Юрий Валин - Окраина. «Штрафники»

- Домой в 'Боспор'? - это Мариэтта.

- Нет. В 'Блиндаж'. Строго обратный вектор надежнее.

- Давайте быстрее, - бас, срывающийся на скулеж.

- Тихо! - Генка, сжавшись, сидел под стеной, будто вдоль коридора собирались открыть автоматную стрельбу.

Сзади, откуда пришли, нарастал топот и рычание.

- Там тоже, - тихо сказала Мариэтта.

В правом коридоре мерцал неверный свет, - кажется, шли с факелами.

- Может, спасут? Люди ведь? - с надеждой прохрипел Алексей Валентинович.

Андрей сильно сомневался. Если сзади были звери, то какие же здесь люди?

- Работаем. Концентрируемся. Ориентир, - стена с пятном-харей.

- Нас убьют, убьют, убьют! - визгливо запричитала Таисия. В свете приближающихся факелов было видно, как она пытается с головой накрыться своим пальто.

- Заткнись. Концентрируемся и скользим. Стена с харей…

- Убьют! Убьют, убьют…

Алексей Валентинович двинул коллегу Хакасову ногой:

- Да пойми, стерва, уходить нужно. Ну?!

Андрей поспешно вытер вспотевшую ладонь, надежнее перехватил пистолет.

- Начинаем, или…

Со стороны факелов закричали. Насмешливо, властно. Андрей не расслышал, но Мариэтта вздрогнула.

- Что говорят?

- По-иностранному, - тоскливо откликнулся Алексей Валентинович.

- Маня?

- Чего там переводить? - тихо сказала девчонка. - Патронов у вас много, гражданин начальник?

- Отходим туда, где свободно. Таисия?

- Не в себе мадам, - доложил Генка, волоча и носилки и готовящуюся лишиться чувств даму.

Андрей отступал последним. Там, где твари, снова кипел вой и визг, - очевидно, не всех раненых дожрали. Там, где факелы, тени неторопливо двигались вперед. Одного аборигена можно было разглядеть: рослый, молодой мужчина. Сложен великолепно. Мускулистые руки, унизанные браслетами, обнажены, узлом завязанная белоснежная рубаха открывает широкую лоснящуюся грудь. Сильная шея, цепь на ней. Вот, твою дивизию, - рекламный какой красавчик. Красный свет факела выхватил мужское лицо. Действительно красив: волевой квадратный подбородок с ямочкой, широко расставленные глаза, в ухе серьга с камнем. Голый блестящий череп, рога с палец величиной…

Рогатый учуял, что на него смотрят, безошибочно перехватил взгляд Андрея. Улыбнулся. У начальника Отделения начали слабеть ноги. Зубов у рогатого было много. Большущих, треугольных, темных зубов. Рогатый сделал знак, - у ног появились тени поменьше, - псы. Андрей рывком поднял пистолет, выстрелил, наверняка промазал. Выстрелил еще раз, - метнулось пламя факелов. Зарычали, заскребли когтями спускаемые с поводков псы…

Тут завизжали за спиной. Выл Алексей Валентинович, - на него из тьмы свалилась обезьяна, урча, вцепилась зубами в шею. Генка встретил ударом титана еще одну мартышку… ..Тьма качнулась и стала светом. Андрей споткнулся и стукнулся больным коленом о щит-лежак. Через щит же, лицом в бутылки, кувыркнулся Генка. Андрей встретился взглядом с изумленным оператором. Парень, не выпуская сигарету изо рта, потянулся за видеокамерой. Рядом замер майор. В раскрытой двери виднелись близкие дома 'Сахалина'. И в шаге за спиной орали и адски рычали…

…Алексей Валентинович вертелся, ругаясь и вопя от боли, слепо пытался ударить себя по спине рукой с зажатой нерпичьей кепкой. Спину почтенного растратчика оседала адская обезьяна. Впрочем, при дневном свете было видно, что с приматами тварь роднит лишь цепкость и поношенная рубашка с единственным уцелевшим рукавом. Вероятнее, тварь вела свою родословную от крыс. Вытянутая усатая морда с обнаженными в ухмылке резцами, противный чешуйчатый хвост, плотно захлестнувший воротник Беркут-Томова поверх теплого шарфа. Одна трехпалая когтистая лапа крепко выкручивала ухо завывающего Алексея Валентиновича, другая драла волосы на и так не слишком заросшем черепе агента ФСПП.

