Павел Дартс - Крысиная башня

Я сразу наказал Надьке, что как увидит его, или кого из наших — пусть передаст, что я по-прежнему живу на прежнем месте, в Башне. Сейчас поразбросало всех, кто где. В городе мало кто остался. А кто остался — сейчас часто сменил место жительства.

И тут вдруг они оба нарисовались! Днем во двор медленно и аккуратненько, чтобы не ободраться о беспорядочно брошенные на дороге машины, (на самом деле не «беспорядочно брошенные», а с расчетом сдвинутые-подвинутые, чтобы по двору — только потихоньку-потихоньку… Батя с Толиком делали!) въехали две машины: икс 330-я классная бэха и здоровенный, видно что армейский, внедорожник; побольше и побрутальней чем Хаммер. Ивановна не прозевала, тут же нам отсигнализировала по внутренней связи — телефону. Мы, честно сказать, очконули. Толик как раз был у бати в «мастерской», они оба примчались на эту сторону Башни, к окнам во двор, оба уже с автоматами. Мы думали, что это наезд Администрации. Сразу пронеслось туева хуча мыслей: по какому поводу? Неужели из-за патруля? Это ведь так давно было! И чисто все — Толик клялся-божился, что его ни одна сука не могла узнать в том бомжовском прикиде; и что уходил он такими «противолодочными зигзагами», что отследить его не могли ни в коем случае… Да и не совалась давно уже Администрация сюда. Или вдруг какая реквизиция? Или проверка? Настучал кто? Кто-то из бывших жильцов, кого мы не пустили обратно в Башню? Да они же сами удрали из мест расселения, им ли жаловаться! Но факт оставался фактом: из броневика вылез мужик в камуфляже, таком же кепи, в легком бронежилете, какие, судя по фильмам, носят американские морские пехотинцы, в разгрузке, из которой торчали магазины, с АК-74; и потопал к дверям башни.

— Бляяяяя, точно по наши души!! — завертелся на месте Толик, передергивая затвор. Он оскалился, казалось он никого вокруг не замечает, не узнает. Стал нервным и упругим:

— Хрен у них легко выйдет! Всех положу!

— Да-с, надо было в Башне рубежей обороны наделать, фортификацию… — начал батя.

— Фортификацию!! — злобно передразнил Толик, — Гранаты надо, а не «фортификацию»! РПГ надо!

— Пулемет крупнокалиберный еще, а лучше ЗУшку; а также и «Шмеля» — осадил его батя, — Говорили уже. Че ты дергаешься? Что, кто-то предлагал, а мы отказались? Ты лучше думай, кто такие? Что-то не похожи они на «вованов» из Администрации, уж больно упакованы солидно…

Мы продолжали наблюдать. Из броневика вылез еще один, так же в камке, бронике и с автоматом; достал бинокль и стал рассматривать Башню окно за окном. Что им надо? Кто это такие?… Мы терялись в догадках.

Батя сказал, что надо бы иметь камеру наблюдения у подъезда, а то тот, у дверей, сейчас в мертвой зоне.

— Кстати!.. Надо бы этот вопрос, с мертвой зоной под козырьком, тоже продумать… — вдруг озаботился он; явно опять какая-то идея пришла.

Военный у подьезда постоял, постучал в дверь; сначала кулаком, потом прикладом. Кнопки звонка он не увидал, — про нее знали только жильцы Башни; батя с Володей Васильченко ее поставили еще во времена ночных дежурств; и поставили «не на виду».

Ничего не добившись, он вернулся к машинам. О чем-то они там поговорили, наклоняясь к опущенному стеклу бумера. Бумер прогудел два раза. Гулко, на весь двор. И опять они уставились на Башню, зашарили по ней глазами. Тут тот, что был с биноклем, что-то увидел, — наверху. Опять наклонился к окну машины и что-то стал туда говорить, показывая пальцем на верх Башни. Ну ясно — Ольга Ивановна, любопытная ворона, засветилась!

