Андрей Стригин - Раса

Не делая резких движений, встаю. Меч держу остриём вниз. Не хочу провоцировать. В оружие они разбираются. Семён так же не поднимает топор, плечом прижимается ко мне.

Свет факела не тревожит хозяев подземки, значит, они с ним знакомы. Кое-где раздаются отрывистые, скрипучие голоса. Многое я сейчас дал, что бы понять их.

— Может, сумеем с ними договориться? — шепчет Семён.

— Вряд ли. Мы для них пища.

— Что делать будем?

— Напасть необходимо первыми, это будет нашим козырем. Определённое смятение в их рядах произойдёт, успеем открыть дверь.

— А дальше, что?

— Дальше видно будет. Как только взмахну, мечом, открывай.

— Я понял, — голос у Семёна предательски дрожит.

— Прорвёмся, — говорю я, успокаивая больше себя, чем друга.

Дико кричу и с ходу наношу удар по толпе. Невероятно, но я не зацепил, ни одного. Скелетообразные люди резво отскакивают и вновь выстраиваются дугой, но чуть дальше. Они покачиваются на ногах, руки поднялись, угрожающе выставляют обломки железных труб и арматуры. Мне это очень не нравится. Меч вкладываю в ножны, приготовил лук. Толпа колыхнулась, но я успеваю выстрелить. Тяжёлая стрела попадает в цель. Ближайшее от меня человекоподобное существо истошно взвизгивает, попытается выдернуть её из груди. Не давая прийти в себя, я осыпаю их стрелами. Поднимается страшный вой, скелетообразные люди отхлынули, но не уходят. На платформе корчатся в агонии раненые, их оттаскивают за ноги и тут же начинают пожирать ещё живыми. Меня тошнит от омерзительной картины. А Семён справился с арматурой, используя топор как рычаг, пытается открыть дверь. Дверь медленно отворяется, но очень медленно. Скелетообразные, вновь окружают нас. На этот раз закрываются обломками листового железа. Вот умные твари!

Они видят, мы почти открыли дверь. Выдвигаться стали быстрее. Стрелять по ним бессмысленно, железо, которым они защищаются, тускло блестит при свете факела. Точно, титан. Оно слишком прочное, стрела не пробьёт.

Лук, у них на глазах, демонстративно перекидываю через плечо. Снимаю меч. На этот раз словно сливаюсь с ним, вновь нечто колыхается в груди, зрение обостряется, время замедляется. Ближайшее человекоподобное существо, с золотой пластиной на шее, прыгает на меня, в руках зажат кусок полированной толстой трубы, морда светится торжеством. Не давая ему опомниться, наношу удар мечом. Невероятно, но противник успевает заслониться титановой пластиной. Вспыхивают искры, зависают в пространстве как на кадре фотоаппарата. Не давая опомниться, отвожу меч для очередного удара, но приходится отбивать ответный удар. Не могу поверить, но по скорости мы не уступаем друг другу. Неужели они все такие? Скосил глаза. Скелетообразные люди застыли во времени. Кто-то замер в прыжке, кто-то скалит пасть, другие, скрючили пальцы в бессильной злобе. Нет, лишь мой

противник, обладает феноменальной скоростью, как и я. Нет сомнения, это царь подземных гадов.

Ныряю под очередной удар и сбоку рубанул по тугим ссохшимся мышцам. Меч едва касается его плоти, но тот уходит в сторону. Его труба едва не раскраивает мне голову, чудом избегаю смерти. Так мы крутимся друг возле друга. Силы наши равны. В глубоко запавших глазах правителя подземелий вижу изумление, но не растерянность. Я начинаю уставать, но не он. Необходимо немедленно переломить ход поединка. Вспоминаю приёмы самбо, и они входят в рефлексы. Очередной удар трубы не стал парировать мечом. Бросаюсь под его руку, хватаю на излом, резко дёргаю на себя. Кость хрустнула и, произвожу бросок через плечо. Правитель подземелий с размаху упечатался в бетон. Не даю ему опомниться, бью ногой в горло. Он уходит от удара, цепляет меня когтями за пятку, я теряю равновесие, падаю. Он тут же наваливается на меня сверху. Зубы неприятно щёлкают у лица, запах зверя сбивает дыхание. Но у меня преимущество, его правая рука безвольно болтается. Бью в сломанную кость. Правитель открывает пасть в страшном оскале, глаза горят бешеной злобой. И тут я не понимаю, что со мной произошло. Тоже оскаливаюсь и вцепляюсь в его горло зубами. Он бьётся, пытаясь вырваться, мой рот наполняется солёной кровью, я глотаю её и ещё больше сатанею.

Внезапно кто-то хватает меня за шиворот и с неимоверной силой отбрасывает в сторону, как нашкодившего щенка. Вскакиваю на ноги, чужая кровь течёт по лицу.

Передо мной стоит высокая старуха, иссохшие груди прикрыты золотым обручем. Она без оружия, но я чувствую, как она невероятно сильна. Ищу глазами меч, он валяется у застывшего у двери Семёна. Не сводя взгляда с царицы, а это именно царица, я не сомневаюсь, боком отхожу к двери. Замечаю усмешку на лице страшной женщины. Она уверена в своих силах, но не бросается на меня, даёт уйти. Подскакиваю к двери, хватаю Семёна, толкаю внутрь и захлопываю за собой. Система рычагов за дверью работает исправно, заклиниваю дверь и прихожу в себя. Мир вновь становится привычен. Семён склоняется надо мной, в глазах страх и недоумение. Я понимаю его. Схватка длилось не более нескольких секунд. Для человеческого глаза — вихрь движений, которые невозможно проанализировать.

В дверь бьются с противоположной стороны, но она надёжная. Судя по толщине, выдержит прямое попадание бронебойным снарядом. Сейчас мы в безопасности. Хотя,… вспоминаю промелькнувшую усмешку царицы подземелья. А вдруг это западня? Сами себя туда загнали. Оглядываюсь. Мы у металлической лестницы, она идёт вниз и теряется в темноте. Нехорошее предчувствие сжимает сердце.

Туннель грязный, стены покрыты плесенью. Вонючие лужицы под ногами, белеют осколки раздробленных костей. Что-то здесь не так. Вспоминаю кусок арматуры, которым была подпёрта дверь. Ох, не зря это было сделано. Смотрю на дверь, ужас подкатывается к горлу. На бронированной поверхности явные борозды от когтей. Начинаю смеяться. Семён трясёт за плечи, решил, что схожу с ума.

— Нет, я не того. Всё в порядке. Просто оценил мудрость царицы.

— Какой царицы?

— Женщина, которая дала нам загнать себя в ловушку.

— Это западня? — стонет друг.

— Она! Настоящая! Стопроцентная!

— Что делать?

— Идти вперёд. Другого пути у нас нет.

— Рубильник! Смотри, настоящий рубильник! Будет свет!

— Не факт, — скептически хмыкаю я. Но с нетерпением поднимаю стержень вверх. Тьма сменяется полутьмой. Некоторые участки потолка освещаются тусклым светом. Будто гигантские светляки зажигают свои огни.

Семён тушит факел. Почти полная темнота, но вот глаза привыкают к скудному освещению и видно вполне сносно, особенно в местах светящихся пятен.

— Как ты думаешь, освещение везде включилось? — Семён с надеждой смотрит мне в глаза.

— Нет. Только в этом туннеле, — с сожалением качаю головой. — Это не то место где можно централизованно всё включить, необходимо поискать общую щитовую. Вероятно, на станции она есть. К несчастью, путь пока туда заказан.