Грэм Макнилл - Черное солнце

Два бронзовых когтя легко вошли прямо в толстую броню Дредноута. Беросс взревел, руки его судорожно задёргались и выпустили Хонсю.

Комендант откатился подальше от содрогающегося Дредноута и в тот же миг услышал жуткий грохот за спиной. Обезглавленная фигура последнего Титана Беросса проломилась через остатки крепостной стены, разбрасывая вокруг каменные глыбы и испуская ослепительные потоки плазмы. Один из его собственных Титанов, практически разорванный пополам, рухнул вслед за ним. Падение двух колоссов породило ударные волны почти такой же силы, как и при взрыве тракта. Оглушительный вопль, полный первобытного ужаса, вознёсся к белому небу.

Тем временем Беросс изо всех сил старался избавиться от Оникса, что есть мочи лупцуя полудемона всем, чем располагал. Хонсю вскочил на ноги и схватил свой боевой топор, не собираясь упускать отличный шанс, подаренный верным телохранителем.

Комендант Халан-Гола бросился вперёд и, пока внимание Дредноута было полностью сосредоточено на Ониксе, с размаху всадил топор в сочленение брони на ноге.

Воющая сталь, отравленная варпом, встретилась со старым металлом, выплавленным в незапамятные времена по давно уже забытым технологиям. Как подкошенный, великан опрокинулся на спину, а Оникс с присущей ему кошачьей грацией отпрыгнул от поверженной машины.

— Ну, давай, ублюдок, назови меня ещё раз полукровкой! — прокричал Хонсю, запрыгивая на саркофаг и нанося сокрушительные удары мощным боевым топором. Древний металл не выдержал такого натиска и раскололся. Это был конец, потому что дьявольское лезвие добралось до сокровенных частей железного тела.

— Все ещё думаешь, что ты лучше меня?! — орал Хонсю, не прекращая ни на секунду работать топором.

Беросс пытался освободиться, увернуться, но Оникс и Хонсю не дали ему такой возможности. Они ловко уворачивались от его неуклюжих выпадов и отрубали одну за другой конечности, что он выпускал из-под брони в надежде отвести или нанести удар.

— Ты ничего из себя не представляешь, Беросс, ничего! Ты понял?

Только неразборчивый шум вырвался из вокса Беросса, а Хонсю продолжая выкрикивать;

— Может, ты плохо слышишь меня из-за этих железок?

Хонсю испустил восторженный триумфальный крик над поверженным Кузнецом Войны, продолжая наносить мощные удары топором снова и снова. Он бил, не зная устали по ухмыляющемуся шлему саркофага, пока, наконец, не раздробил его.

В этот момент, впервые за несколько месяцев, стихли все звуки битвы — сражение прекратилось. Железные Воины двух армий застыли, наблюдая за разворачивающейся на их глазах драмой.

Хонсю встал на колени перед саркофагом Беросса и запустил целёхонькую серебряную руку во внутренности Дредноута. Со свирепым рычанием, восторженно завывая, он нащупал что-то в мешанине из чёрной крови и раздавленных органов. Затем он воздел руки и прокричал:

— Ваш Кузнец Войны мёртв!

В серебряной руке он держал развороченный череп и кусок позвоночника, из которого сочился спинной мозг. Арматура и сухожилия торчали из ещё не остывшего трупа Беросса.

Воцарилась напряжённая тишина, и Хонсю понял, что ему удалось напугать все это несметное воинство.

Это был большой риск, потому что теперь битва могла превратиться в самую настоящую бойню, в которой не будет выживших. С рёвом, преисполненным ненависти, комендант Халан-Гола переломил, как тростинку, позвоночник Беросса и с силой бросил череп на покорёженные останки Дредноута, что когда-то давали возможность жить славнейшему воину древности.

— Ваш Кузнец Войны мёртв! — повторил Хонсю, отворачиваясь от останков. — Но вам необязательно погибать. Беросса больше нет, и на правах победителя величайшего воина я предлагаю любому его солдату, который пожелает, место в моей славной армии. Вы показали себя на редкость отважными бойцами, а мне нужны такие люди.

Ничто не нарушало гробовой тишины, никто не сдвинулся с места. Хонсю было подумал, что совершил фатальную ошибку.

Но вдруг воин в тяжёлом силовом доспехе из калёного железа выступил вперёд. Он нёс чёрно-жёлтое знамя и с головы до ног был перепачкан в крови, а его доспех был испещрён зазубринами, царапинами и вмятинами. Сняв треснувший шлем, боец явил миру лицо, покрытое многочисленными рубцами и шрамами.

— А почему мы должны присоединиться к тебе? — прокричал он в ответ. — Может, ты и победил Беросса, но Торамино сотрёт тебя и твою крепость с лица Медренгарда.

— Как твоё имя, боец? — спросил Хонсю, спрыгивая с саркофага Дредноута и направляясь к Железному Воину.

— Я Кадарас Грендел, капитан армии лорда Беросса.

Приблизившись к окровавленному воину, комендант Халан-Гола внимательно всмотрелся ему в глаза и увидел в них дерзость и вызов.

— Да, — согласился Хонсю, повышая голос так, чтобы его могли слышать все воины из собравшихся на развалинах крепости. — Ты, может быть, и прав, Кадарас Грендел. Торамино достаточно силён и хорошо вооружён, чтобы разбить меня, с этим я не могу спорить. Но задайте себе один очень простой вопрос: почему до сих пор он не позволил пролиться ни капле крови своих воинов?

Хонсю повернулся так, чтобы его было хорошо видно и слышно, и продолжил обвинительную речь, размахивая окровавленным боевым топором в такт словам:

— Где был Торамино, когда вы сражались и проливали кровь, прорываясь сюда? Вы знаете, кто построил Халан-Гол, и вы знаете, что только самые лучшие воины могут взять эту крепость. Где был Торамино, когда вы сотнями умирали, штурмуя стены?

Хонсю видел, что его слова возымели именно тот эффект, на который он рассчитывал. Комендант учуял обжигающую волну адреналина, прокатившуюся по жилам бойцов. Он понял, что безошибочно сыграл на давней затаённой ненависти этих храбрецов, которым доставалась вся кровавая работа, к воинам Торамино. Те зачастую ничего не делали, наблюдая за тем, как гибнут их братья по крови и оружию.

— Торамино отправил вас на выполнение самой тяжёлой и кровавой работы и смеялся, глядя, с каким рвением вы выполняете её. Вы на самом деле думаете, что, одержав победу, получили бы Халан-Гол на разграбление? Вы ошибаетесь, Торамино предал вас точно так же, как Император предал Железных Воинов в древние времена. Вы хотите, чтобы с вами обращались как должно? Чтобы с вами обращались как с железными людьми?

— Мы и есть железные люди! — взревел Кадарас Грендел, и его крик тут же подхватили воины, стоящие вокруг.

— Тогда присоединяйтесь ко мне! — проревел Хонсю, крепко сжимая наплечник Грендела. — Присоединяйтесь ко мне и отомстите за такое предательство!

На лице Грендела сменяли друг друга надежда и подозрительность. Он с трудом совладал с собой, кивнул и произнёс: