Валерий Афанасьев - Обязательное условие

— Трофимыч, ты как, дойдешь? — спросил вслед Кэп.

— Дойду-дойду. Еще как дойду. Такой случай. Может, выловим какой уцелевший агрегат от кораблей этих неизвестных существ.

Все-таки Трофимыч был прирожденным механиком. А выловить что-нибудь интересное и в самом деле не помешало бы. Чем больше знаешь о предполагаемом противнике, тем лучше. Тем более что в исследованном брошенном лагере все самое ценное было демонтировано. Оставалась лишь пустая оболочка брошенной секции. Все самое интересное из оставшегося было захвачено с собой и находилось в трюмах «Легаса». Пусть ученые на земле изучают образцы сплавов и прочее. Вот только все это было из объектов второстепенных, позволяющих составить лишь косвенную картину технического развития и культуры неизвестных.

Через полчаса катер отправился в путь. Второй спутник уже висел на противоположной стороне астероида, позволяя «Легасу отслеживать движение всех космических тел. Программа автопилота катера была настроена на то, чтобы воспринимать подсказки с «Легаса». Сбор образцов дело привычное для космических разведчиков. Только сейчас в этом качестве должны были выступать не образцы полезных ископаемых, а образцы деталей инопланетной техники, если такие детали будут обнаружены. С этим, собственно, и была связана отсрочка вылета — с перепрограммированием катера на сбор образцов совсем иного рода.

— Эх, нахватает всякого барахла, — ворчал Трофимыч.

Внятно объяснить компьютеру катера критерий сбора образцов за полчаса не так-то просто. Тем более что Трофимыч и сам смутно понимал, как должны выглядеть собираемые образцы. Самому бы полететь. Но зрение до сих пор не восстановилось полностью, и остальные показатели самочувствия тоже оставляли желать лучшего.

— Ну что же, надеюсь, ты соберешь что-нибудь интересное, — сказал Трофимыч и покинул швартовочный шлюз.

Катер сделал несколько рейсов, обшарив все ближайшие окрестности. Трюм у катера был невелик, быстро похватав манипулятором все, что попадало под утвержденный алгоритм, он спешил к «Легасу» чтобы разгрузить содержимое. Оказалось его на удивление мало.

«И это все, что осталось от трех кораблей»? — Трофимыч смотрел на гору непонятной рухляди. Из последнего рейса катер вернулся полупустым. Когда он уже швартовался, по громкой связи Трофимыча вызвал Кэп.

— Все, старина, закругляйся. Только что случайной каменюкой разнесло один из наших спутников. Сворачиваем поиск. Пусть катер сделает последний рейс, заберет разбитый спутник, сам он вернуться не сможет. Все не собрать в любом случае, слишком велик разлет обломков.

На то, чтобы наблюдать за стороной, обратной той, на которой пришвартовался к астероиду «Легас», хватит и одного оставшегося спутника. А операция по сбору образцов? Что ж, будем считать, что она прошла с наименьшими потерями, которые были возможны.

Корпус «Легаса» порой сотрясала мелкая дрожь. Астероид, к которому он пришвартовался, был относительно велик — несколько десятков километров в диаметре. Время от времени он сталкивался с камнями поменьше, что и вызывало его вибрацию. Это не беда. Лишь бы он не столкнулся с камнем близким к нему по размерам. Вот для того, чтобы вовремя заметить такую опасность, хотя бы один спутник был просто необходим на противоположной стороне.

Разбираться с выловленным добром не стали, оставив это дело на потом.

— Трофимыч, ты в рубку идешь? — поинтересовался Кэп по громкой связи.

— Не сейчас. У меня здесь еще дела.

— Какие дела? Скоро Иржи появится, пора будет нам принимать лечебные процедуры.

— Вот поэтому и некогда. А то, что же получится, мы пойдем отдыхать, сил набираться, а «Легас»? Нет, пока не составлю программу ремонта, я отсюда никуда.

Позаботиться об общем доме, которым долгие месяцы полетов для экипажа был корабль, Трофимыч хотел в первую очередь.

Часов через пять, закончив минимум восстановительных процедур, Иржи достал Вячеслава из лечебной капсулы, и они вдвоем появились в рубке. Иржи — измотанный и уставший, а Вячеслав чувствовал себя вполне сносно. Правда, ему еще требовалось пройти пару сеансов сна в восстановительной капсуле, но это уже были мелочи по сравнению с тем, что было до лечения. Сам Иржи в капсулу так и не попал. Следил за тем, как идет лечение пациентов. Хуже всего обстояли дела у Ники. Она в сознание так пока и не пришла, что Иржи, как доктора не могло не беспокоить.

— Разрешите заступить на вахту, Кэп? — поинтересовался Вячеслав.

— Заступай, конечно. Пока все спокойно, без изменений.

Ну да, все было спокойно, если можно назвать таким словом нахождение посреди астероидного поля. Когда вокруг летают каменные глыбы, и пару раз за дежурство приходилось пускать в дело метеоритную пушку, чтобы расстрелять слишком уж близко подлетевшие к кораблю.

— А нам пора. У нас с доктором еще одно дело. Надо вытащить Трофимыча из ремонтного отсека, — сказал Кэп, выходя из рубки.

— А что с ним? Он где-то застрял? — взволновался Вячеслав.

— Застрял, застрял. Составляет программу ремонтных работ для восстановления «Легаса». И чувствую, еще долго будет составлять, если его не отвлечь.

Оторвать Трофимыча от доводки уже составленной программы удалось с трудом. Лишь когда Кэп с доктором пообещали, что потащат его силой, он печально вздохнул и согласился пройти в лазарет. Взяв с Вячеслава обещание, что он проследит за ходом ремонтных работ.

Мог бы и не спрашивать. Оставаясь на вахте, Вячеслав отвечал за все происходящее на «Легасе». В том числе, и за ход ремонта. Тем более что он оставался на дежурстве один, что случалось нечасто.

— Как там профессор? — поинтересовался Кэп по пути в лазарет.

— Пока не пришла в себя, состояние тревожное. Надеюсь, длительный сон в восстановительной капсуле пойдет ей на пользу.

— Будем надеяться на лучшее. Она так радовалась, что удалось принять участие в исследованиях неизвестного лагеря.

— Конечно, поправится, — заверил Иржи, посмотрев на печального механика.

— Ты нам программу лечебных процедур по минимуму устанавливай. Нам немного подлечиться и надо убираться из этого астероидного поля. Долечиваться будем потом, — инструктировал Кэп.

— Залезайте. Доктор лучше знает, какую программу необходимо выбрать для вашего лечения.

Иржи проследил за тем, как капсулы с Кэпом и Трофимычем закрылись, и автодоктор медленно погрузил их в лечебный сон. Вздохнув, он немного подумал, выбирая между кратким курсом, который подсказывала необходимость, и длительным, к которому его призывала медицинская этика. Выбрал среднее, поставив на таймере время восстановления — семь часов.

Хотелось бы больше. Но время действительно поджимало просто катастрофически. На вахте оставался один Вячеслав. И ладно бы, если дело происходило в открытом космосе и в штатной ситуации, а не в метеоритном поле, когда опасность может появиться в любой момент, и надо будет принимать решительные меры для спасения корабля и экипажа.