Александр Зорич - Пилот вне закона

В то время я думал: забудь меня, милая! Где я, а где ты? Кто я и кто ты? Разнесет нас жизнью, измучаем друг друга, а то и погубим! Ну и говорил что-то в этом роде. А она не соглашалась. Время рассудит, только время.

Время.

Говорили мы часа два. За это время произошло много событий, а именно: капитан Кавос получил директиву командования немедленно приступить к выполнению финальной фазы операции «Чистое Небо». Для чего на орбиту Син спешно поднимались с наземного космодрома линкор «Шапур» и фрегаты охранения.

Я едва успел попрощаться с Рошни, как ее вновь у меня отняли. Но я знал, что мы встретимся. Иначе просто быть не могло.

Приятно, черт дери, когда другие воюют, а тебе не надо лезть под ракеты и залпы лазерпушек!

Эскадра прибыла в дельта-зону Кровавой Мэри по сообщенным мною координатам, собралась в боевой ордер и поперла вперед. Конкордианцы действовали дуболомно, нахраписто, что в данном случае было самым верным.

Не ожидал «Синдикат TRIX» встретить в собственной прихожей такую силищу! Не мог ожидать. Но в любом случае надо было действовать предельно быстро, пока пираты не разбежались по всему Тремезианскому поясу, как крысы.

Наряд сил был адекватным: линкор в тандеме с тяжелым авианосцем — это маленький апокалипсис, если не стоят на ваших катапультах десятки истребителей и торпедоносцев, если не стерегут орбиту бронированные утесы крепостей и не грозят космосу тяжелые ракетные комплексы ПКО в сверхзащищенных шахтных установках.

Всем этим Иеремия Блад не располагал. Пока не располагал, учитывая темпы роста его сообщества. И это «пока» означало «никогда». Он не успел претворить свои жуткие планы в жизнь. Они гибли под градом 545-миллиметровых снарядов главного калибра.

Орудия «Шапура» на ничтожной, пистолетной дистанции в двести километров просто нечем было парировать.

Я вылетел с «Римуша» и пошел прочь от астероидного пояса Дун-шань. Одновременно со мной с катапульт стартовали клонские истребители, а затем — штурмовики «Кара» и торпедоносцы «Фраваши».

Им в одну сторону, а мне — в другую, на рандеву с «Сумеречным Призраком», где меня уже ждали.

Ваш покорный слуга даже не слишком переживал за Рошни, которой вот-вот предстояло геройствовать. Да, Блад поднял флуггеры, но что они могли против кадрового авиакрыла, поддержанного всей мощью эскадренного ПКО? Только сгинуть. Что было не худшим вариантом, заметим, поскольку пирату «Синдиката» попадать в плен к клонам настоятельно не рекомендовалось.

Публичное побивание плетьми и сожжение заживо «до тех пор, пока не умрет», вот такая формулировка красовалась на бланках заочных приговоров.

«Синдикат» дал последний бой.

Я слушал эфир, но недолго. Было скучно, потому что все было ясно. Конкордианцы даже не несли потерь.

Раскаленный адский желудок, в который превратились уровни и коридоры «Последнего Ковчега», переваривал жизни моих бывших коллег. Симпатичный задрот Кевин Михальский, отмороженный повар Джуниор Сян, богиня спорта и красоты Фэйри Вилсон, гроза банковских сейфов Натан Зельдер, резкий и хамоватый Чарли Небраска и еще несколько тысяч человек умирали сейчас под равнодушным оком камер слежения. Кто не успел уйти на вылет, конечно, или кому не посчастливилось оказаться в охране копей на Шварцвальде.

Мне не было жаль, нет. Это пираты, гнуснейшая, отборная мразь изо всех гнилых уголков Объединенных Наций. Мне было до ужаса противно.

Поэтому я выключил радио. Вскоре даже мощная оптика «Хагена» перестала разбирать хоть что-то, кодировку же клонских камер мой парсер не распознавал. Бойня за кормой превратилась в мириады отменных точек, а потом пропали и они.

Еще через час я сел на «Сумеречный Призрак», где меня встретил Сантуш.

— Здорово, посол!

— Здорово!

Мы обнялись.

— Есть новости?

— Есть! Клоны выбомбили «Последний Ковчег» в ноль! Но ты прикинь! Блад умудрился улизнуть на «Левиафане»! Вот лиса, а?! Я же говорил, удачлив сверх меры и опасность чует пятой точкой!

— Подумаешь, улизнул… Он теперь не опасен. Куда Блад денется без запасов люксогена? Разве что на Шварцвальд…

— И вот как раз по поводу Шварцвальда. Там засел твой приятель Салман дель Пино. Он отказывается сдавать копи. Так что Гай приказал выдвигаться и раздавить паразитов!

— Ладно, полетим и раздавим. Сколько у них истребителей осталось? Штук двадцать. Слушай, Сантуш, кончай мытарить, а то я в скафандре скоро с ума сойду! Да и поспать не мешает, пока мы оборачиваемся.

— Нет, гражданин Румянцев, это ты слушай. Вдруг тебе будет интересно.

— Что?

— А вот что.

Комачо включил запись на своем коммуникаторе. Ухо резануло жуткими звуками, которые я давно не слышал и надеялся больше никогда не услышать.

«Шап-шап-шпанат-шап-шпшшшшпшшп-шапшапанат».

— Ну как, впечатлился?

— Не то слово… Ты где такое раздобыл?!

— Где-где — в эфире. Мы ловим этот сигнал уже больше суток. Судя во всему, он идет с Геленды — это четвертая планета системы Моргенштерн, если ты не в курсе.

Не могу сказать, что Сантуш меня успокоил, но заинтересовал изрядно. Кажется, мои безнадежные поиски Расы К оказались не такими уж безнадежными и подошли к завершению.

Вот знать бы только, каким именно окажется то завершение!

Ноябрь 2621 г.

Форт «Вольный»

Тремезианский пояс, система Моргенштерн, планета Зиберта

Приказ:

В связи с наступлением сил НВФ «Алые Тигры» на Шварцвальд приказываю задействовать вариант «Данайский Дар».

Умей коты ходить строевым шагом, Гай Титанировая Шкура сейчас демонстрировал бы именно его. Он в кои-то веки выбрался из своей любимой Оранжереи, да и вообще из форта «Вольный» и теперь маршировал по ангару «Сумеречного Призрака».

Как тигр с высшим военным самообразованием, он отлично понимал, что место офицера позади войск на холме и на белом коне.

Но случай был особый — многолетняя вендетта подходила к логическому завершению. Да и вряд ли белый конь согласился бы таскать на спине тигра!

Шутка.

Короче говоря, Гай лично возглавил операцию, хоть на то и не было никакой насущной надобности — замечательно управились бы и без него. Но разве шефу прикажешь?

Ну а мы выстроились на полетной палубе подле флуггеров — нестройная человеческая сороконожка. Пока Гай ставил задачу, один орел даже закурить умудрился!

Хорошо, думал я, что обожаемый военфлот сделал мне ручкой навсегда. Не ведаю, смогу ли встроиться обратно в плотно пригнанные одна к другой шестерни устава!

Хотя, наверное, смогу. Слишком глубоко в меня вбили представления о полезности дисциплины, по самый копчик. Честно, я с трудом удержался, чтобы не закатить подзатыльник тому кадру с сигаретой!