Олег Таругин - Маятник Смерти. «Оборотни» Спецназа

Спалив последний патрон, я откатился под противоположную стену, еше раз поменял магазин и вместе с прикрывавшим меня капитаном снова открыл огонь, теперь стараясь стрелять по-возможности прицельно. Оружие, к которому я уже успел приноровиться, не подвело — противоположный конец коридора перестал плеваться огнем, и скоротечный бой стих, оставив на лифтовой площадке несколько распластанных фигур. Крохотную передышку нужно было использовать — положение у нападавших, как ни крути, было более выгодным: теперь им достаточно просто зажать нас в узком, насквозь простреливаемом коридоре и дождаться подкрепления или банально обойти с тыла. А раз так — значит, вперед!

Привстав на колено, я махнул Сереге: «Давай, мол, пошел». Капитан «пошел», спустя секунду тяжело — похоже, давали о себе знать вчерашние ранения — плюхнувшись рядом со мной. Паршиво — работать в подобных условиях без напарника сложно… но можно: выставив перед собой автомат, я вскочил и зигзагом, от стены к стене, рванул вперед.

Не добежав метров двух до того места, где коридор расширялся, я присел и, пропустив над собой капитанскую очередь прикрытия (молодец, «процедуру» знает!), кувыркнулся вперед, врываясь на занятый врагом «плацдарм» и крест-накрест прошивая пространство двумя длинными очередями. Есть — первая подрубила ноги прячущемуся за углом автоматчику, вторая самым краешком раскаленной девятимиллиметровой дуги впечатала в лифтовую дверь еще двоих. Всё!

Вслед за мной из едва не превратившегося в ловушку коридора вынесся на «оперативный простор» Серега, свирепо размахивающий зажатым в одной руке автоматом, однако помощь мне была уже не нужна — справился.

— Молодец, — чуть задыхаясь, прокомментировал капитан, морщась от боли в раненой руке. — Куда теперь?

— Наверх… то есть наружу.

Я поднялся, осматриваясь. Ух ты, повезло: нападавшие были вооружены привычными «калашами», и у нас появился шанс значительно повысить свою огневую мощь. Жаль, подствольники у них не в ходу — подобная «комплектация» мне понравилась бы еще больше. Но все равно — берем!

Перевооружившись, мы двинулись дальше — я с двумя (это чтобы на замену магазина время не тратить: спалил один — выбросил, стреляешь из второго) автоматами впереди, капитан — на правах раненого — следом, в тыловом прикрытии.

Дорога была мне знакома — более чем знакома! — да и в самом ведущем к выходу коридоре мало что изменилось со времени моего последнего «посещения» — все действующие лица недавней трагедии покоились на своих местах, даже оглушенные «конвоиры» и те, вторые, еще не пришли в себя.

Наружная дверь была по-прежнему закрыта; а неподалеку от ведущей наверх лестницы, с верхней ступени которой я начал свой освободительный блицкриг, обнаружилось еще какое-то не замеченное мной раньше подсобное помещение.

Кстати, а куда, интересно, подевались наши досрочно освобожденные водители? Сомневаюсь я, что, выйдя наружу, они бы догадались дверь за собой закрыть… Не успел я довести эту мысль до конца, как дверь в подсобку приоткрылась и… я едва успел убрать палец со спускового крючка, лишь в последнее мгновение осознав, что те, по кому чуть не влупил полмагазина, и есть искомые «досрочно освобожденные» пленники. Теперь еще и до смерти перепуганные моим неожиданным появлением.

Опустив автомат, я поглядел на бледного Виталия Ивановича и щурящего на меня заплывшие от побоев глаза парнишку-патрульного.

— Блллин, ну и что вы здесь делаете?

— Вы сказали выходить наверх, а мы дверь открыть не смогли, — грустно сообшил водила оказавшегося таким несчастливым для нашей боевой группы ЗИЛа. — А тут стрельба началась, мы в эту комнату и залезли…

Вот как? Ой, хреново!.. Невозможность открыть наружную дверь в мой неплохой в целом план никоим образом не вписывалась. Неужели опять облом? Да сколько ж можно?! Вот уж точно «блллин»!

— Совсем не открывается? — автоматически брякнул я, прекрасно осознавая всю абсурдность вопроса.

— Няма… — с прежней грустью в голосе и почему-то по-болгарски ответил он. — Совсем. Я разные кнопки нажимал, но ништу не получилось.

— Держи, вдруг пригодится, — поколебавшись секунду, все же протянул бывшему патрульному трофейный пистолет. — Сидите тут! — Уже произнеся последнюю фразу, я едва не расхохотался: более глупого напутствия, пожалуй, и придумать нельзя — меньше всего на свете они сейчас настроены куда-то идти и что-то делать. Ну и прекрасно, вдруг и вправду живыми из всего этого выберутся.

— Проблемы? — догадался подпирающий стену капитан. — Код, да?

— Угу. — Я в два прыжка преодолел лесенку и остановился перед дверью, скептически рассматривая настенный пульт со стандартной цифровой панелькой и двумя крупными кнопками под ней и припоминая, что именно делали мои супротивники. Майор-то, помнится, просто нажал правую нижнюю клавишу и дверь закрылась, а вот с чего я, дурак, взял, что ее так же и открыть можно? Точно, открывается дверь трехзначным, если не ошибаюсь, кодом. Которого я конечно же не знаю…

— Что делать будем? — не отрывая взгляда от покаеще пустынного коридора, задал Сергей следующий вопрос.

— Моей дурной головой об дверь биться.

Я спрыгнул с лестницы и подскочил к одному из моих бывших конвоиров. Приподнял за плечи и слегка потряс, приводя в чувство. Вроде получилось: боец застонал и, приоткрыв глаза, глянул на меня мутным взглядом. Ну, давай же, давай, не зря ж я сегодня такой некровожадный был.

— Товарищ, — я глянул на лычки на погоне, — сержант, очнитесь. Это я, майор Кондратский, вы узнаете меня?

— М-м-м… д-да… — Взгляд спецназера стал чуть осмысленнее. — Товарищ майор…

— Молчите, вы ранены, сержант! Код на входной двери, — с «командными» нотками в голосе спросил я: хотелось верить, что сейчас он еще не в состоянии о чем-либо особо размышлять, — вы помните его?

— Четыреста семьдесят два, — выдохнул он, вновь закрывая глаза — крепко я его, беднягу, приложил, видать.

— Спасибо, солдат! — Бережно опустив раненого на пол, я кинулся к двери. Мелькнули ступени под ногами, пальцы ощутили холод металлических клавиш… Четыре, семь, два… ввод!

Закрывающая выход массивная бронеплита бесшумно скользнула вправо, ослепляя нас ворвавшимся внутрь солнечным светом, и в этот миг в ушах взорвалось оглушительное «та-да-да-да-дах!» близкой автоматной очереди. Стреляли не снаружи, как показалось в первое мгновение, а из коридора — преследователи все-таки догнали нас…

Первым, несмотря на ранение, ответил капитан — опустился на одно колено, вскинул автомат и открыл огонь короткими, сериями по три, очередями. Я вступил чуть позже, правда, не столько стараясь в кого-то попасть (с высоты своей лестницы я видел только ближнюю часть коридора), сколько прикрывая Серегу.