Мы, честно говоря, недоумевали — кто такие? Будь это Администрация, — вели бы они себя понаглее, думается. Хотя кто знает, — сейчас авторитет Администрации здорово упал, и стволы их не были теперь таким уж агрументом, — у много кого сейчас армейские стволы появились, расползалось потихоньку оружие по округе…

Тут открылась сразу две задних двери бэхи, и из нее нарисовались еще две фигуры, причем обе показались мне чем-то знакомыми. Молодые. Автоматчик видно, что был недоволен, что-то выговаривал одному из пассажиров бэхи, делал протестующие жесты, — но тот, одетый в серо-стальной камуфляж, но без всяких бронежилетов и разгрузок, отстранил его и вышел на открытую площадку перед Башней.

— Вот здесь его можно срезать одной короткой! — хищно высказался Толик.

— Не мели ерунды. Мы даже не знаем, кто это. — поправил его батя.

Они следили за пришельцами из глубины комнаты, не подходя вплотную к окну, и военный с биноклем их не заметил. Рядом тусовалась обеспокоенная мама. Снизу притопали обои взволнованные Васильченки. Примчалась Белка, по-походному, с кобурой и обрезом в ней. Короче, кроме Ивановны на 12-м, собрался весь гарнизон, — не считая пеонов, понятно.

Высокий парень в камуфляже поднял руки, сложил их рупором, и крикнул, обращаясь к верхним этажам башни:

— Бабушка! Сергей из 51-й квартиры здесь по-прежнему живет? Можете его позвать?

Тут меня и пробило: это ж Юрик!! А второй — Антон!!

Расталкивая всех, я ломанулся вниз, к подъездным дверям.

Встреча получилась сумбурной и короткой. Сплошные «Ну вы даете!» да «Тебя фиг найдешь, мы думали…»

Обнялись, поколотили друг друга по спинам в избытке чувств, — казалось, мы не виделись целую вечность! Еще «с той жизни», с «тех времен».

Мужик с автоматом, которого Юрик представил как начальника своей личной охраны (соврал, конечно, по обыкновению — охрана батина, дана ему на сутки, как потом сам же проболтался), взирал на наши объятия с неодобрением, не снимая рук с автомата; могу спорить, он и не подозревал, что его самого в это время держал на мушке Толян.

Да, встреча получилась короткой, Юрик сказал, что завтра собирает всех оставшихся в городе одноклассников, типа отметить свой давно прошедший день рождения и пообщаться. Где? Да в «Аквариуме» — ночном клубе недалеко от Цирка. Я бывал там раньше, но не знал, что он сейчас-то, в эти времена, до сих пор функционирует.

Юрик заверил, что нормально — все работает; что переться туда на своих двоих не надо — за мной заедет «вот эта тачка, зацени! Это не баран чихнул, не Хаммер сраный, это „Рысь“ — новая модель!», — а потом на ней же нас развезут обратно по домам.

Антон восхитился мордой крыса, нарисованной над подъездом. Посмеялись, когда я коротко рассказал им, как пришлось переиначивать надписи «крысы» на стенах.

Хлопнули по рукам, обнялись еще раз, и простились до завтра.

Поздней ночью Олег сидел в кресле, в гостиной, и слушал Сергея. Он рассказывал о прошедшей встрече.

Было много любопытного. Начать с того, что, оказывается, в городе еще остались «злачные места»… «Аквариум» не сказать, чтобы процветал, но функционировал по полной программе. Нет, все знали, что на рынках по-прежнему работают кафе и закусочные, где по самым невообразимым курсам принимались в оплату и «талоны» Новой Администрации, и евро, и доллары, и еще какие-то цветные кредитки, и даже совсем экзотика — новые дензнаки набирающего силу «Правительства Регионов». Там можно было поесть, и даже хорошо поесть; но чтобы до сих пор, в мире с полетевшей кувырком финансовой системой, можно было вот так, запросто кутить, заказывая ящиками шампанское, импортный коньяк, виски, — этого не ожидали. А, собственно, почему нет? Ведь так было всегда «на сломе эпох» — визг оркестра, канкан, огни, кокаин — и возможность, спустив последнее, застрелиться тут же, у заплеванного входа…