ой… — капризно простонала Света. — Это было нечто… Но я, по-моему, сейчас упаду… Сил нет.

Алексей огляделся:

— Там дальше упаковки с обмундированием были…

Они кое-как оделись, доплелись до этих упаковок и рухнули на них в изнеможении. «Хорошо! — подумал Алексей. — Хорошо…» Мягкая волна качнула тело, качнулся бетонный пол, и Алексей Меркурьев поплыл в далекую страну, где свет и нежность… и никаких бед, никаких, мать их, умников, только и знающих делать гадости…

Алексей вздрогнул. Ничего себе! Уснул, что ли?

Да. Он приподнял голову, огляделся. Света лежала на его плече, посапывая. Сколько времени прошло — неизвестно.

Он попробовал растолкать девушку, но та, не открывая глаз, промурлыкала:

— Ой, я так сплю сладко… Полежу еще… Ты иди, если надо, я потом сама выйду.

— Ладно. — Алексей вскочил.

Он чувствовал себя на редкость бодро. Все тело точно налилось силой, ноги упруги, взор ясный, руки — хоть стальной лист рви. Таким волнорезом он выскочил наружу и сразу столкнулся со Зверевым.

— О! — воскликнул тот. — Ты куда пропал?!

— Да так, делишки.

— Знаем мы твои делишки. Светку дергал, что ли?.. Да ладно, чего тут! Гордиться надо… Ладно, не в этом дело. Тебя тут эти пилюлькины да пробиркины искали, доктора, в смысле. Прямо землю рыли! Чего-то там в анализах такое у тебя, что они чуть не облезли.

У Алексея упало сердце:

— То есть? Что именно?!

— Да нет, не ссы! Ничего плохого. Наоборот, что-то такое, что, мол, типа супермен, что ли. Я им говорю: а то! Леха-то у нас за ясновидящего…

— Глупости! — недовольно прервал Алексей.

— Ну, вот тебе и глупости — и наука подтверждает… Да вот они сами и есть, пробиркины! Долго жить будут.

К ним приближались Нахимов и еще двое. Все имели вид насколько торжественный, настолько же и озадаченный.

— Алексей… — начал Нахимов.

— Владимирович, — подсказал Михаил и подмигнул Меркурьеву.

— Алексей Владимирович! Мы хотели бы с вами поговорить.

— Уже говорите, — усмехнулся Меркурьев.

— Да-да-да… Вы знаете, когда мы стали изучать пробы крови у вас и у… у объекта, то мы были поражены…

Видимо, лицо у Алексея вытянулось — профессор замахал руками:

— Да не волнуйтесь вы так! Нет, вы совершенно здоровы, даже более чем. В отличие от клеток объекта, с вашими все так замечательно!..

— А с теми что?

— О, это целая история. Там идет полная блокировка функций внутриклеточного материала. Особенно поразительна ситуация с митохондриями…

Дальше ученый понес обычную научную галиматью. Меркурьев со Зверевым переглянулись, как бы говоря: мы-то с тобой понимаем, что заумью это кажется лишь профанам — таким, как мы, прости меня Господи!..

— А у ваших клеток этого, конечно, нет, — между тем продолжил биолог. — Но! Я недаром сказал «более чем». Нас поразила, до крайности поразила их исключительная активность. Они, образно говоря, будто подстегнуты чем-то! Вообще, знаете ли, метаболизм человека отличается от животных особой интенсивностью. Человек — совершенно особая энергофабрика, огромное количество энергии на единицу массы… Но у вас! У вас этот процесс просто невероятный! Такое должно быть у спортсмена в момент сверхусилия… Кстати, вы вообще как себя чувствуете?

— Как Геракл, — кратко ответил Алексей.

— Вот как? Превосходно, превосходно! В таком случае…

Но случай не состоялся. Из-за угла выбежал Слободчиков:

— Товарищи ученые! Центр на связи. Срочно! Профессора Нахимова!..

Пока гости вели переговоры с «Большой землей», как уже успели прозвать на базе то, что по ту сторону заградотрядов, — Алексей сидел на складском крыльце в раздумье.

«Черт возьми! — думал он. — Что все это значит?..»

Теперь его физическое состояние стало не просто хорошим, но превосходным — таким, каким никогда в жизни не было. Сила распирала мышцы, каждый вдох втягивал воздух так, что где-то на другом конце света, в Южной Африке, листья должны были мелко подрагивать на пальмах… А то, что происходит в радиусе нескольких километров, — это как будто стало прямым продолжением его, Алексея, нервных окончаний.

Да вот беда: все не мог он разобраться в этой волне восприятий, здесь был еще сумбур… Но Алексей был уверен: и это дело времени. Вопрос лишь в том, будет ли оно, это время?.. Вот тут он ничего не мог сказать.

Раздумья были прерваны возвращением профессора Нахимова. Выглядел он огорченным.

— Извините, Алексей Владимирович…

Алексей сперва не понял, зачем профессор извиняется, но все разъяснилось.

Когда ученые разобрали труп несчастной Регины на запчасти, они поняли, что в принципе могут узнать все, что им нужно, и поэтому поездка в «Бастион» не имеет смысла — о чем Нахимов и доложил на «материк». Но обеспечивающий их охрану капитан Слободчиков заявил, что у него приказ: по-любому необходимо войти в контакт с группировкой генерала Ненашева. И что, по крайней мере, руководитель научной группы профессор Нахимов обязан его сопровождать, а остальные — на свое усмотрение. Не хотят ехать — не надо, никто принуждать не собирается. На «Большой земле» подумали и решили, что добраться до Ненашева все-таки надо.