- Стреляй! - во весь голос орал Генка. Тут начальник отдела сообразил, что внимание большинства оказавшихся в 'Блиндаже' приковано к другому углу помещения. Там, прижавшись брюхом к груде мусора, слепо моргал огромный пес. Выпуклые блестящие глаза с красными зрачками никак не могли приноровиться к относительно яркому свету. Поджарое тело нервно вздрагивало, под кожей перекатывались узловатые мышцы. 'Ни хрена это не пес', - сообразил Андрей, ловя на прицел квадратный лоб твари. Дело вовсе не в шарфе, стягивающем впалый живот пришельца из тьмы. Тварь была сложена по-человечески, - пропорциональные сильные ноги, явно мужской торс. Руки, упирающиеся кулаками в мусор, обильно украшены-защищены серебряными шипастыми цацками. Вот только на остром хищном лице застыло нечеловеческое выражение абсолютной злобы. И еще клыки, не умещавшиеся в безгубой широкой пасти… Ищейка из тьмы.

Тварь зарычала, подбирая задние ноги-лапы для прыжка.

Андрей выстрелил. Как всегда, когда имелось время прицелиться, попал довольно точно. Тварь отшатнулась, замотала башкой, - из короткой жесткой шерсти на лбу выплеснулся сгусток крови. Человеко-пес мазнул себя по лбу пятерней, глянул на темно-вишневую жидкость, кратко взвыл, и, зазвенев тяжелым ошейником и остальными аксессуарами, повалился на мусор.

- Да мне помогите же! - заорал Алексей Валентинович, танцующий в противоположном углу. Крыса на нем развлекалась во всю, - использовала шарф как узду, противно причмокивая, пришпоривала 'скакуна' когтистыми задними лапами.

- Нутрию живьем возьмем, - азартно заорал майор, размахивая пистолетом. - Веревку давайте.

- Не подходи! - одновременно заорали Генка и начальник Отделения.

Обезьяна, очевидно, про нутрию и веревку поняла. Оскорблено засвистев, задрала хвост и заднюю лапу и, прямо с плеч Алексея Валентиновича, выдала мощную струю. Майор с руганью отскочил. Завизжала Мариэтта, едва не угодившая под отравленный залп. Невыносимо запахло аммиаком.

- Пригнись, я ее собью, - заорал Генка, взмахивая многофункциональными носилками.

Алексей Валентинович начал неловко приседать. Обезьяна взволнованно завертелась.

Сбоку кто-то страшно захрипел. Майор неловко запрокидывался назад, - его со спины обнимал вроде бы только что убитый человек-ищейка. Тварь, оттолкнув от себя майора, мгновенно отскочила к стене. С клыков капала кровь. Милиционер, еще не осознав, прижал руку к шее и начал оседать, последним усилием воли поднимая 'ПМ'. Человек-ищейка раздраженно зарычал, вроде бы даже не сходя с места, дотянулся лапой. Майор рухнул, разбрызгивая кровь с того, что еще мгновение назад было левой стороной лица. Ищейка выплюнула на ноги убитому какой-то кровавый комок и захохотала.

Андрей выстрелил, - попал в бок твари. От следующей пули ищейка увернулась, вспрыгнув прямо на стену. Повисла на ржавом крюке, зацепилась свободной руко-лапой за выщербленную щель, качнулась, самонадеянно выбирая следующую цель, нашла красными глазами Мариэтту.