Алексей Колентьев - Туман войны

Детонатор потупился, на скулах вздулись и заходили под кожей желваки. Я устыдил друга, хотя и меньше всего желал чтобы наш со Славкой разговор пошёл бы по такому сценарию. Через мгновение, весёлый и обычно лёгкий в общении Детонатор, молча кивнул и уже хотел было уйти в свой угол, но я удержал друга ухватив за плечо. Тот высвободился, но увидев, что и мне самому слегка неловко, остановился, замерев вполоборота ко мне, но смотр уже куда-то в сторону.

— Слава, не время сейчас гонор показывать, давай по-взрослому, без соплей. Остаёшься за старшего. Сидишь и слушаешь эфир, ждёшь пока я вернусь. — Бросив взгляд на светящиеся стрелки чёрного с красной звёздочкой циферблата «командирских» часов, автоматически отметил время. — Через пять часов. Если что-то пойдёт не так — уходите в точку эвакуации которую в центре сообщат, это приказ.

— Почему сам идёшь?

Сил хватил только на то, чтобы пожать плечами. Как другу сказать, что с самого предшествующего выходу на задание вечера, меня гложет и не отпускает необъяснимое чувство тревоги. Беда словно бы шла за нашим небольшим отрядом по пятам, имея ввиду только мою грешную душу. Так уже случалось раз или два, но тогда не было под моим началом трёх душ, одного зелёного пацана и беспомощного умирающего командира. Стремясь уйти, взять весь удар ветра Судьбы о котором говорила Анита, на себя, я хотел тем самым уберечь от бури остальных. Но вслух сказал:

— Потому, что я тут самый крайний, пока батя в отрубе. Береги его, постарайся донести живьём, лады?

Славка только согласно наклонил голову и развернувшись ушёл в дальний угол пещеры, сел на коврик привалившись спиной к стене, устало прикрыл глаза. Получилось жёстко, но сейчас важно действовать быстро, пока федералы не опомнились и не стали рыть носом землю, понукаемые в хвост и в гриву своими американскими хозяевами.

Автомат я оставил, брать с собой ничего кроме ножа, пистоля и лёгкой американской МСЛ, смысла не было. Прикрыть или как-то отвлечь противника не получилось, поэтому попытаюсь хоть похоронить тела ребят отдельно от местных. Это и почесть и, что самое главное — не даст амерам вывезти тела, чтобы потом козырять фотоснимками мёртвых «русских коммандос» в местных и, своих, «штатовских» газетах. Наполнил флягу свежей водой и наконец, позволил себе выпить мелкими глотками немого, в этой воде не было паразитов, что встречается тут довольно редко. Симон говорит, что это из-за каких-то примесей в горной породе, через которую как сквозь естественный фильтр пробивает себе дорогу наверх родник. Обычно приходится пить обеззараженную воду, после которой остаётся мерзкое послевкусие и дико ноют почки. В голове почти сразу же прояснилось и я прислонившись к стене плечом, развернул планшет с картой, подсвечивая себе фонариком. В тот момент, когда я уже почти нащупал подходящий маршрут, кто-то тронул меня за локоть. Оторвав взгляд от карты и глянул через плечо, это был наш парнишка-проводник. Неловко подбирая русские слова, Симон заговорил:

— Ты пойдёшь назад, где был бой с демонами?

— Пойду, но это были не демоны, ты что учился плохо: нет ни демонов ни богов. Всё зло и добро на земле творят только сами люди, амиго. Мистика тут не при чём. Что ты хотел сказать?

Я перешёл на испанский, чтобы не смущать пацана, поскольку его речь была почти непонятна. Но проводник упорно продолжал говорить на ломанном, чужом для него языке, пока не пойму по какой причине.

— Выше в горы, есть канатный мост, дорога. Быстро быть на другой сторона… другой берег, час, может два поберечь. Могу показать. Мы пользовались им, очень быть давно. Вместе с мой братья. Давно: лет четыре-пять, никому не известно кроме братья и мой… Меня.

