Андрей Вербицкий - Хроники Зареченска-2

* * *

Слай Иэлин утомленно привалился спиной к стене в одной из комнат брошенного животными дома и, закрыв глаза, пытался сообразить, что же делать дальше? Ужасно хотелось прилечь. Широкое ложе стоящее всего в шаге от тысячника манило к себе. В другое время он и мысли о таком не допустил бы. Он — представитель древнего Дома и лечь на место, где когда-то спало животное? Никогда!

Но сейчас усталость навалилась такая, что вся брезгливость высокородного улетучилась без следа. Хуже всего то, что скоро придется умереть. Причем абсолютно бесславно. Животные оказались крепче, чем он думал. Даже не получилось уничтожить достаточное количество врагов, чтобы в будущем мог кто-либо вспомнить с гордостью о нем и об этой битве. Да и какая это битва? Избиение. Скольких они убили? Три? Четыре десятка? Против десяти сотен воинов Дома Белой Скалы! Даже если удастся выбраться, с таким позором в Лес лучше не возвращаться.

Будь под его началом множество Чтецов Душ и магов, все могло бы быть по-другому. Иэлин слабо улыбнулся. Сегодня он понял, почему так вышло. Никто ему и не собирался давать ни элитных воинов, ни магов. Владыка Дома решил избавиться от него. Но просто убить не мог. Тогда пришлось бы поссориться с родом Желтого Листа, а этого Владыка допустить не мог.

Иэлин подозревал, что Владыка узнал о его связи со своей младшей дочерью, но он воспринял назначение как великую честь, как возможность доказать что достоин породниться с правящим родом. На деле же это изощренная казнь лапами животных. Ведь мог догадаться по поведению этого выскочки Эльтира, что дела обстоят не так радужно. Все было как на ладони. И разница в выучке и обмундировании воинов его Дома и Дома Железного Дерева, и наличие множества магов в тысяче Эльтира. И насмешливые глаза выскочки смотрящие, как на пустое место. Как на УЖЕ мертвеца.

— Ринэль, моя Ринэль! А любила ли ты меня? — неожиданно для самого себя задал вопрос Иэлин и вдруг с ужасом понял, что, скорее всего, нет.

— Вы что-то сказали? — хриплый голос прервал размышления слая. Иэлин открыл глаза и посмотрел на говорившего. Рядом стоял Кару — последний выживший сотник. Кроме него и слая больше офицеров не осталось.

— Ничего, — ответил Иэлин. — Что там животные?

— По прежнему не дают высунуться. Но самое плохое. Слышится рев, похожий на звук, издаваемый их повозками.

— И что? Они постоянно проносятся недалеко от стен.

— На этот раз все по иному. Звук более угрожающий. Боюсь, они пригнали что-то страшное. Воины противника прекратили активно перемещаться в своих повозках и затаились. Чего-то ждут.

Иэлин после первых произнесенных слов поморщился. Он уже слышал — многие солдаты перестали врага называть животными. Возможно, они и правы. Слишком много необычного и страшного за последние сутки произошло. Кто бы подумал, что ишхиды вообще могут потерпеть поражение? Никто. Слай еще больше скривился, вспомнив размышления минутной давности.

Владыка наверняка знал, иначе он тут не готовился бы отдать душу Богине.

— Так что нам делать? — снова встрял с вопросом выживший сотник.

— Все было ошибкой с самого начала, — сказал в пустоту Иэлин. Он перевел взгляд на подчиненного, встрепенулся и скомандовал. — Нечего больше ждать. Ничего хорошего не случится. Если нам суждено умереть, то пусть так и будет. Но только не в этих противных моему взору стенах. Приказываю всем воинам идти на прорыв по разным направлениям мелкими группами. Как не могущественен враг, но и его сил может не хватить лишить нас всех жизни. Кто-нибудь да спасется и потом отомстит за нашу смерть.

— Пусть так и будет, — сотник поклонился, соглашаясь с решением командира. Выпрямился и скрылся в проеме двери, спеша довести до воинов распоряжение тысячника.

Иэлин вытащил клинок из ножен, полюбовался игрой света на рисунке клинка и спрятал меч обратно. Проверил, легко ли выходит Младший брат [10] * Младший брат — парный меч. Обычно на треть короче, чем Старший (или основной) меч. Имеют право носить только дворяне ишхидов, а также простые воины рода специализирующегося на ведении боя парными клинками. Например, в Доме Белой скалы такой чести удостоен род Падающего Листа. Воины этого рода служат в личной гвардии Владыки Дома. Подобные правила приняты во всех Домах Леса. , бросил в угол лук, чтобы не мешал, все равно стрел больше не осталось, и решительно шагнул на встречу своему будущему.

Никто не ожидал, что ишхиды полезут во все щели в попытке вырваться из окружения. Только последний рывок не помог загнанным в ловушку. Бронетехника успела выехать на позиции и накрыла огнем выпрыгивающих из окон первого этажа аборигенов. Бойцы клана и солдаты Быстрицкого не растерялись и ударили из стволов по противнику, не попавшему под осколки разорвавшихся снарядов и мин. Спустя несколько минут все было окончено. Лишь небольшая группа вражеских воинов успела вернуться назад и затаилась внутри дома.

Александру не составило труда вычислить их местоположение, и отряд зачистки под руководством Никифорова быстро уничтожил уцелевших при неудачной попытке прорыва. Рисковать не стали и просто забросали квартиру дефицитными гранатами. Из ишхидов не выжил никто, но главное, что в этом бою люди не понесли потерь.

После разгрома врага возник вопрос, что делать со второй половиной войска, плотно обложившего вотчину барона. Но и тут все упиралось в возможности и желание вэвэшников. Клановцы, в принципе, могли и собственными силами оказать помощь. Но зачем рисковать жизнями людей, когда есть артиллерия и бронетехника. Как ни крути, а придется ехать к генералу и совместно думать, как действовать дальше? Да и поблагодарить Быстрицкого лично не помешает. Все-таки он отец Дарьи и чего уж тут скрывать — будущий тесть.

— О чем задумался, Ваше Благородие? — Вячеслав присел рядом и выудил из кармана разгрузки помятую пачку примы люкс.

— Что уже мальборо и кэмел достать невозможно? — немного ехидно поинтересовался Бер.

— Так все хорошие скурили давно, — Никифоров с сожалением затянулся сигаретным дымом. — Осталось только это дерьмо, да и оно скоро закончится.

— И что потом? Папиросы Беломорканал?

— Э нет. Их то, как раз изничтожили в первую очередь. Уж наши проверенные временем папиросы лучше, чем этот новодел со старым названием. У меня, по крайней мере, никогда после беломора не было гадостного привкуса во рту после перекура.

Помолчали. Никифоров наслаждался сигаретой. Бер просто сидел в возникшей тишине. Не было слышно ни выстрелов, ни рева моторов. Солдаты старались близко не подходить, чтобы не мешать уединению командиров. Мало ли, что они обсуждают. Только Александр нет, нет, да ловил на себе заинтересованные взгляды бойцов. Всем было интересно — что же дальше?