Анна Тьма - Клинок белого пламени

Фигура в плаще сотканная из осязаемого мрака и теней встала на воде. Демон был огромен. Больше ламия.

-- Давно ли мы стали врагами, Пламенный мой собрат? -- раздался пробирающий диким ужасом голос из-под капюшона, где клубилась тьма.

-- Когда мы врагами не были, Ужас Глубин?

-- Нам нечего делить, Альтис, -- этот демон всегда отличался редкостным благоразумием и не вступал в драку без нужды.

-- А какого нежитя тогда ты оказался на моём пути, Моррий?!

Зверь ощерился, ощутив мимолётную эмоцию только что испытанную его врагом и отдалённо напоминавшую страх. Моррий -- слишком близко, опасно близко походило на Истинное имя демона глубин. Морр'ирий -- Моррий. Редкие жители подматерии не скрывали своих имён. Даже трижды демоны не все рисковали открыто носить истинное имя.

-- Души меченые Верховным. Они мои, -- Моррий вытянул руку, указывая на некромантов. Из рукава показалась чёрная, покрытая чешуёй ладонь, от вида которой передёргивало. -- Эти пятеро -- мои.

Ал оглянулся. Колдуны с мрачной решимостью готовились к последней битве. В это раз выжить никто из них не надеялся.

-- Я их заберу... остальных можешь оставить себе... если отобьются от низших.

Придётся снова раскрыть уникальный дар перед одним из собратьев. Жаль, Альтаир это категорически запрещал. Хотя этот запрет вбит в сознание демона намертво, талантливый Пламенный уже придумал как извернуться, чтобы сбить с толку собрата. С его ладони слетели пять небольших огненных шариков и врезались в некромантов. Те разлетелись по песку как пушинки от ударов.

-- Моя добыча! -- рявкнул Зверь. И чуть успокоился, позволив говорить Альтису. -- Теперь на них мои метки, а Верховный облезет! Ты можешь валить обратно в свои глубины!

-- Ты оспариваешь право Пожирателя Душ? -- недоверчиво спросил демон.

Ал понял, что вода стала кровью. От её запаха Пламенного затошнило.

-- Дешёвка, -- сплюнул в море Альтис. -- Оспариваю?! Да я ... право Верховного! -- недвусмысленный жест красноречиво выразил отношение Пламенного к стоящему перед ним и его претензиям. -- И на твоё тоже! Я признаю только одну власть -- свою собственную!

-- Ты ничему не учишься, последний Пламенный. Даже смерть братьев ничему тебя не научила.

-- Не смей говорить мне о братьях, Моррий Уродливый!!! -- Зверь знал, куда бить побольнее. Хозяин глубин даже среди своих считался уродом, но мало кто в лицо осмеливался называть его этим прозвищем. Да и за глаза с оглядкой.

Вспыхнув так, что песок под ногами оплавился, превращаясь в стекло, демон зарычал, и люди на берегу бросились врассыпную, забились кто куда, лишь бы быть подальше от этого исчадья загранной бездны.

-- Он себя убьёт... -- отчаянно простонала Алинка.

Бог морей обратился в прыжке, поднялся во весь свой громадный рост, и кровь вокруг Змея снова становилась водой.

-- Уходи, Моррий, -- сказал Траэллита. -- Уходи, пока мой кровный брат ещё не перешагнул границу и не растерзал тебя.

-- Растерзать меня?.. -- Ужас Глубин рассмеялся.

-- Он твой, -- отодвинулся в сторону ламий.

-- Добыча-а... -- голос Зверя разнёсся над морем и не успел затихнуть отзвук эха, как чёрные крылья уже несли своего объятого Огнём Разрушения хозяина к вожделенной цели.

Оборвавший смех демон глубин едва успел броситься в пучину, предпочтя бегство битве. Рычащий Зверь нырнул следом не раздумывая ни мгновенья. Нырнул и ламий, только сверкнув серебристой чешуёй хвоста.