Парень смущался, тыкал грязным пальцем с коротко обрезанным ногтём в карту, постоянно повторяя и поправляясь по ходу своего импровизированного доклада. Наконец, выговорившись, он замолчал, с надеждой глядя мне прямо в глаза. Сообщение выглядело любопытно, я задумался, прикидывая как лишние полтора часа на дорогу, смогут повлиять на уже вырисовывавшийся план акции. По всему получалось, что так удастся обойти возможно выставленные посты и «секреты» федералов и избежать сложностей с переправой по речке с бурным течением. Что там ни говори, а ходить в мокрых шмотках очень не хотелось.

— Ладно, боец. — Похлопал я по плечу Симона, который слегка смутился от проявленной мной фамильярности, возможно даже покраснел: добрые слова парню не часто перепадали от взрослых. — Пойдём к твоему мосту…

— Нет мост… Канатный мост. — Парень шустро стал перебирать по воздуху руками и я понял, что он имел ввиду. Это был простой трос натянутый с берега на берег. Такие «мосты», часто используют в горах, чтобы не привлекать излишнего внимания к себе.

— Ладно тебе уточнять, один хрен — дорога. Веди, время дорого.

— Esto bien. [53]— Парень впервые за последние сутки улыбнулся, сверкнув в полумраке двумя рядами белых мелких зубов.

— Ну, вот и договорились… Только давай так, амиго: ты меня только до дороги этой своей проводи и сразу обратно, понял?

— Я… Меня…

Улыбка и счастливый тон сразу улетучились и мне пришлось взять парнишку за плечи и встряхнув разъяснить ситуацию.

— Симон, ты солдат, воин. А воин не всегда делает то, что нравится, гораздо чаще только выполняет скучные приказы командира. А командир сейчас я и поэтому мой приказ будет такой. — Парень тут же рефлекторно подобрался и уже молча слушал, хоть обида на то, что его не взяли туда, где скорее всего будет интересно, ещё плескалась в глубине его глаз, вместе с еле сдерживаемыми слезами. — Проводишь меня, вернёшься в пещеру и во что бы то ни стало выведешь остальных туда, куда прикажет команданте Ставо. Задача ясна?

— Так точно, ясна. — Симон украдкой смахнул предательски блестевшую на ресницах влагу и утвердительно мотнул головой.

— Вот и отлично, а теперь пошли, солнце уже высоко.

Спустя каких-то минут сорок с постоянным риском свалиться на гладкие глыбы каменистого берега реки, ещё недавно бывшей пусть и строптивым, но неглубоким ручьём, мы вышли к вершине скалы. Симон аккуратно, чтобы не повредить дёрн, отвалил замшелый камень, на самом краю скального выступа и нырнув в открывшееся углубление по локоть рукой. Вытянул на свет обычный трос. Парень продел один его конец в незамеченный мной сразу обычный барабан лебёдки, который в свою очередь тоже явился на свет чуть позже из-под другой непримечательной ни чем, кучки камней. Вся система была устроена таким образом, чтобы быстро переправиться и ликвидировать следы своего пребывания за пару минут. Такой трос мог выдержать солидную нагрузку, пользовались им регулярно и было это с месяц тому назад. Почему Симон сказал про несколько лет, как раз вполне понятно; из семьи он ушёл давненько, но бизнес не остановился, скорее всего его братья до сих пор тягают по «канатке» всякий ценный груз. Но это меня особо не касалось, поэтому продев руки в хитро скрученную «восьмёркой» ручку, я проверил как она ходит по тросу и кивнув парню на прощание, скользнул вниз. Полёт получился не таким уж и стремительным, пару раз пришлось чуть дёрнуть за ручку, как только скольжение чуть замедлялось. Но другого берега достигнуть удалось очень быстро и судя по отсутствию пальбы и комитета по встрече — практически незаметно для кого-либо. Спрятав рукоять транспортёра, как и сказал Симон, под ствол трухлявого поваленного ветром дерева, отряхнувшись и поправив снарягу, я начал спуск обратно вниз по течению, чтобы выйти в уже знакомые места.