Вода снова стала водой. Волны ещё пару минут бушевали там, куда уплыли демоны и бог, но быстро успокоились.

-- Ушли, -- сказал очнувшийся Стримбор. -- Ждём до утра. Не беспокойся, Арох, они вернутся.

Утром, когда лучи солнца осветили бухту, две слегка пошатывающиеся фигуры вышли из волн на берег. Сели на песок. Переглянулись.

-- Повеселились, -- спокойно высказал своё мнение Альтис.

-- Да уж... -- вздохнул Змей.

Зверь на время затих. После удара Печатью Моррий был не в силе, и рассчитывал только на то, что и боги с демоном выдохлись. Но не учёл Зверя, которого вовремя сорвало с цепи. Драка была короткой, а потом побратимам пришлось отбиваться от низших, тучей бросившихся на законную добычу. Только добыча оказалась очень когтисто-клыкастой. А Моррий сбежал.

Откат в глубинах моря, в наскоро созданном подобии "Саркофага" бога тоже прошёл относительно легко.

-- Он будет мстить, -- сказал Змей, рассматривая свежие, ещё не затянувшиеся толком шрамы на руках. В таких же шрамах было всё тело. Быстро затягивался порез на лице, оставляя тоненькую, едва заметную линию. Очень немногие способны ранить Великого Ламия, пробив его бронированную чешую.

-- Будет, -- меланхолично согласился Пламенный.

-- Перепонку порвал, -- поморщился бог моря, обнаружив разрыв меж пальцев на левой руке. Срастить тонкую кожу перепонок было очень сложно.

-- Давай заштопаю, -- предложил Волк, опускаясь рядом.

Достал серебряную иглу, специальную нить, приладил поровнее рваные края и ловко принялся сшивать рану.

-- И давно ты таким садистом стал? -- поинтересовался Змей. -- Иглу с собой таскаешь...

-- Вон этого дурака постоянно штопать приходится, -- кивнул на Альтиса Волк. -- Он ж совсем сумасшедший и вечно на что-нибудь стальное и острое натыкается.

-- Эх, Арох... -- ламий, чуть щурясь, по-доброму посмотрел на друга и побратима. -- Знал бы ты, как я боялся все эти триста лет, что ты не вернёшься.

В зелёных глазах промелькнула грусть. Арох быстро вскинул и тут же опустил взгляд.

-- Знаю я, Трэн. Знаю. -- Опытный мастер завязал последний узелок. -- Не тревожь шов хотя бы день.

Алина шла к берегу решительно и быстро, а Альтис легко читал в идущей по песку фигурке всё, что творилось в её душе. Сжатые кулаки, напряжённые плечи, опущенный подбородок, взгляд исподлобья, синим сверкают глаза под чёлкой. Демон поднялся навстречу девушке и грустно улыбнулся, когда она остановилась рядом. Вскинув голову, она хотела то ли сказать ему всё что думает, то ли ударить, но вместо этого крепко обняла.

-- Ну что ж ты творишь-то, гад золотоглазый?! -- прошептала она дрогнувшим голосом.

-- Так было надо, Лин... -- тихо ответил он, гладя её по голове как маленькую девочку.

-- Не рискуй собой так снова, Ал. Я же только ради тебя, дурака, живу...

-- А ты попробуй ради себя пожить, Лин, -- Пламенный немного отстранился, заглянул ей в лицо. -- Ты мне очень дорога, девочка. Чтобы воевать -- есть я. А ты -- поживи немного для себя.

Она горько усмехнулась, отвела глаза.

-- Я не умею, Ал. А учиться уже некогда.

-- Уезжай. Садись на Пламеньку и улетай к матери! Ты научишься, ты успеешь...

-- Нет, -- качнула головой она. -- Я тебя не брошу никогда больше. Прости меня...

-- Простил уже, -- вздохнул демон. -- Давно. Теперь бы ты сама себя простить смогла.